По крайней мере, у меня хватило ума завернуться в халат перед сном, потому что я не хотела обнажаться так близко к этому грозному чудовищу.

— Эй, бунтарка, знаешь что? — протянул он, садясь в кресло из темного дерева и откидываясь на его красные бархатные подушки, не сводя с моего лица своих напряженных глаз.

— Что? — Выпалила я, изо всех сил стараясь не потерять самообладание, когда заставила себя выпрямиться. Я никогда раньше не оставалась в комнате наедине с вампиром, а если бы и осталась, то не надеялась бы выйти из нее, сохранив хоть каплю крови в жилах.

— Теперь ты моя собственность. И если у тебя есть какие-то мысли о побеге, о том, чтобы дать отпор или даже вскрыть свои прелестные вены, чтобы покончить со всем этим, я призываю тебя забыть об этом. По крайней мере, до тех пор, пока этот ритуал не закончится.

— Какой ритуал? — Выдохнула я, присаживаясь на край кровати и запуская руки в карманы халата. Мои пальцы чесались в поисках оружия, но я не знала, есть ли в этом мире предмет, достаточно острый, чтобы проткнуть этот идеальный блеск кожи.

Эрик раздраженно выдохнул. — Не задавай мне вопросов. Можешь считать себя прославленным домашним животным, если это поможет. Все, что заставит тебя молчать и делать то, что я говорю.

— Нет, — тут же прорычала я.

Принц он или нет, но королевская власть для меня ничего не значила. На самом деле, единственное, что это означало, это то, что эти вампиры были не только моими врагами, но и теми, кто решил запихнуть людей в Сферы и лишить нас наших прав. Они были ответственны за все, от чего пострадала моя семья, и если он думал, что я подчинюсь его слову, то скоро поймет, что я предпочла бы истечь кровью.

Возможно, меня и не было в живых, когда люди находились на вершине пищевой цепочки, но та движущая сила, которая когда-то привела нас туда, все еще жила в моих венах.

— Нет? — Эхом повторил Эрик, похоже, сбитый с толку моим ответом.

Только что он разглаживал складку на своих модных брюках, а в следующую секунду уже стоял надо мной с пронизывающим взглядом. От этого невероятно быстрого движения у меня вырвался вздох, и страх змеей свернулся в моей груди. Я никогда не видела, чтобы вампир так двигался, даже из Элиты, и это заставило меня ужаснуться тому, на что еще он был способен.

— Какой человек скажет «нет» Королевской семье Бельведер? — рявкнул он, и я поборола инстинктивное желание отпрянуть, его голос прорезал воздух, как удар хлыста.

Я вздернула подбородок. — Похищенный. — Та, которую забрали у ее семьи силой. Но я не стала озвучивать эту мысль. Моя семья была надежно заперта в моем сердце, и я не хотела, чтобы у этого засранца были какие-либо рычаги воздействия на меня.

Его божественное, не улыбавшееся уже много лет лицо расплылось в чем-то похожем на усмешку, но это была по-настоящему злая улыбка.

— Похищена? — он жестоко рассмеялся. — Ты — еда. — Он в замешательстве покачал головой, затем постучал меня по лбу холодным пальцем. — Это привилегия, ты понимаешь? Думаю, другие люди уже поняли это, а ты что, медлительная, что ли?

Я нахмурилась, а за этим последовала ярость, комок кислоты подкатил к горлу. — Зачем ты привел меня сюда? Чего ты от меня хочешь? — Потребовала я, поднимаясь на ноги, чтобы не чувствовать себя такой маленькой на кровати. Это было бесполезно, учитывая, что он был почти на фут выше меня, а даже если бы и нет, он был чертовым вампиром, так что у меня не было абсолютно никаких шансов сразиться с ним.

— Две причины… — Он подошел чуть ближе, и до меня донесся его чистый, манящий аромат, как кипарисы под дождем. — Первая — не твое дело. А вторая, потому что ты не хотела, чтобы тебя выбрали. Это меня заинтриговало.

— Почему? — Я зашипела, выпрямляя спину.

— Потому что, как бы люди ни пытались притвориться, что они выше отказа от своей драгоценной морали, они редко упускают шанс получить привилегии. Ты, однако… — Он издал ироничный смешок, который пронзил меня до глубины души. — Ну, ты либо глупа, либо у тебя больше твердости характера, чем у большинства людей, которые заходят в королевский дворец.

— И какая тебе от этого польза? — Спросила я сквозь зубы.

— Ты достаточно скоро узнаешь. — Он пожал плечом и сделал еще один шаг ближе, его запах проник в мои легкие. Что-то в этом заставляло меня довериться ему, ослабить бдительность и поделиться с ним своими секретами. Поддаться его чарам было самым опьяняющим искушением, но моя ненависть поднялась ему навстречу, борясь с воздействием этого отвратительного существа.

Он протянул руку, взяв прядь моих темных волос между пальцами и рассматривая ее, как будто имел право прикасаться ко мне. Как будто я действительно была его собственностью, и хотя я всегда знала, что мое тело мне не принадлежит, когда дело доходило до этого, я никогда не чувствовала этого так глубоко, как сейчас.

— Просвети меня… — промурлыкал он, его взгляд переместился с моих волос прямо в глаза. В мою чертову душу. — Почему ты сегодня вышла в зал с видом бунтарки?

