— После ужина, — приказывает отец, больше не улыбаясь.

— Конечно. — Возвращаюсь на свое место, все еще сияя и дрожа от ликования.

***

Наблюдаю, как открытка проходит по классу, после чего возвращается ко мне. Хейли кладет ее в темно-фиолетовый конверт, облизывает шов и запечатывает его.

— Думаешь, ей понравится? — спрашивает она, протягивая его мне.

Я киваю и кладу открытку в корзину.

— Надеюсь. — Хватаюсь за ручку, не обращая внимания на треск пластиковой крышки, и машу на прощание своим друзьям.

Мы направляемся прямо в главный офис, улыбаясь и оживленно разговаривая о нашей поездке следующим летом. Ни в коем случае не упущу эту возможность. Я получу хорошие оценки, поступлю в университет и буду очень усердно работать в «У Кристал».

— Мистер Прайс свободен? — спрашивает Хейли у секретарши, которая любезно улыбается нам из-за большого изогнутого стола.

— Проходите. — Она указывает на дверь справа от нас.

После стука в дверь, мистер Прайс приглашает нас войти. Я вижу, как он устал, и не могу не заметить, как сильно он сейчас похож на своего сына. Сходство почти шокирующее.

— Мы слышали, что с миссис Прайс произошел несчастный случай, она сломала ногу, — начинает Хейли, а желание зажать ей рот ладонью становится почти невыносимым.

— Поэтому, мы собрали корзину. Там просто несколько ароматизированных лосьонов, грелки и шоколадные конфеты. — Поднимаю корзину за ручку. — И все подписали открытку. Мы хотели спросить, не могли бы вы передать это ей?

Глаза мистера Прайса слегка округляются, а губы приоткрываются.

— Это милый жест, большое вам спасибо, девочки. — Я чувствую, что последует «но». — Но... — Я не ошиблась. — Думаю, миссис Прайс была бы признательна, если бы вы доставили это сами. Видит бог, ей не хватает посетителей.

Это хорошее «но», а не плохое «но». Я нетерпеливо киваю.

— Для меня это большая честь, мистер Прайс, при условии, что мы не помешаем ее выздоровлению.

Он тепло улыбается.

— Вовсе нет.

— Мы могли бы прийти сегодня вечером? В пять тридцать? — вставляет Хейли, широко улыбаясь.

Я киваю в знак согласия, пока мистер Прайс записывает свой адрес на листке бумаги и протягивает его мне.

— Надеюсь, что вы сохраните наш адрес при себе. Вы знаете, какими могут быть дети, когда они узнают, где живет учитель, а на данный момент мы правда не сможем справиться ни с каким видом вандализма.

— Даю вам слово. — Обещаю я, а Хейли соглашается. — Спасибо, мистер Прайс. Увидимся позже.

— Берегите себя, девочки; учитесь усердно.

— Хорошо!

Айзек

Я помогаю маме пересесть из ее новой инвалидной коляски в ее любимое кресло и осторожно кладу ее ногу на специальную скамеечку. Папа протягивает ей пульт от телевизора и чашку теплого чая, прежде чем мы оба занимаем свои места на диване и ссоримся из-за газеты.

Несмотря на то, что маме определенно больно, ее дух ни в малейшей степени не дрогнул. Она выглядит такой спокойной, довольной и совершенно счастливой просто сидя в нашем присутствии под шум телевизора на заднем плане.

— Вам двоим стоит поиграть в шахматы. Я скучаю по тому, как вы оба играете, — говорит она со вздохом и поплотнее запахивает свое пышное платье спереди.

— Тебе холодно? — спрашивает мой папа и тут же вскакивает, чтобы включить газовый камин.

— Нет, я в полном порядке. Пожалуйста, сыграйте в ближайшее время партию в шахматы.

Я смотрю на своего отца, который пожимает плечами с коварной улыбкой на лице.

— Думаешь, теперь ты сможешь победить меня?

— У меня нет никаких сомнений в том, что сейчас я определенно могу победить тебя.

— Хочешь сделать это чем-то интересным?

— Я бы не был сыном своего отца, если бы не хотел. — Достаю из кармана двадцатку, а он смеется и идет в прихожую, чтобы взять из шкафа старую шахматную доску.

Как только доска будет установлена между нами на диване и мы оба сядем, игра начнется. Такая спокойная игра, но стоит нам с папой начать, мы с таким же успехом могли бы играть в футбол.

— Я открою! — Внезапно объявляет моя мама, когда я теряюсь в догадках, следует ли мне поменять короля на ладью.

— Нет! — Ревет мой папа, пугая нас обоих. Только когда вижу, как мама опускает забинтованную ногу на землю, я понимаю, что его рев был от паники, а не от гнева.

Моя мама отшатывается, явно расстроенная криком отца.

— Я открою, мам, — тихо говорю я ей, пока папа кладет ее ногу обратно на табурет для ног.

— Не могу поверить, что забыла, — смущенно шепчет моя мама.

Я стряхиваю боль в глубь себя и направляюсь к двери.

— Элоиза? — Я знаю, что это она стоит за большой корзиной. Она похожа на ту, что получил я. Девушка, кажется, так же шокирована, как и я. — Что ты здесь делаешь?

— Эмм... ваш отец сказал прийти. — Сказал прийти? — Я принесла это для миссис Прайс.

— О, что ж, тогда тебе лучше зайти внутрь. Не обращай внимания на беспорядок, мы... — Я чешу затылок и отхожу в сторону. — Играем в шахматы.

