Глава 15. Кто в книжный клуб?

Макайла

Рот кама. Вот что я хочу на своем клиторе вместо этого вибратора.

Не только его рот. Я хочу его руки и пальцы. Его зубы и язык. Я хочу чувствовать, как он давит на меня своим весом. Видеть, как его ресницы касаются кожи, когда он закрывает глаза, чтобы поцеловать меня. Слышать звуки, которые он издает, когда кончает.

Я хочу многого.

Но мы не всегда получаем то, что хотим. Подождите, разве не об этом пели the Stone? Я думаю об этом. Теперь я тоже пою об этом. Еще одна песня, которую я добавлю в свой список караоке, если когда-нибудь попытаюсь попробовать петь снова.

По крайней мере, я могу сказать, что вычеркнула из своего списка номера один, два, четыре, семь, девять и десять. О, и Мэгги согласилась оставить номер восемь без внимания.

Носить бикини. √

Заняться сексом с тем, кого ты не знаешь. √

Трахнуться на пляже.

Вступить в клуб «Майл Хай». √

Напиться и позволить кому-нибудь другому побеспокоиться о том, как ты доберешься домой.

Сделать парню лучший минет в его жизни и убедиться, что он об этом знает.

Купить вибратор. √

Не строить планы на следующие тридцать дней.

Сделать селфи в обнаженном виде. √

Прочитать эротический любовный роман на публике. √

Я стремлюсь выполнить все.

Почему нет?

В конце концов, на этот счет нет никаких правил.

Что касается девятого номера, то сегодня утром я сделала селфи в обнаженном виде. На свой iPhone. Не то чтобы я когда-нибудь с кем-то поделюсь этим фото. Это большое, жирное никогда.

Список. О, список. Я уже больше чем на полпути к цели. И я уже чувствую себя намного менее встревоженной. Это действительно работает.

Мой вибратор тоже работает. Каждое из моих нервных окончаний в огне. Я так близко. Почти. Почти. Еще немного. Еще немного. Я приподнимаю подол своего сарафана. Меняю позу. Я уже пробовала это голышом на своей кровати. Результат был печальным. Я пробовала в душе, снова безрезультатно. Теперь я сняла трусики, закинула одну ногу на стол и собираюсь в город с этой чертовой штукой.

Ладно, я, должно быть, делаю что-то не так, потому что сейчас десять утра, а оргазма все еще нет.

Изо всех сил стараясь попасть в нужную мне зону, я чуть не падаю, когда в мое открытое окно доносится песня «Like a Virgin».

Выключая это чертово приспособление, я подлетаю к окну.

О, мой Бог!

Кам лежит на шезлонге у себя во дворе. Без рубашки. Читает книгу. Подождите. Я открываю штору на окне и высовываюсь наружу. Далеко. Все еще далеко. Еще немного, и я превращусь в груду плоти на крыше открытого патио Мэгги. Без всякой причины маленькое ярко-розовое устройство из моей руки выскальзывает и летит вниз, вниз, вниз, приземляясь прямо на нашем заднем дворе.

Ты, должно быть, издеваешься надо мной!

Не беспокоясь об этом в данный момент, я хватаю свой телефон и нажимаю кнопку камеры. Чтобы быть уверенной, я увеличиваю масштаб и делаю снимок. Отступая от окна, прежде чем я уроню что-нибудь еще, я смотрю на фотографию.

О, мой Бог.

Кам читает «Летний менаж».

Этот сукин сын забрал мою книгу и iPod из самолета.

Что он задумал?

Вымыв руки, я не теряю больше ни минуты, прежде чем топать туда, чтобы выяснить. Да, я делаю короткий пит-стоп и засовываю вибратор под подушки одного из шезлонгов. Никогда не знаешь, понадобится ли мне он снова.

Играет «Raspberry Beret», когда я переступаю порог с пляжа на маленький квадратик травы на заднем дворе Кама.

Я чувствую прилив жара при виде его обнаженной груди.

Не время глазеть.

Уперев руки в бедра, я прочищаю горло.

— Что ты делаешь?

Прикрывая глаза ладонью, он смотрит на меня снизу вверх.

— О, привет, Макайла, я подумал, что немного почитаю, пока не стало слишком жарко.

Будь проклят этот изгиб его губ. Это заставляет рой бабочек в моем животе каждый раз взлетать. Пытаясь игнорировать реакцию своего тела на Камдена Уотерса, я прищуриваюсь.

— Это моя книга. — А затем я провожу рукой в воздухе, как будто мелодию можно увидеть. — И эта музыка из моего плейлиста.

Закрыв книгу и отложив ее в сторону, Кам садится. Когда он так сидит, невозможно игнорировать эти шесть кубиков пресса или его мускулистые бедра.

— Да, ты оставила свои вещи в самолете. Я принес их вчера, чтобы отдать тебе, но ты торопилась. Поскольку ты была так занята, и все такое, я подумал, что принесу их в другой раз, а потом этим утром, ну, у меня появилось настроение почитать.

Притворяясь милой, или я могла бы просто дать ему пощечину, я улыбаюсь и говорю:

— Ты мог бы просто оставить их для меня на стойке.

Рядом с ним стоит бутылка воды, мой iPod и динамик Bluetooth, который он использует для трансляции моего плейлиста «Песни обо мне». Он берет воду и отвинчивает крышку.

— Ты знаешь, я мог бы, но не подумал об этом. Интересная песня, кстати. Что в ней такого, что заставило тебя захотеть добавить ее в свой список?

