Я никогда не понимал, как кто-то, кто постоянно запихивает в себя еду, может оставаться в такой хорошей форме. Пусть его живот и мягче, чем у остальных из нас, но грудь и руки говорят о его силе. Купер — самый крупный ублюдок в нашей группе изгоев и он без колебаний использует свой вес, когда это необходимо.

Оуэн бормочет череду проклятий, спускаясь по лестнице к остальным. Мы все собираемся в центре склада, даже Эйс выходит из своего тёмного угла, чтобы услышать следующие приказы. Он морщится, глядя на Таннера, прежде чем быстро отвести взгляд. Эти двое ещё не нашли общий язык с тех пор, как Таннер был принят в "Коварную Семёрку", но я всё ещё надеюсь, что они однажды станут друзьями. Но на данный момент едва сдерживаемое недовольство Эйса по отношению к высокому рыжему парню очень заметно.

В отличие от других моих братьев, Эйс всегда остается тихим наблюдателем. Он самый низкий среди нас, но справляется лучше многих. С его тёмными, вечно хмурыми глазами, дерзкой татуировкой на шее, маленьким кольцом в носу и постоянно надетой шапкой, он выглядит так, как и должен выглядеть обычный уличный головорез. Немногие осознают, что он гораздо опаснее, чем кажется на первый взгляд.

— Клянусь всем богам, если этот маленький коротышка не появится в ближайшее время, я засуну свой тринадцатый размер прямо ему в белоснежную задни... — красочная речь Оуэна обрывается, когда большие ворота на дальнем конце старого заброшенного склада начинают открываться. Мы все резко поворачиваем головы в ту сторону, и я чувствую, как пальцы снова начинают тянуться к пистолету. Но затем я замечаю, что это клиент. Я даже не могу вспомнить его имя— ещё одно лицо в длинной череде престижных засранцев, которые слишком важны, чтобы испачкать руки.

Когда чёрный BMW полностью останавливается, водитель выскакивает и быстро открывает заднюю дверь для своего босса. Я закатываю глаза, когда из тёмного салона появляется низкорослый коротышка в костюме-тройке, с классической зачесанной назад прической. Я едва сдерживаю рык, когда он подходит к нам в своих безупречных лоферах.

— Мистер Макгрегор. Я вижу, вы обеспечили доставку моего груза, — говорит пренебрежительный бюрократ.

Оуэн делает шаг вперед, всё ещё держа в руках чемодан и пистолет. У коротышки хватает инстинкта самосохранения, чтобы отступить на шаг назад, не сводя глаз с оружия. Но Оуэн не даёт ему шанса на побег, кивая Куперу и Эйсу, чтобы они поддержали его. Без слов оба мужчины окружают этого безликого с абсолютной уверенностью. Когда больше не остаётся места для побега, Оуэн полностью загоняет его в угол.

— Как приятно видеть вас, Говард, — ворчит Оуэн, и имя этого человека наконец-то всплывает в моей памяти. Оуэн смотрит на часы, одновременно вращая пистолет в руке. Говард заметно сглатывает, почувствовав угрозу. — И всего лишь опоздал на двадцать три минуты.

— Да, ну, пробки и всё такое... — его голос дрожит.

Оуэн запрокидывает голову и грубо смеётся, прежде чем ответить:

— Забавно, потому что я только что собирался сказать парням, о том, что, по-моему, ты нас предал, — обвиняет он с мрачным тоном, наконец снимая маску, чтобы клиент точно знал, с кем разговаривает. Седина в его бороде только усиливает образ нашего бесстрашного лидера.

Говард запинается, не в силах связать ни одного предложения, прежде чем Оуэн прерывает его:

— Очень уж удобно, что мы попали в засаду, как только прибыли сюда, — замечает он, указывая пистолетом на каждое безжизненное тело, разбросанное вокруг нас. Говард дрожит, его лицо бледнеет на несколько тонов. — Почти так, как будто их наняли, чтобы они забрали груз для себя... или, — он нарочно оставляет предложение незавершённым, давая Говарду шанс признаться.

Когда становится ясно, что тот не собирается говорить, Оуэн поднимает пистолет к носу клиента. Высокий писк, который издаёт Говард, заставляет Деклана хихикнуть рядом со мной.

— Или, — продолжает Оуэн, — ты был тем, кто нанял их, чтобы избежать оплаты оставшейся части. Ты это сделал, Говард?

— Нет! — вскрикивает коротышка, лихорадочно хватаясь за свой телефон. Я отслеживаю каждое его движение, но знаю, что у него недостаточно мужества, чтобы направить оружие на Оуэна. Дрожащими пальцами он проводит по экрану и нажимает несколько кнопок, прежде чем показать телефон нашему президенту мото-клуба.

— В-Видите, я только что отправил платёж. Мой счёт оплачен, — говорит он, стараясь улыбнуться, но улыбка выходит нервной и дрожащей.

Оуэн цокает языком, прежде чем ответить:

— Я бы сказал, что этого достаточно, но мы оба знаем, что это не так. Видишь ли, я думаю, ты лжешь мне. Либо ты знал, что будут конкуренты, желающие заполучить твой груз, и не сказал мне, — он хмуро смотрит на низкорослого мужчину, — либо ты нанял их, чтобы они украли его у нас, таким образом аннулировав твой контракт с нашей фирмой. В любом случае, цена только что выросла. Назовём это платой за риск, — он пожимает плечами, и я едва сдерживаю фырканье.

