— Это я, — говорю я ему, когда Камари переходит на мою сторону.

Он протягивает мне руку.

Я осторожно пожимаю ее и наклоняю голову, чтобы получше изучить его. — Простите, но мы, кажется, не знакомы.

Он тоже наклоняет голову, улыбка на месте, и тут меня осеняет.

— Сэм? Сэм Чембер? — Я задыхаюсь.

Он кивает, на его лице появляется широкая ухмылка.

— Боже мой! Как...

Я смотрю на Камари, но она лишь растерянно смотрит между нами. Ее вьющиеся волосы собраны в хвост, и локоны мягко подпрыгивают, когда она смотрит между нами.

— Камари, это Сэм. Он был моим лучшим другом детства. Мы любили играть вместе в Брайтоне, пока я не

переехала в Лондон, а потом мы просто потеряли связь.

Брови Камари поднимаются, когда она смотрит на меня. — Значит, я была заменой, да?

Я смеюсь, качая головой, и смотрю на Сэма, чтобы увидеть, что он тоже улыбается ей.

— Нет, не воспринимай это так. Аврора разбила мне сердце, когда я узнал, что больше не являюсь ее

лучшим другом. Это нормально, люди теряют связь, — успокаивает он ее.

— Это большое совпадение, что мы снова встретились. Я даже не собирался приходить с родителями, но потом пришел. И, похоже, это было отличное решение. Он пожимает плечами. В нем все та же непринужденная атмосфера, что и в детстве.

— А где твои родители? Я бы

хотела с ними поздороваться.

Сэм оборачивается и машет рукой паре.

Как только они доходят до нас, и мой взгляд падает на них, моя улыбка замирает.

Глаза, те самые глубокие океанские глаза, которые преследуют меня и заставляют мое сердце биться. Глаза, принадлежащие человеку, который чуть не убил меня.

— Аврора? Это ты? Дочь

Мейса? Сколько лет, сколько зим.

Мама Сэма обнимает меня, но мой взгляд устремлен на ее мужа, который разговаривает с Сэмом.

К ним присоединяется еще один мужчина. Он на несколько сантиметров выше Сэма, и его стройное телосложение заставляет его выглядеть моложе, чем он есть на самом деле.

Дядя Сэма, Дэймон Чембер.

Когда мой взгляд переходит на Сэма, мир снова начинает вращаться, но на этот раз быстрее. Улыбка на его лице, когда он смотрит на меня, его сшитый на заказ темно-синий костюм и потрясающие глаза вызывают у меня ностальгию. Прошло так много времени, и, видя, как он непринужденно ведет беседу с Камари, я вспоминаю, почему я была его лучшим другом.

Я снова смотрю на его отца и дядю. У обоих глаза цвета океана.

Может быть, это Деймон? Или отец Сэма?

Как это могут быть они?

Не может быть.

Они были мне как родные.

Это не имеет смысла после стольких лет.

— Что ж, было приятно повидаться с тобой, Аврора. Я желаю тебе всего самого лучшего и успехов. Мне пора идти, моя карета ждет. — Сэм игриво подмигивает мне.

Я киваю ему, все еще счастливая от того, что каким-то образом снова увидела его. Я ошеломленно смотрю, как трое мужчин разворачиваются и уходят.

Вечер проходит хорошо, пока ко мне не подходит Клаудия, ее взгляд останавливается на входе.

— Здесь кто-то, кого не приглашали, — шепчет она мне на ухо.

Мое сердце замирает, когда я поворачиваюсь и вижу их.

Я позаботилась о том, чтобы они не получили приглашения, так что как они здесь оказались, я не знаю.

Мои родители и Эмброуз. Одеты безупречно, как будто это их мероприятие. Они явно стараются быть теми, на кого обращают внимание.

Они мгновенно замечают меня в толпе и улыбаются мне. Улыбка моего отца самая широкая. Вероятно, он пришел поговорить со мной с глазу на глаз, раз я отказался дать ему информацию о Ремо.

Он идет ко мне, и от каждого его шага мне хочется убежать. Он проводит двумя пальцами по своим усам, на его лице появляется зловещая улыбка, а мать удаляется в толпу. Эмброуз все еще там, следует за ним.

Почему они здесь?

Я оглядываюсь назад, пытаясь найти Ремо, но не могу. Его нигде нет. Я смотрю и смотрю, но его нет, его высокая фигура скрыта.

И тут он появляется. Мой отец. Передо мной.

— Аврора. Как приятно снова видеть мою дочь после того, как я позволил ей выйти замуж за человека, который даже не хотел ее.

Его тон сердечен, но слова режут меня. Он смотрит на меня сверху вниз, презрение окрашивает его выражение. Его присутствие такое злобное, такое злое, что мне хочется ударить его.

Заткнись.

Мои руки превращаются в кулаки от его слов, но я сдерживаю свой гнев.

На кону стоит мой образ, образ Ремо.

— Объясни мне, почему ты

ничего мне не присылаешь?

Он вцепляется мне в лицо, теснит меня, чтобы запугать. Может быть, раньше это и срабатывало, но не сейчас. Теперь я пытаюсь сдержать свой гнев.

— Я и не собираюсь. Можете взять свое фальшивое приглашение и выйти через двери, через которые вы только что вошли.

Я киваю в сторону входных дверей.

Он хватает меня за запястье, и его пальцы впиваются в мою руку. Моя кожа бледнеет от вмятин, которые он делает, крепко сжимая меня.

— О? Твои пустые слова больше не действуют? — Я с вызовом поднимаю бровь, и он усмехается.

