Он не ускользает. — Думаю, ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

— Чего ты так боишься? — Я требую. — По закону я твоя жена, помнишь? Так что, если ты не собираешься разводиться со мной, мы останемся вместе в обозримом будущем. Ты настолько напуган своим двоюродным братом, что не позволил мне ни разу с ним поговорить?

— Запуган? — Исаак усмехается. — Максимом? Ты ошибаешься, Камила.

— Тогда докажи, что я не права.

Его голубые глаза сверкают сталью. — Мне не нужно ничего доказывать.

— Если ты ожидаешь, что я буду слушать тебя и подчиняться тебе, тебе придется пойти на некоторые уступки. Иначе я стану самой трудной женой в истории Братвы. Ты будешь умолять меня о разводе.

Его лицо расплывается в улыбке, от которой у меня по спине бегут мурашки. Он делает шаг вперед, и я знаю, что зашла слишком далеко. И я настолько глупая, что даже не поняла этого… До сих пор.

— Я никогда ничего не прошу. Когда я закончу с тобой, ты узнаешь об этом.

Мы уже исполняли эту песню и танцевали раньше. Мы ссоримся, я его оскорбляю, обвиняю, обвиняю, а он все время сохраняет спокойствие, чтобы в последний момент нанести удар.

Удар, который неизбежно заставляет меня шататься от боли.

На этот раз ничем не отличается. Но я не позволю ему увидеть, как сильно он обжигает меня своими резкими словами. Я проталкиваюсь мимо него и направляюсь к двери.

— Куда ты идешь?

— На прогулку, — выплевываю я. — Я попросила об одной мелочи, а ты отказался. Нам больше нечего сказать друг другу.

Он не останавливает меня, когда я выбегаю, забирая с собой то, что осталось от моего достоинства.

Я иду к библиотеке, но тут же останавливаюсь, понимая, что я больше не в поместье. Я не знаю, где находится библиотека. На самом деле, я даже не знаю, есть ли она вообще.

Чувствуя себя подавленной и немного расстроенной, я выхожу в сад. Сады поместья были похожи на дом: пышно украшенные, наполненные жизнью, цветами и ароматами.

Сады этого особняка не менее впечатляющие, но, как и само здание, все душераздирающе современно. Такое аккуратное, такое брутальное, такое чужое.

Здесь негде спрятаться — ни от Исаака, ни от меня.

Так что я просто гуляю. Я едва замечаю цветы, каменные скульптуры, вообще все. Я просто смотрю, как одна нога идет впереди другой.

Я изо всех сил стараюсь не думать. На какое-то время мне это удается.

Пройдя какое-то время, я поворачиваюсь и снова смотрю на дом.

Сейчас я на дальней стороне, стараясь максимально увеличить расстояние между Исааком и мной.

Я понимаю, что этот дом такой же, как и он. Настолько злобно холодный, что почти больно смотреть. Но так красиво, что оторваться невозможно.

А я тут застряла.

С ним.

Как чертовски подходит.

Я уже собиралась отвернуться, когда замечаю, что кто-то идет через окно комнаты в западном крыле дома. Я делаю двойной дубль.

Это было похоже на ребенка.

Это был просто проблеск. Только маленький силуэт и копна темных волос.

Но чем больше я думаю об этом, тем более размытыми становятся детали.

Может быть…?

Нет. Я сразу отбрасываю эту мысль.

Это не Джо. Как это может быть? Она в безопасности дома с моей сестрой.

Исаак может быть монстром. Но он ни за что не стал бы скрывать от меня что-то столь огромное. Есть жестокое, а есть бесчеловечное. Исаак танцует на краю этих двоих; Я просто должна верить, что в нем осталось достаточно души, чтобы некоторые вещи оставались запретными. Причинение вреда моей дочери, безусловно, входит в этот список.

Я отворачиваюсь от окна и списываю все на плод своего воображения.

Я слишком долго была без Джо. Вполне естественно, что я начала галлюцинировать ее существование.

Я пойду дальше, говорю я себе.

Я просто продолжу идти.