— Может быть, я одна из них, — честно прошептала я, позволяя ему увидеть борьбу в моих глазах, мои мечты об убийстве его вида за все, что они сделали с моим.

— Тогда мне повезло, потому что бунтарка — это как раз то, что мне нужно. — Он взял меня за подбородок большим и указательным пальцами, его хватка была грубой и ужасающе сильной. Он осмотрел меня, но я не позволила ему увидеть, как меня потрясло прикосновение ледяных рук вампира к моей коже. Но внутри мое сердце трепетало, как крылья обезумевшей птицы, пока я пыталась сохранять спокойствие, изо всех сил стараясь не показывать страха на своем лице.

— Мои братья выбрали симпатичных котят, чтобы развлечь их, поиграть в их маленькую игру, но я ввожу в соревнование дикого котенка, чтобы вызвать некоторый хаос. — Он мрачно улыбнулся, наконец отпуская меня, и моя ненависть к нему еще глубже вонзилась в мою грудь. — О, не смотри так печально, бунтарка, если ты мне подыграешь, может быть, я отправлю тебя обратно в свинарник к остальному бекону.

Огонь поднялся к моему горлу и вырвался изо рта: — Меня зовут Монтана! И я не свинья. Я могу быть твоей пищей, но ты был бы никем без людей, так что, может быть, тебе стоит проявить к нам немного уважения, ты, высокомерный засранец.

Папа рассказывал мне, что когда-то люди питались животными, и то, что я сама вела такой образ жизни, заставило меня более чем сочувствовать им. Я никогда не смогла бы есть плоть и кровь другого существа; это сделало бы меня такой же, как они. Эти бездушные твари.

Я ждала наказания от Эрика, уверенная, что оно последует. Я мечтала вот так накричать на кого-нибудь из Элиты, увидеть осознание того зла, которое они совершили. Какую-то жалость, или сожаление, или что-то еще.

Глаза Эрика были темными и пустыми, ни намека на сожаление не промелькнуло на его красивом каменном лице. Ему было все равно, как обращаются с людьми. Все, что его волновало, — это то, что наша кровь каким-то образом попадет в его желудок.

Я кипела, я свирепо смотрела, я пыталась увидеть хоть какие-то эмоции на его точеных чертах, но все было напрасно.

Он ухмыльнулся, плавно поворачиваясь ко мне спиной и направляясь к выходу, позволяя мне по какой-то неизвестной причине остаться безнаказанной из-за моей грубости.

— Эй, бунтарка? — Он оглянулся через плечо, когда его рука легла на дверную ручку. — В следующий раз, когда захочешь ранить меня, не утруждай себя тем, чтобы целиться мне в сердце. Оно непробиваемо ни для тебя, ни для кого бы то ни было еще, и оно давно перестало чувствовать. — Он посмотрел на меня ледяным взглядом, показывая истинное чудовище, скрывающееся под ним, в его остекленевших глазах не было вообще никаких эмоций. — Просто делай, как я говорю, и я отправлю тебя обратно в ту Сферу, из которой они тебя вытащили. Ты не обязана вести себя хорошо для других, но для меня ты будешь вести себя хорошо. А если нет, то увидишь меня воочию — чудовище, которого ты так сильно боишься, из-за которого твое сердце так трепещет. Если ты думаешь, что можешь догадаться, какое зло скрывает моя внешность, уверяю тебя, ты даже не можешь представить себе глубины злодейства, скрывающегося под этой маской.

Дверь между нами захлопнулась, и я бросилась на нее, ударив кулаком по нетронутому дереву. Я зарычала от гнева, когда мои пальцы сжались, и костяшки пальцев пронзила боль.

— Надеюсь, ты подавишься своей следующей порцией крови, кусок дерьма!

Он не ответил, но, должно быть, услышал меня, и это принесло мне, по крайней мере, некоторое удовлетворение.

Я посмотрела на свою распухшую руку, встряхнула ее и начала расхаживать по красивой комнате, не переставая думать о его угрозе. Я не хотела признаваться, что была потрясена, но известие о том, что он привел меня сюда, чтобы поиграть в какую-то свою извращенную игру, подогрело мое беспокойство.

Ноги сами понесли меня к окну, и я несколько долгих минут пыталась открыть ставни, сосредоточившись на побеге и ни на чем другом. Я не могла справиться с замком, удерживающим их на месте, поэтому начала обыскивать комнату в поисках ключа.

Ящики были заполнены нижним бельем и другими платьями, но я ахнула от восторга, когда нашла один, в котором были брюки и рубашки. Я натянула джинсы, которые плотно облегали мои ноги, затем натянула приталенный серый свитер.

Наконец-то я была одета во что-то, в чем могла бы бежать, если бы представилась возможность, хотя угроза Эрика продолжала звучать у меня в голове.

Я прокрутила в голове обещание, прозвучавшее в его словах, что если я подыграю, то смогу вернуться домой. Обратно к Келли, обратно к папе. Или, по крайней мере, достаточно близко, чтобы попытаться найти их. Здесь, за много миль оттуда, запертая в замке, я была для них совершенно бесполезна. Если бы я вернулась в Сферу, я смогла бы выяснить, где они, и составить план, как добраться до них.