Она улыбается и проходит мимо меня. Я вдыхаю, когда сладкий аромат щекочет мои ноздри. Не могу точно определить запах, но это напоминает мне пирог с ревенем и ванилью. У меня слюнки текут, я едва сдерживаюсь, чтобы не наклониться и еще раз не вдохнуть прекрасный аромат.

— Вы уверены, что я пришла в подходящее время? Хейли должна была присоединиться ко мне, но у ее младшего брата в носу застрял кусочек конструктора Lego, поэтому ей приходится присматривать за другими братьями и сестрами, пока мама помчалась с ним в неотложку.

— Вот почему я так рад, что рос единственным ребенком в семье, — шучу я, и ее смех наполняет коридор, как мягкая мелодия.

— Я тоже. — Одно из немногого, что я о ней не знал, она единственный ребенок в семье. Не знаю, почему обращаю на это внимание, но это так.

— Проходи. — Могу сказать, что она нервничает и ей немного не по себе, но она здесь, а это главное. В последнее время у моей мамы было не так много посетителей, и могу сказать, что это ее расстраивает.

— О, кто это у нас тут? — Моя мама сияет со своего места и кладет пульт на подлокотник. — Элоиза Блэкберн, чему я обязана такому удовольствию?

Элоиза улыбается моему папе и подходит к маме. Она ставит корзину на пол и наклоняется вперед, чтобы обнять пожилую женщину.

— Все в школе беспокоятся о вас, поэтому мы собрали несколько вещей и открытку. — Она поворачивается к моему отцу. — Мне жаль, что Хейли нет со мной, чрезвычайные семейные обстоятельства.

Мой папа отмахивается от нее.

— Ты пришла, мы это ценим. Не хочешь чего-нибудь выпить?

— Она любит яблочный сок, — говорю я, прежде чем успеваю себя остановить. — В холодильнике есть немного. Я принесу.

Она смотрит на меня с любопытством, но я отвожу глаза, прежде чем у нее появляется шанс спросить, откуда я это знаю. Я видел картонные коробки, которые она приносит со своим обедом, такие маленькие, которые тебе дают в детстве, с прилепленной сбоку соломинкой.

— Я выпью чаю, сынок! — Грубый голос моего отца следует за мной на кухню.

Элоиза

— Так приятно тебя видеть. — Миссис Прайс улыбается, исследуя свою корзину. — А это просто божественно. Так много замечательных вещей, не могу дождаться, когда начну ими пользоваться. О, и мой любимый! — Она поднимает бутылку своего любимого крафтового лимонада и отставляет ее в сторону. — Разве это не чудесно?

— Верно, — соглашается мистер Прайс и подмигивает мне. — Итак, Элоиза, как продвигаются приготовления к Хэллоуину?

Я сажусь в кресло, которое он отодвигает для меня из угла комнаты.

— Все идет лучше, чем я думала. Все куплено и готово к установке.

— Предполагаю, что это было недешево.

Преуменьшение года.

— Мы получили несколько отличных скидок, и, к счастью, Кристал — щедрая леди.

— Что? — Спрашивает миссис Прайс, переводя взгляд с одного на другого. — Вечеринка в честь Хэллоуина?

— Помнишь, любимая? Я рассказывал тебе о празднике, который мы устраиваем в школе на Хэллоуин.

— О, я могла бы приготовить еду!

Мистер Прайс неловко переминается с ноги на ногу.

— Ты не можешь, только не с такой ногой.

— Все в порядке, я обо всем позабочусь, — заверяю я ее, когда ее вопросительный взгляд обращается ко мне. — Мы справимся.

— Но… я всегда готовлю сэндвичи и те мини-кексы, которые все любят. — Разочарование в ее глазах слишком велико. Я отвожу взгляд и решаю предоставить мистеру Прайсу разобраться с этим.

— Мы что-нибудь придумаем, любимая, — говорит он своей жене и тянется к ее руке.

Она игнорирует его жест и поворачивается ко мне. — Итак, расскажите мне, как мой сын справляется с уроками?

— Он замечательный, но мы все скучаем по вам. — Это не ложь. Я действительно скучаю по тому, что она была моей учительницей. Она вела мои уроки истории с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать лет. — Хотя, в классе стало намного тише… они не осмеливаются разговаривать. Он слишком пугающий.

— Унаследовал это от своего отца, — гордо говорит она и, кажется, забывает о своей злости на мужа. — А как насчет тебя? Ты уже подаешь документы в какие-нибудь университеты?

— Да. Я рассматриваю варианты. Хочу самое лучшее, но я должна быть реалисткой.

— Будешь поступать в местный или в какой-нибудь подальше?

— Определенно дальше. Думала о Бостоне. Это в трех часах езды, так что не слишком близко, но и не слишком далеко.

— Айзек учился в Бостоне. Такой замечательный университет, один из лучших в стране. — Она снова гордо улыбается. — Я так гордилась этим мальчиком, когда он решил пойти по нашим стопам. Что насчет тебя? Что планируешь изучать?

Хороший вопрос.

— Хочу изучать бизнес. Хотя еще не решила, на какие курсы буду подавать документы.

— Идешь по стопам своего отца? — Спрашивает мистер Прайс, а я киваю. И хотя мне не обязательно заниматься недвижимостью, мне всегда нравилось быть частью всего этого. — Держу пари, он гордится.

— Так и есть. — По крайней мере, я надеюсь.

Входит мистер Прайс-младший с подносом в руках. Он ставит его на столик и протягивает мне стакан холодного яблочного сока. Он был прав, я действительно люблю яблочный сок больше всех остальных напитков, особенно яблочный сок со льдом, хотя не знаю, откуда ему это известно.