Эпилог

Тесса

— Папочка! — взвизгнула Мэдлин, когда ее отец остановил новый джип, на покупке которого для нее он настоял.

Я улыбнулась, увидев, как он повернул кепку назад, прежде чем оторвать дочь от земли. После восемнадцати лет брака и двоих детей, у меня все еще сжималось что-то в животе, когда я видела, как он поворачивает кепку.

— Серьезно? — спросил Терк с позиции младшего брата. — Хреново, что у нее есть джип.

Я схватила его за майку и дернула к себе.

— Тебе четырнадцать, и я не хочу слышать от тебя подобные слова, понял?

Терк, названный в честь парней «O-Seed», был точной копией своего отца. Он опустил голову, но кивнул.

— Что происходит? — спросил Бодхи, теперь уже находясь рядом со мной и явно видя перепалку.

— Терк? — спросила я, заставляя его рассказать отцу.

— Я сказал, что хреново, что у нее теперь есть джип, а у меня нет.

Бодхи взъерошил светлые волосы Терка, спокойнее относясь к его выражениям, нежели я.

— Следи за своим языком в присутствии матери, и я уверен, что ты унаследуешь его, — подмигнул Бодхи.

Я была рядом с ними больше, чем он. Первые два года нашего брака и первые пять лет жизни Мэдлин мы путешествовали с «O-Seed». Последние десять лет мы жили в Южной Калифорнии, пока дети ходили в школу. Бодхи старался меньше путешествовать, но все равно иногда уезжал на гастроли.

— Терк! Ну же! — крикнула Мэдлин, ее каскад каштановых волос развевался на ветру. Она так сильно напоминала мне Элли.

Я послала своей прекрасной дочери воздушный поцелуй.

— С днем рождения, — крикнула я, когда Терк запрыгнул на переднее сиденье и пристегнулся.

Бодхи взял меня под руку и поцеловал в макушку.

— Не плачь, Милашка.

— Я и не собиралась, — я толкнула его локтем в бок, когда слезы наполнили мои глаза. Когда он приподнял мой подбородок указательным пальцем, по щеке скатилась слеза, и он усмехнулся. — Я буду так сильно скучать по ней! — плакала я.

— Детка, ей шестнадцать. Она будет с нами еще два года.

Я отстранилась достаточно далеко, чтобы увидеть его глаза. Любовь, которая светилась там с первого дня… все еще там… больше, сильнее.

— Бодхи… — тихо начала я.

— Хм?

— Я знаю, что ей шестнадцать… но если подумать об этом… мне было семнадцать, когда я встретила любовь всей моей жизни, и переспала с ним.

Он скривил свои полные губы.

— Переспала? А сейчас она это делает? — Он вытащил из кармана свой телефон и набрал номер. — Терк. Скажи своей сестре, чтобы она немедленно возвращалась домой!

На этот раз усмехнулась я.

Все еще прижимая телефон к уху, Бодхи отпустил меня, снял кепку и в приступе ярости швырнул ее на землю. Я шагнула к нему. Он не был счастлив. Наблюдать за тем, как мой сорокачетырехлетний муж ведет себя так, было не круто.

— Терк. Скажи Мэдлин, чтобы она не ехала к Истону! Я хочу, чтобы вы вернулись домой. Сейчас. У твоей мамы есть торт, и здесь ваши бабушка и дедушка, — в голосе Бодхи звучало предупреждение.

Я прикусила губу, борясь с улыбкой, которая вот-вот была готова вырваться на свободу. Его истерика продолжалась, когда он пнул свою бейсболку и повесил трубку. Его сердитый взгляд остановился на мне.

— Что это было? — спросил мой отец, подходя к нам. Первые несколько лет нашего брака я держалась от него на расстоянии. Но после рождения Мэдлин Ханна… мама, еще больше надавила на меня, чтобы я позволила ему вернуться. Когда родился Терк, я так и сделала. Полностью простив его.

Я обняла его и повернулась к Бодхи.

— Мэдлин встречается с восемнадцатилетним старшеклассником, и Бодхи это не нравится, — сказала я, усмехаясь.

Медленная самодовольная ухмылка озарила лицо моего отца.

— Серье-е-езно?

— Я всегда заботился о вашей дочери! — спорил Бодхи.