Не то чтобы мотоклубу нужны деньги, Оуэн просто хочет снова повысить свою значимость, кто контролирует контракт. Наша охранная фирма входит в тройку лучших в этом регионе. Если кому-то в Новом Орлеане или его окрестностях нужны любые услуги, от сопровождения до охраны, как в этом случае, мы берём эту задачу на себя.

Хотя некоторые из наших дел можно считать незаконными, мы внедрили давнее правило: «Не спрашивай, и мы не скажем». В конце концов, мотоклубу всё равно, что мы охраняем. Если наше путешествие подразумевает защиту вашего «ценного» груза, который, как оказывается, незаконен, лучше оставаться в блаженном неведении.

Говард трясётся так сильно, что едва удерживает телефон в руках.

— Сколько? — почти кричит он. Я почти уверен, что он вот-вот обмочится. — Сколько тебе нужно? П-Пять, десять тысяч? — Этот мелкий трус меня забавляет. Удивительно, что он ещё не потерял сознание.

— Десяти будет вполне достаточно, — говорит Оуэн, толкая тяжелый чемодан в маленькие руки Говарда и поворачиваясь к нему спиной. Только тогда он улыбается нам. — Рад был вести дела с тобой, Говард, — добавляет он. Но Говард уже успел обойти машину и забаррикадироваться внутри, прежде чем Оуэн заканчивает фразу. Как только машина начинает сдавать назад, мы все хихикаем и направляемся к своим байкам.

— Таннер, как нога? — спрашивает Оуэн, садясь на кожаное сиденье своего серебристого кастомного мотоцикла.

— Уже минут десять как перестал её чувствовать, сэр, — Таннер отдаёт салют, нарочито театрально, и Хейден смеётся рядом с ним. Я качаю головой, садясь на изношенное кожаное сиденье своего металлического фиолетового Harley-Davidson. Надеюсь, Таннер никогда не потеряет этот свой дерзкий характер.

Я наблюдаю, как он хромает к своему байку. Блестящий старый Honda Rebel, от которого он так жаждет избавиться. Мы посадили его на этот байк, когда он только присоединился к мотоклубу. Это хороший мотоцикл для новичков, пока они не наберут достаточно километров за плечами. Его новый байк должен прибыть завтра утром, и я никогда не видел его таким взволнованным .

— Ли, твоя сестра сегодня дома? — спрашивает Оуэн, натягивая маску обратно на лицо. Я уже давно выучил расписание Софи наизусть, так что, если она не взяла дополнительную смену в больнице, сегодня она должна быть дома. Я киваю.

Оуэн кивает в ответ и заводит свой мотоцикл. Рёв двигателя под ним побуждает меня сделать то же самое. Как только мой зверь оживает, я выезжаю из старого заброшенного здания, и спустя короткое время я оказываюсь на шоссе. Обычно я предупреждаю её, прежде чем появляться у неё на пороге с окровавленным братом, но в этот раз нет. Ничего страшного. Софи любит сюрпризы.

Софи стоит, уперев руки в бока, нос сморщен в отвращении, а между бровями залегли глубокие морщины от хмурого взгляда.

— Ты же знаешь, как я ненавижу сюрпризы, Ли. А что, если бы у меня были гости? — спрашивает она, преграждая вход в дом.

Её короткие тёмные кудрявые волосы блестят в полуденном солнце, подчёркивая оливковый оттенок кожи и выразительные тёмно-карие глаза. Её взгляд остаётся прикованным ко мне, даже когда Таннер начинает говорить.

— Пожалуйста, Соф, — фальшиво кашляет он, заставляя меня закрыть глаза от раздражения. — Я тут истекаю кровью, — он указывает на свою ногу, которая едва кровоточит. На самом деле, пуля лишь слегка задела его, и ему нужно всего несколько швов. Дом Софи находится ближе, чем здание клуба. Мы могли бы отвезти его в местное отделение скорой помощи, но тогда рисковали бы нарваться на вопросы. Не так просто войти в скорую с огнестрельным ранением, не привлекая внимания полиции.

Итак, чтобы избавит Таннера от "швейного искусства" Хейдена, мы все оказались на крыльце у милого двухэтажного голубого домика моей сестры. И, судя по её виду, потребуется нечто большее, чем фальшивый кашель, чтобы она нас впустила. Я открываю рот, чтобы сказать что-то вроде «пожалуйста», но Деклан опережает меня. Я внутренне морщусь, ожидая, что его слова, как обычно, попадут не в ту струю.

— Мы действительно должны разыгрывать этот старый спектакль? — язвительно бросает он, явно скучая от всей этой сцены. Я опускаю голову в поражении, видя, как её осанка становится ещё жёстче, и она скрещивает руки на груди. Если у нас и был шанс попасть внутрь, он улетучивается вместе с словами Деклана.

— Ты всегда так делаешь. Ноешь и жалуешься каждый раз, когда Ли просит о помощи, но в итоге всё равно нас впускаешь. Так может, пропустим ту часть, где ты ведёшь себя как невыносимая стерва, и сразу перейдём к тому моменту, где ты нас впускаешь? — К тому моменту, как он закончил говорить, я уже прикусываю губу, ожидая, когда огненный темперамент моей сестры, настоящей латиноамериканки, обрушится на голову моего лучшего друга.