— Да, хоккеист. Но он гораздо больше, чем просто хоккеист. Да, он только что потерял своего отца. Его сестра осталась с ним на этой неделе, а их мама звонит каждый день.

Я слышу вздох на другом конце. — Не говори мне, что ты хочешь, чтобы я звонила тебе каждый день, потому что это не была суть наших отношений на протяжении всей твоей жизни.

— Этого не было, — соглашаюсь я. — И я не говорю, что хочу этого, но немного интереса к моей жизни не слишком много для просьбы.

— Я проявляю интерес.

— Нет, мама, ты не проявляешь. Ты критикуешь меня, когда я говорю тебе о чирлидинге или моем танцевальном конкурсе. Я понимаю, что тебе это не интересно, но знаешь что. Ты можешь притвориться. Я притворяюсь все время. Мне не очень интересен хоккей, но я делаю усилие и слушаю, когда мой парень говорит об этом. Потому что это его страсть. И когда папа говорит о своих глупых колбасах и мяснике, я притворяюсь, что мне это важно. Но знаешь что, мне не интересно мясо!

Мама смеется. — О боже. Он все еще говорит о Густаве?

— Да, и это надоедает. Но вот что ты делаешь, когда любишь людей. Поддерживаешь их интересы. Я не говорю, что хочу, чтобы ты начала приходить на мои соревнования по чирлидингу. Я знаю, что мы разные. Но я не хочу упускать возможность иметь отношения с тобой только потому, что мы совершенно разные люди. Мы должны найти что-то общее. Какое-то общее основание. Я просто не думаю, что мы достаточно старались его найти.

— Нет, — говорит она тихо. — Я тоже так не думаю.

— Ну, я готова это сделать, если ты тоже готова. Я готова приложить усилия.

— Мне бы это понравилось.

— Действительно? — Я никогда не могу понять, что думает моя мама. Она так хорошо скрывает свои эмоции.

— Мне бы это понравилось. — Ее голос дрожит. — Мне было больно, когда ты выбрала жить с папой после развода. Я, конечно, понимала это. Он веселый. Я строгая. И даже тогда, как ты сказала, у нас не было много общего. Наши личности так диаметрально противоположны. Но я чувствовала, что ты не хочешь проводить со мной время, и в конце концов я… ты права, я перестала пытаться. Я постоянно общаюсь с твоим братом.

Слышать это причиняет боль.

— И тем не менее, с моей дочерью, моим первенцем, я едва беру трубку. Это неприемлемо.

— Это на обоих нас, — говорю я.

— Нет, я родитель. Я беру на себя девяносто процентов вины.

Я фыркаю в телефон. — Ладно. Я приму десять процентов. — Мой голос становится серьезным. — Может быть, я смогу приехать к тебе на праздники. Я знаю, что ты говорила, что у тебя много работы по подготовке лекций на январь, но...

— Я могу выделить час или два для тебя. — Она шутит.

— О, спасибо. Так щедро. — Я тоже шучу.

— Есть отличный спа-салон на Верхнем Ист-Сайде, который я недавно обнаружила. Забронировать нам день в спа?

— С каких пор ты полюбила спа?

— С всегда, Диана. Ты знаешь, что я делаю массажи каждый месяц. Что ты думала, это значит?

— Мне даже в голову не приходило, что это может быть спа.

— О, это спа.

Мы прощаемся, и хотя у моего парня все еще есть огромный груз, я чувствую, что один с меня снят.