Мы уже несколько месяцев пытаемся разобраться с сюжетом. Я сколотил состояние, разрабатывая видеоигры, в которых монстры изображаются героями, но эта... ну, эта не принесла мне ничего, кроме неприятностей. Все казалось неподходящим. После того, как на днях я поговорил с Далией, я наконец-то понял каким должен быть сюжет игры. Она – это история, или, во всяком случае, такая женщина, как она. Красавица, оказавшаяся между двумя мирами, способная их объединить.

Конечно, все это выдумка, но, если кто-то и мог это сделать, так это Далия Сэвидж.

«Тук-тук».

– Джекилл, заткнись, – рычу я, как только ее голос звучит у двери.

Черт. Как долго она там стоит? Надеюсь, недостаточно долго, чтобы услышать, как я поэтично рассказываю о персонаже видеоигр, который похож на нее. Я никак не смогу это объяснить, чтобы выйти из этого затруднительного положения. Стал бы я вообще пытаться?

– Ты назвал свой компьютер Джекилл? – спрашивает она, ее легкие шаги стучат по паркету, когда она идет по моему кабинету. – В самом деле, Дрейвен? Это делает тебя Эдвардом Хайдом?

– Это делает меня Дрейвеном Вудберном, – бормочу я, сжимая руки, когда ее сладкий голос окутывает меня.

Даже звучащие в нем нотки неодобрения не омрачает этот момент. Я могу слушать ее голос целыми днями и никогда не уставать.

– Монстр с отвратительным чувством юмора.

– Злая правда, – усмехается она.

Я закрываю глаза, прислушиваясь к звукам, которые она всегда приносит с собой. Порывистый вдох и выдох из ее груди, нежный шелест ткани при ее движении, скрип старых половиц под ее ногами. Вся комната оживает вокруг нее новыми и неожиданными способами. Для меня это бесконечный источник очарования.

– Ты работаешь в темноте, – говорит она.

– Не вижу днем, помнишь?

– О, я это помню.

Я представляю, как она машет мне рукой, и улыбаюсь.

– Я просто хотела… О, не бери в голову. Я не знаю, что я хотела.

Далия подходит ближе.

Я стискиваю зубы, когда ее аромат разносится в воздухе. Однажды, скоро – очень скоро – я найду источник этого и слижу его с ее дрожащего тела. Если мне повезет, это займет весь день. Мой язык устанет задолго до того, как запах исчезнет. Впрочем, это не имеет значения. Я намерен приложить к этому как можно больше усилий, несмотря ни на что.

– Гретхен говорила, что ты разработчик видеоигр, – говорит Далия. – Как именно это работает?

– Ты имеешь в виду, как это может делать слепой человек?

– Нет, ты невыносимый человек, – смеясь говорит она. – Я имею в виду, я ничего не знаю о видеоиграх. Как их можно разрабатывать?

– Для этого нужно безграничное терпение, – бормочу я, лишь отчасти шутя. – Как только мы продумываем сюжет, дальше в основном занимаемся программированием и кодированием, а также рендерингом, инжинирингом, оформлением и озвучиванием.

– Ого, – говорит она. – Это очень много. И ты все это делаешь?

– Нет.

Я улыбаюсь, слегка поворачивая свой стул, чтобы быть к ней лицом. Здесь недостаточно темно, чтобы я мог по-настоящему рассмотреть ее, но я могу различить ее фигуру, прислонившуюся к стене в нескольких футах от меня. Этого достаточно. На данный момент.

– Я занимаюсь программированием и версткой, но у меня есть отделы, которые занимаются всем остальным за меня.

– Над чем ты сейчас работаешь?

– Это игра.

– Ты не хочешь мне говорить?

– Я мог бы, но тогда...

– Если ты говоришь, что тебе тогда придется убить меня, Дрейвен Вудберн, – предупреждающе рычит она.

– Никогда, – торжественно клянусь я.

Я скорее поджег бы этот мир, чем тронул хоть один волосок на ее голове.

Далия замолкает, в воздухе витает напряжение. Это потрескивает между нами, как электричество, воспламеняя мою кровь. Она тоже это чувствует? Она думает о нашем поцелуе в библиотеке? Или то, как она прижималась к моему телу в спальне? Бог свидетель, что это так.

– Почему видеоигры? – спрашивает она, словно пытаясь найти что-то, что могло бы нарушить напряженное молчание между нами.

– Мне нужно было найти себе какое-нибудь занятие.

Она хмурится, ей явно не нравится этот ответ.

– Мне было девять, когда я... изменился, – бормочу я. – Один доктор в городе хотел добавить кое-что в пунш на нашей вечеринке в честь Хэллоуина, но вместо этого он добавил кое-что совсем другое. Я был одним из самых молодых, кто изменился. Я едва помню, каково это – быть человеком. Но я помню видеоигры.

Это странно. Я знаю, каково это – быть другим и когда ко мне относятся как к таковому, но мои воспоминания о том времени, когда я был кем-то другим, туманны. С каждым годом они становятся немного тусклее.

– Дрейвен, – шепчет она мягким голосом.

– Я думаю, мы все цепляемся за вещи, которые приносят нам утешение.

Я пожимаю одним плечом, а затем усмехаюсь.

– Возможно, ты не заметила, красавица, но этот особняк – капсула времени. У мамы серьезное отношение к восьмидесятым.

– О! – внезапно восклицает она. – Гретхен ждет тебя. Она говорит, у вас двоих назначена встреча.

Услышать имя мамы – все равно что вылить на меня ведро ледяной воды. Мой член мгновенно падает.

– Черт. Который сейчас час?

‒ Чуть позже шести тридцати. А что? Какого рода встреча у вас двоих назначена?

Далия Сэвидж с чрезмерным любопытством интересуется миром и всем, что в нем есть. Вопросы срываются с ее идеальных губ при каждом удобном случае. Я не думаю, что она пряталась, как я, большую часть своей жизни, но у меня складывается впечатление, что она мало что видела в этом мире. И я считаю, что это не был ее выбор.

Чем больше я узнаю ее, тем больше убеждаюсь, что она здесь не потому, что ей нужна работа... а потому, что ей нужно место, где можно спрятаться на некоторое время. И мне совсем не нравится эта мысль. Моя красавица бежит от чего-то, или, скорее, от кого-то. И я твердо намерен выяснить, от кого именно.

Но у нас будет достаточно времени, чтобы разобраться с этим позже. А пока, я думаю, мне нужно начать с того, что показать ей, что она может мне доверять. А кто более доверчив, чем любящий сын, готовый выставить себя дураком перед красивой женщиной? Никто, вот кто.

– Если ты хочешь все знать об этой встрече, – говорю я, поднимаясь на ноги, – тебе придется на этот раз просто последовать за мной.