ГЛАВА ШЕСТАЯ

Рекс

Третий год колледжа

Шесть месяцев спустя

Меня разбудил звонок телефона.

Каролина.

Уже за полночь.

Мы не разговаривали сегодня. Черт, хотя мы все еще разговариваем почти каждый день, это уже не то, что было раньше. Я теряю ее из-за этого тайного придурка, с которым она встречается и о котором ничего не рассказывает. Даже Марджи ничего не знает о ее новом бойфренде.

Она поставила пароль на свой телефон, но, учитывая, что я знаю о ней все, я догадался. Я перешел личные границы и просмотрел ее текстовые сообщения. Его контакт был сохранен под именем Джеймс – его легко вычислить.

Я вздрогнул, прочитав несколько секс-сообщений, и как раз в тот момент, когда я нажимал на его контактную информацию, Каролина вернулась в комнату.

С тех пор я не просматривал ее телефон. От одной мысли о том, что она разговаривает с ним, мне становится плохо.

— Алло? — поспешно отвечаю я.

— Привет, — говорит она на другой линии.

Я вскакиваю с кровати, как только слышу ее рыдания в трубке.

— Я возле твоего общежития. Можно войти? — спрашивает она.

Я не часто бываю в общежитии, потому что чертовски его ненавижу. Мне нравится мое личное пространство. У меня занятия только несколько дней в неделю, и обычно я езжу туда и обратно из своей квартиры в Блу Бич, но в последнее время – может быть, потому что я беспокоюсь о Каролине – последние две недели я ночую здесь. Она изменилась – бросает меня, уклоняется от моих звонков, даже Марджи сказала, что иногда она не приходит домой. Марджи позвонила в прошлые выходные и сказала, что она уехала с чемоданом, и все выходные от нее не было никаких вестей.

— Я иду, — бросаю я, натягивая шорты, не утруждая себя ни футболкой, ни обувью.

Я бегу по коридору и лестнице. Я распахиваю дверь и вижу, что она стоит снаружи под дождем.

Черт!

Она бросается ко мне в объятия, и я обхватываю ее руками, занося внутрь. Она промокла и дрожит, плача в моих объятиях в холле.

— Что происходит? — спрашиваю я, дрожа от гнева и страха. — Что, черт возьми, случилось? Тебя кто-то обидел?

Она зарывается лицом в мою шею.

— Не здесь, — шепчет она мне на ухо.

Я поднимаю ее, и она обхватывает меня ногами за талию, пока я веду нас наверх. Я оставил свою дверь незапертой, поэтому я вошел и уложил ее на кровать, не включая свет.

— Лина, детка, что происходит? — спрашиваю я, с узлом в горле. Каждый мускул в моем теле напряжен. — Тебя кто-то обидел?

— Да, — отвечает она шепотом.

— Что? — Узел затягивается.

— Все не так, — говорит она, чувствуя мой гнев. — Никто... не обижал меня, не причинял мне боль. — Она закрывает лицо руками. — Это неловко.

— Я могу принять неловкость. — Я поднимаюсь и убираю руки с ее лица, провожу пальцем по ее челюсти, вытирая капли дождя и слезы. — Расскажи мне.

Она фыркает, отворачиваясь от меня.

— Ты должен пообещать не осуждать меня... и не злиться.

— Лина, ты знаешь, что я никогда не буду осуждать тебя ни за что. Я прикрою тебя, несмотря ни на что.

Она глубоко вдыхает, а затем разбивает мое гребаное сердце.

Я сжимаю кулак, желая сломать шею ублюдку.