— Этот выпускник всего на два года старше? Насколько я помню… хм… ты был на четыре года старше? — поддразнил отец.

— Это ее вина! — закричал Бодхи и водрузил свою кепку на голову, бросаясь ко мне. — Защити меня. Ты знаешь, что это правда!

Моя мама подошла к отцу сзади. Чем старше я становилась, тем больше становилась похожа на нее. Я ругалась с Элизабет по поводу того, как она относилась ко мне, и ее нежеланию любить меня даже немного; и что я ничего не получила от нее. В лучшем случае тост и закатывание глаз. Мой отец, в конце концов, бросил ее — и потерял много денег. Но я никогда не видела его таким счастливым. Хотя даже сейчас моя мама отказывается выходить за него замуж.

Бодхи поднял меня в медвежьих объятиях и потерся о мое ухо.

— Насколько я помню, ты дрочила мне еще до того, как я прикоснулся к тебе. Должен ли я рассказать об этом твоему отцу? — прорычал он, затем слегка прикусил мочку моего уха.

— Серьезно? Вам обязательно делать это здесь, где это могут увидеть все мои друзья? — крикнула Мэдлин, припарковываясь на подъездной дорожке. Она всегда была смущена любовью, которой Бодхи осыпал меня. — И я собираюсь увидеться с Истоном. Пожалуйста, папа, не поступай так.

Моя жизнь была лучше, чем когда-либо. У Бодхи по-прежнему не было никаких отношений со своей семьей, несмотря на мои неудачные попытки добиться этого.

Если бы я могла остановить время, я бы это сделала. Если и было что-то постоянное, так это то, как взгляд Бодхи никогда не оставлял меня надолго. Даже сейчас, когда я обняла Мэдлин, а затем Терка, внимание Бодхи было приковано ко мне. То, что кричали мне его глаза… то, чему я научилась только благодаря его улыбке. И то, и другое… его глаза, его улыбка… говорили прямо с моим сердцем. Без слов я знала, что он всегда будет рядом. То лето двадцать два года назад… было величайшим событием в моей жизни. Бодхи был лучшим, что когда-либо случалось со мной. И я знала, что тоже изменила его жизнь.

— Эй, мам? — крикнула Мэдлин.

— Да, милая?

— Где Элли? Она никогда раньше не пропускала мой день рождения.

Бодхи взглянул на меня и прикусил губу, пряча улыбку.

— Ну, это история для другого раза, — сказала я громко, после чего наклонилась к ее уху: — Я расскажу тебе позже, — прошептала я.

— Ох, о-о-о, — тихо сказала она.

Я кивнула.

— Ага, ох, о-о-о!

Бодхи подкрался ко мне сзади и заключил в свои объятия, пока я вытиралась после ванны.

— Ты помнишь, как я впервые поцеловал тебя?

Я поджала губы, глядя на него.

— Это глупый вопрос.

Он шлепнул меня по голой заднице.

— Ответь на глупый вопрос.

— Конечно, я помню, — бабочки в моей груди вырвались на свободу и полетели прямо в низ живота.

— В тот день я понял, что ты моя.

— Мы уже говорили об этом, Бодхи. Когда ты поцеловал меня, я все еще не определилась между тобой и Таем, — поддразнила я.

Он неожиданно шлепнул меня по другой ягодице. Укол боли остался, но я усмехнулась.

— Ты лжешь, Милашка. Ты поняла это в тот момент, когда вышла из машины и увидела меня на крыльце, пожирающего тебя взглядом.

Я покачала головой, когда он выдернул у меня полотенце.

— Неправда. В тот момент я была наполовину Тая, а наполовину — твоя.

Через секунду его глаза потемнели, и он перекинул меня через плечо, головой вниз, а задницей вверх.

— Бодхи! Стой! — хихикнула я.

— Я не знаю, почему мы должны проходить через это, Милашка, — признался он, бросив меня на кровать, а затем зарылся лицом между моих ног.

Самый глупый вопрос на свете… Упоминание Тая сводило его с ума и всегда заканчивалось тем, что его руки — и его рот — были на мне. И когда он понял, что я близко, он остановился и врезался в меня… как если бы это было наказанием за несогласие с ним… если бы…

— Ты моя, — шептала он, а потом…

Я всегда соглашалась.

КОНЕЦ