— Аврора, почему бы тебе просто не сделать так, как он говорит? Перестань быть такой трудной.

Я перевела взгляд на Эмброуз. Только ради одобрения отца... Она говорит это ради его одобрения.

Я выпустила пустой смешок.

Как могла моя родная сестра сказать мне такое? Она должна была быть той, на кого я равнялась. Она должна была быть на моей стороне.

— Почему бы тебе тогда не оказать честь? Раз уж у тебя так хорошо получается. А меня оставь в покое. — Я вырвала свое запястье из рук отца и отступила назад. — Не заставляй меня устраивать сцену. Ты должен знать, какой силой я теперь обладаю как госпожа

Кэйн. Ты лишил меня ее как Торре, но, видимо, забыл, кому именно ты ее передал.

Угроза в моих четких словах очевидна.

У могущественного мужа есть много преимуществ, и я использую каждое из них.

— Ах ты, соплячка! — Отец делает шаг вперед, поднимая руку ко мне.

Я быстро отступаю назад, и его ладонь пролетает сквозь воздух, пропуская меня. Я кашляю, пытаясь сдержать смех, бурлящий внутри меня.

Мне не нужен Ремо, чтобы помочь мне бороться с отцом. Мне нужна только эмоциональная поддержка, когда я понимаю, что теряю представление о реальности и проваливаюсь в маленькое черное пространство, в котором живут мои монстры.

Лицо отца мрачнеет, плечи вздымаются и напрягаются. Он начинает говорить мне какую-то чушь, но я его не слушаю. Я натягиваю на губы улыбку и переключаю свое внимание на проходящих мимо людей. Я даже машу некоторым из них рукой.

Мой отец не может здесь ничего сделать. Не на глазах у стольких людей, средств массовой информации и того самого человека, который ему так нужен.

— .. И я не могу поверить, что ты не хочешь выполнить мою просьбу. Я твой отец!

Наконец-то я заметила Ремо. Он пробирается ко мне сквозь толпу. Группы расступаются перед ним, как Красное море. У него убийственный вид, его жесткие глаза устремлены на моего отца, который все еще изрыгает на меня бред. Шаги Ремо ускоряются.

При виде его на моем лице загорается искренняя улыбка, и все остальное уже не кажется таким важным.

Фотографии, которые мы сделали на улице для прессы, папарацци, сходящие с ума при нашем появлении. Это то, на что мы оба подписались. Это часть цели нашего брака, но я чувствую, как частички моего сердца теряются в лабиринте, который представляет собой Ремо, и я больше не могу их найти.

Глаза Ремо устремлены на меня, и по мере того, как он подходит все ближе и ближе, во мне нарастает предвкушение.

Краем глаза я замечаю, как отец делает шаг ко мне. Эмброуз тоже делает шаг навстречу. Во мне проносится смятение, но затем я чувствую его. Ледяная струйка по позвоночнику.

Чувство, которое разрушало мою жизнь последние три года. Я отвожу взгляд от Ремо и ищу глазами толпу и большой зал.

Сердцебиение учащается, все расплывается. Ничто не бросается в глаза. Я обхватываю себя руками за талию.

Ремо в нескольких шагах от меня, и мой отец вот-вот что-то скажет.

Я не могу дышать.

Свет внезапно начинает тускнеть. Пришло время для моей речи, чтобы закончить вечер, но все слишком сильно. Слишком громко.

Мои глаза шарят по сторонам. Я не в безопасности.

Я поворачиваюсь. Нужно бежать.

По узкому коридору, ведущему к запасному выходу, спиной ко мне идет фигура в капюшоне.

Фигура... это он.

Он здесь. Мой преследователь.

Я дышу слишком быстро. Я не вижу ничего, кроме него.

Нет.

Он здесь.

Наблюдает за мной.

Ему удалось проникнуть внутрь.

Нигде от него не укрыться.

Мужчина останавливается и медленно поворачивает голову. Я вижу его злобную ухмылку, и страх сжимает мое горло. Мое дыхательное горло закрывается. Я не могу получить достаточно кислорода.

Мое зрение чернеет по краям. Темнота медленно начинает овладевать мной, пока я смотрю, как он уходит.

Как он сюда попал?

Ка-Камари.

Где Камари?

Рука касается моей спины.

Я отшатываюсь, и из моего рта вырывается негромкий крик. Я топчу ногой Эмброуз, и она вскрикивает. Я моргаю и смотрю на нее, пытаясь сосредоточиться.

Мой отец выглядит потрясенным, затем спрашивает ее, что случилось.

Я снова спотыкаюсь. Рука скользит по моим плечам. Я напрягаюсь, но вокруг меня пахнет знакомым одеколоном. Меня поворачивают и ведут прочь.

Основное освещение выключается, кроме тусклого света на манекенах, и толпа затихает.

Рука на моем плече мягко сжимается, и я выпускаю самый длинный вздох, который когда-либо задерживал.

Моргая и глубоко дыша, я трясу головой и силой натягиваю на лицо улыбку.

Только тогда я поднимаю глаза на своего мужа.

Ремо. Он стоит рядом со мной в углу и смотрит на меня сверху вниз.

— Ремо, прости меня. Я просто испугалась и… — Я пытаюсь быстро придумать оправдание, но горло забивается. Я сглатываю, но мне больно.

Его рука обхватывает мою шею, и он наклоняет мою голову вверх. Я встречаюсь с темными глазами монстра, которого так долго хотела.

Слезы наворачиваются на глаза, но я расширяю их и сжимаю губы, чтобы они не могли вырваться наружу.

Я должна оставаться сильной.