— Черт. Я знал, что так и будет. Твоя киска чертовски вкусная, — его язык облизывал складочки, словно пытаясь собрать все до последней капли. — Произнеси мое имя, — снова потребовал он, язык и пальцы замерли в ожидании.

— Ари, пожалуйста, — закричала я, чувствуя, что могу умереть, если он не позволит мне кончить.

— Хорошая девочка, — похвалил Ари, и волна жара разлилась по крови.

Его язык жадно ласкал мою сердцевину, пальцы были безжалостны, пока я снова не закричала, когда все тело взорвалось от удовольствия.

Он ласкал мой клитор во время оргазма, отчаянно, словно не мог насытиться.

— Ты моя идеальная девочка, солнышко. И чертовски хороша на вкус, — прохрипел он, снимая мою ногу со своего плеча и поднимаясь с пола.

— Поцелуй меня, — пробормотал он, напряжение усилилось, когда мы уставились друг на друга. — Попробуй на вкус, какая ты хорошая девочка.

Он наклонился ближе, и я сократила расстояние между нами, запечатлев губы в нежном поцелуе, язык проник в его рот, впитывая соленый вкус... меня же.

Я хотела, чтобы он вечно ходил со мной на губах, чтобы все знали — Ари принадлежит мне.

Забегаешь немного вперед, Блейк.

— Впусти меня в эту идеальную киску, — грубо потребовал он. Ари просунул руку между нами, расстегивая обтягивающие черные брюки от костюма, когда его рот снова опустился на мой, поедая и облизывая губы, глотая крики.

Я прижалась к нему, тело выгнулось вперед, дыхание стало прерывистым. Он провел языком вниз по моей шее и груди, жар его рта снова охватил чувствительные вершинки. В нем было все: всасывание, плавное скольжение языка... едва уловимый скрежет зубов. Ари Ланкастер был больше, чем мастером своего дела. Каждое его движение было соблазнением в лучшей форме, манящим мое тело и сердце к удовольствию.

— Ты такая чертовски горячая, — простонал он. — Я даже мечтать не мог о том, как это будет, — он подарил мне последний долгий поцелуй. — А теперь позволь трахнуть тебя, Блейк, — его рука скользнула в мои волосы, удерживая голову, вынуждая посмотреть в живые зеленые глаза.

— Я собираюсь сделать тебе так хорошо, детка. Ты никогда не захочешь ничего другого.

Я не сказала, что уже испорчена. Что, честно говоря, не могла представить себе ничего лучшего. Что не знала, как собираюсь выжить без этого.

— Позволишь позаботиться о тебе? — пробормотал он, запечатывая поцелуй на губах прежде, чем я успела ответить, словно на самом деле не желал ничего знать. Руки схватили мои бедра сзади, поднимая, и я обхватила его ногами, держась за плечи. Он просунул руку между нами, вытащил член из обтягивающих штанов, и я погибла.

Потому что член Ари Ланкастера был полностью проколот от основания до кончика. Лестница Иакова1, простирающаяся от корня гигантского члена до самого верха. Очевидно, я бы поняла, что это не Кларк, в ту секунду, когда он вытащил эту штуку. Потому что член Кларка ни в коем случае не шел ни в какое сравнение.

Он, должно быть, увидел выражение благоговейного ужаса на моем лице…

— Не бойся, детка, это будет чертовски приятно, — простонал он, медленно входя в меня.

Я не могла дышать. Он был всего на дюйм внутри, и я была растянута за гранью комфорта.

Совершенно за гранью.

Я захныкала, и он успокаивающе провел рукой по моему лицу.

— Ты так хорошо меня принимаешь.

Он был готов разорвать меня пополам, потому что не существовало никакой возможности, чтобы этот член полностью поместился внутри.

Это никоим образом не поместилось бы ни в кого — ладно, Блейк, сейчас не время думать об этом члене в ком-то другом.

Эта мысль привела меня в бешенство.

Уж чья бы корова мычала в текущих обстоятельствах.

— О, черт, — закричала я, когда он вошел еще глубже. Я чувствовала каждый дюйм пирсинга, когда тот касался чувствительной сердцевины. Рука скользнула между нами, и он принялся за мой клитор, нежно потирая. Внутренние мышцы медленно расслабились, и он смог уверенно проталкиваться внутрь.

— Еще пару дюймов, малышка, — пробормотал Ари так, словно ему самому было больно сдерживаться. — Я думал об этом с того момента, как снова нашел тебя, — пропел он грубым, властным голосом.

Я лишь смутно осознавала, что он говорит, или что в этом было что-то не так. Я была слишком наполнена, чтобы думать о чем-либо, кроме девяти или десятидюймового2 члена с пирсингом, который в данный момент вонзался в меня.

Пристальный взгляд, опьяняющая смесь желания и тоски, был прикован к моему лицу, и я не могла этого вынести, интимность момента уже ощущалась так, словно собиралась поглотить целиком.

Я отвела взгляд, потому что пристальный взгляд был просто невыносим. В глазах было слишком много всего.

Однако Ари этого не выдержал, он схватил меня за подбородок и заставил снова посмотреть на великолепное чертово лицо.

— Ты не можешь отвести от меня взгляд. Я чертовски долго ждал этого.