Конечно, я могла бы схватить свои вещи и уйти, но он играет со мной, играет в игру, и я решаю сыграть в ответ.

— Я всегда хотела носить малиновый берет... и ничего больше.

Подавившись водой, он практически выплевывает ее.

— Повтори?

— Я сказала, — кричу я, — что всегда хотела носить…

— Понял, — прерывает Кам, а затем берет айпод и меняет песню. — Я думаю, что это одно из моих любимых, — говорит он мне, и «Black Coffee in Bed» теперь гремит у него на заднем дворе.

Теперь, совершенно сбитая с толку, я говорю:

— О, точно, эта. После того как мы с Себастьяном расстались, я встречалась с одним из его друзей.

Кам хмыкает, как будто ревнует. Он не может ревновать.

— Я думал, ты говорила, что у тебя не было секса с тех пор, как ты рассталась со своим придурковатым женихом?

Я могу заниматься этим весь день напролет.

— О, у меня и не было. Однако это не значит, что я не думала об этом. Полагаю, этот плейлист больше похож на список моих фантазий.

Еще одна смена песни. Эта песня заканчивается на «Dance for You». Он не делает абсолютно никаких комментариев, переходя к следующей.

Более чем удивленная, я решаю присесть. Только когда я сажусь в шезлонг рядом с ним, я вспоминаю, что на мне нет трусиков. О, черт. Маленькая деталь, которую, надеюсь, он не заметит.

Когда начинает играть «S&M», мне должно быть стыдно за сексуальность в выборе моих песен, но я уже далеко зашла. И кроме того, на данный момент весь юмор исчез из поведения Кама, и похоже, что он изо всех сил старается держать себя в руках.

Хорошо.

Прежде чем перейти к следующей песне, он выключает плеер и смотрит на меня.

— Что ж, могу тебе сказать, что твой музыкальный вкус интересен. Что касается меня, то я больше по Doors, Kinks, Grateful Dead, Radiohead.

Схватив свой iPod, я прокручиваю этот плейлист и нахожу другой.

— Мне тоже нравятся эти группы.

Он поворачивается, чтобы заглянуть мне через плечо, когда я включаю воспроизведение «Rockaway Beach».

— The Ramones, теперь у тебя есть группа.

Чувствуя себя немного самодовольной, я бросаю на него дерзкий взгляд.

— Что я могу сказать? У меня есть все это.

Ухмыляясь мне, он бормочет что-то себе под нос, чего я не улавливаю.

На мгновение мы улыбаемся друг другу, я почти забываю, как грубо он отшил меня после того, как трахнул, а он, я не знаю, о чем он думает.

— Мне пора идти, — говорю я ему.

Он открывает книгу, которая все еще лежит у него на коленях.

— Почему бы тебе не остаться на несколько минут и не узнать, чем занимаются Саммер и компания?

Учитывая, что он только что сократил мой текущий список дел на два пункта, поскольку мне больше не нужно ходить в книжный магазин или покупать новый iPod, я думаю, почему бы и нет.

— Конечно, но, когда я уйду отсюда, эта книга уйдет со мной.

— Только если ты пообещаешь, что будешь читать ее только тогда, когда я буду рядом.

— Это что книжный клуб? — смеюсь я.

— Это может быть всем, чем только ты захочешь, — отвечает он гораздо более серьезным тоном, чем мой собственный.

Все еще смеясь, я смотрю на него. Когда я это делаю, то вижу парня, немного потерявшегося в жизни, а не того мудака, каким я его считала после того, как мы занялись сексом. Снова почувствовав родственную душу, я отпустила свою враждебность. Ну и что, что мы трахнулись? Кто знает, может быть, мы сделаем это снова. Может быть, мы этого и не сделаем. В любом случае, мой сосед по самолету, ставший соседом по жилью, ставший любовником, теперь хочет быть моим учителем и партнером по книжному клубу. Пока я держу голову прямо и помню, что это все веселье, — что мне терять?

Приглушив музыку, я сажусь на шезлонг и подтягиваю ноги, вытягиваю их и устраиваюсь поудобнее.

— Конечно, я останусь. Давай, читай.

Оооо, вязкая карамель льется из его рта. Не буквально, но я клянусь, что она могла бы; у него такой низкий, глубокий и хриплый голос.

— Лето было посвящено удовольствию. Не только для Саммер, но и для двух мужчин, с которыми она его делила. День был проведен на пляже. За пределами дома было правило: не прикасаться друг к другу. К тому времени, как наступал вечер, все были переполнены сдерживаемым сексуальным напряжением. В ту ночь шторм бил в окна. Электричество погасло, и комнату освещали свечи. Это было идеальное время для веселья и игр. Как обычно, Гейб стоял на коленях. Саммер он, скорее, нравился таким. Покорным и попавшим в беду — два самых идеальных ингредиента, чтобы все случилось.

Святая сексуальность. Я чувствую, что становлюсь мокрой, и беспокоюсь, что это может просочиться сквозь мое платье.

Голос Камдена не дрогнул, он продолжал.

— Гейб пытался поцеловать Саммер в губы. Это было просто недопустимо. Наказание было необходимостью. Он смотрел на нее, пока она обматывала конец шелковой веревки сначала вокруг одного его запястья, затем вокруг другого. Он улыбнулся, когда она потянула его вверх и обернула вокруг его шеи. И он посмотрел вниз, когда она обвила им его и без того твердый член. Когда она потянула веревку, Гейб, казалось, упивался болью. Звук шлепающей по коже кожи не был ему незнаком.