Другой рукой он сжимал мою задницу, и пальцы скользнули в складочку, находя второе отверстие и нежно потирая его. Я замерла, потому что раньше там никого не было.

— Тссс. Просто расслабься. Это оно. Не будет ничего, к чему бы я не прикоснулся… чего бы не попробовал на вкус.

Произнеся это, Ари подался вперед, полностью пронзая меня каждым дюймом, который у него был. Голова откинулась назад, когда я закричала от полноты.

Растяжение было болезненным... но идеальным. Как будто все это время я была неполноценной, и только сейчас, соединенная с ним, смогла стать цельной.

Его рот накрыл мой, голодный язык проник внутрь.

Ари медленно вышел из меня, прежде чем снова войти, как будто хотел убедиться, что я буду чувствовать его там до конца гребаной жизни. Ритм ускорился, пока он буквально не насадил меня на член, скольжение этого пирсинга было самым восхитительным, что я когда-либо испытывала.

Еще несколько толчков, и я дошла до грани, выкрикивая его имя, когда кончала.

— Да, именно так. Посмотри на себя, кончаешь на мой большой член. Какая чертовски хорошая девочка.

Внутренности сжались, еще один крошечный оргазм пронесся по мне от этих слов.

Он злобно ухмыльнулся.

— Похоже, кому-то нравится, когда его хвалят. И это мой счастливый день. Потому что я собираюсь проводить каждый день в этой сладкой киске, рассказывая, какая ты идеальная.

— Ари, — захныкала я из-за его слов. Члена. Всего в нем.

Это было слишком.

Сердце не было готово к этому. У меня не было тех стен, которые нужны.

В его голосе было что-то грубое, нетерпеливое. Что заставляло хотеть верить. Верить каждому слову, слетавшему с его красивых губ.

Я наклонилась вперед и прижалась губами к его, пытаясь прервать столь же красивые слова.

Я застонала и сжала в кулаке его волосы, когда палец скользнул в попку. Ощущение было... приятным.

Таким приятным.

Моя реакция, должно быть, взволновала его, потому что движения ускорились. Ари прижал меня спиной к стене позади, не позволяя пошевелиться. Все, что я могла сделать, это принять член, когда тот входил и выходил из меня, каждый удар был таким глубоким, что казалось, словно он упирается в матку.

— Еще, — прошептала я, и он прикусил мою нижнюю губу.

— Каждый день, солнышко. Каждый день эта киска будет моей.

Я была пьяна от похоти, снова близка к оргазму и не в состоянии спорить.

Ритм биения его члена прерывался рычанием и моими тихими вскриками... и возможно ли, чтобы это мгновение длилось вечно?

Потому что, если и был какой-то момент, который я хотела бы продлить, то им стал бы он.

Он, окружающий меня.

Возможно, это был первый раз, когда я по-настоящему почувствовала себя в безопасности. По-настоящему почувствовала, что меня хотят... видят. За всю жизнь.

— Кончи еще раз для меня, детка, — умолял он, как будто от этого зависел мир.

Я не могла не прислушаться.

Началось трепетание. Нарастающее. Распространяющееся. Пока не начала кончать, не уверенная, где заканчивалась я и начинался он.

Он сильно содрогнулся, кончив с долгим рычанием, сперма заполнила меня, пока не потекла по бедрам.

Экстаз продолжался.

А потом исчез.

И я стояла в чулане, а сперма была внутри.

И парня нигде не было видно.

Слова из прошлого пронеслись в голове.

«Как ты могла так поступить со мной? С нами?» — воскликнул отец.

Мать тоже была изменщицей. Причина, по которой наша идеальная семья распалась.

И вот я здесь, такая же, как она.

Причиняю боль хорошему человеку, который ничего не делал, кроме как любил меня.

Даже когда я этого не заслуживала.

— Нет, — резкие слова Ари пронзили насквозь. — Ты не будешь жалеть об этом. Не будешь жалеть о нас.

— У меня есть парень, — прошептала, когда он вышел, и я вздрогнула от того, какой чертовски опустошенной себя чувствовала. — Я изменщица. Шлюха...

— Не смей, блять, называть себя так, — рявкнул Ари, хватая меня за подбородок и заставляя посмотреть ему в глаза. — Что, если я скажу, что ты всегда должна была быть со мной? Что, если скажу, что нам всегда суждено быть вместе? Что, если скажу, что он был неправ, забрав тебя у меня!

— Тогда я бы постаралась не назвать тебя лжецом, — пробормотала я, темное отвращение к себе охватило, когда он вздрогнул, словно получив пощечину.

Он открыл рот, а затем закрыл его, как будто я не заслуживала тех слов, которые он хотел сказать.

Или, может быть, просто показалось. Потому что у Ари Ланкастера, похоже, сложилось ошибочное впечатление, что я заслуживала всего.

— Что будет теперь? — спросила я, страх... стыд... эйфория... предвкушение переполняли, когда я натянула костюм, а он засунул почему-то все еще твердый член обратно в штаны.

— Теперь будет то, что ты расстанешься со своим парнем, — мягко сказал он, изумрудные глаза смотрели на меня с осторожной мольбой. — И дашь нам шанс. Потому что я позабочусь, чтобы ты никогда об этом не пожалела.

Неуверенность бурлила внутри как штормовое море, ее волны разбивались о берега сердца, угрожая утянуть меня в бурные глубины.