— Ты всегда так туманно выражаешься? — я роняю голову на подголовник.

— Только в данный момент.

Он не отрывает глаз от дороги и его спокойствие меня бесит. Черт побери, если он решил занять такую позицию в разговоре, то и я тоже могу.

— Ты наблюдал за мной.

Его длинные, гибкие пальцы сжимают руль, но он не отвечает. Я борюсь с сонливостью и покалыванием в конечностях, но это безнадежно. Часть меня задается вопросом, было ли что-нибудь в моем напитке, но ведь я получила его прямо из рук бармена. Я расслабляюсь на сиденье, опираясь головой о дверь.

— С тобой все в порядке? — звук его голоса возвращает меня в реальность.

Я не знаю, что чувствую сейчас.

— Вроде бы.

Джордан ничего не отвечает, и я знаю, что это потому, что он, вероятно, мне не верит. Тео никогда не проявлял насилия в мою сторону, но ему придется поговорить с профессионалом, если он решил справляться с ситуацией таким образом. В любом случае, меня не будет рядом, чтобы направлять его. Предательство есть предательство, и я не собираюсь его прощать.

— Останови, пожалуйста, здесь.

Я указываю на улицу сразу за знаком остановки рядом с нами. Машина останавливается, и Джордан глушит двигатель.

— Я не повезу тебя дальше, не собираюсь доставлять тебя к его порогу.

— Правда? — цокаю я. — Ты…

— Не начинай, — он не повышает голос. Ему и не требуется. — Ты лучше этого. Умнее.

Я открываю рот, готовая защититься, но замечаю изгиб челюсти Джордана и мертвую хватку, которой он держит руль. Он сейчас действительно зол. Черт, это я сейчас должна злиться. Просто я еще не успела осознать произошедшее, а Джордан почти не знает меня. Он не имеет права вести себя так, будто имеет представление о том, что происходит в моей жизни или отношениях.

— Я не собираюсь выходить замуж за изменщика, если ты вдруг так подумал, — говорю я и дергаю дверную ручку, выходя из машины. Я все еще неуверенно стою на ногах, но не обязана никому объяснять свое состояние сегодня вечером. — Ты меня не знаешь.

— Я знаю гораздо больше, чем ты думаешь, милая.

Он не дает мне возможности ответить, прежде чем двигатель снова рычит и машина срывается вперед. Он исчезает, поворачивая за угол. Я делаю глубокий вдох и направляюсь к дому. В лучшем случае Тео уже потерял сознание. Его машина аккуратно припаркована на подъездной дорожке. Надеюсь, он не сел за руль сам, но я думаю, что не удивлюсь, если это так и было.

Мое собственное дыхание звучит слишком громко, когда я проскальзываю в дом и тихо закрываю за собой дверь. Если мы собираемся расстаться, то я бы предпочла, чтобы этот разговор произошел утром, когда мы оба будет трезвы и с явными головами. Все, что я слышу, это биение собственного сердца в ушах, пока снимаю каблуки. Я бросаю свою сумочку рядом с туфлями, прислоняюсь к стене для поддержки и вздыхаю.

— Как ты добралась домой?

Я подпрыгиваю от внезапного присутствия Тео, хватаясь за грудь, чтобы убедиться, что мое сердце все еще внутри тела. Его силуэт едва заметен там, где он прислоняется к дверному косяку кухни, скрестив руки на груди.

— Господи, детка. Ты меня напугал, — из меня вырывается нервный смешок. — Я заказала такси.

Он идет ко мне, останавливаясь достаточно близко, чтобы я могла видеть ледяной взгляд его голубых глаз. Этот самый цвет когда-то напоминал мне теплое лето у озера.

— Итак, Джордан Уайльд?

Имя, исходящее из уст Тео, заставляет меня побледнеть от дискомфорта. Я уже вижу, к чему все идет, и отказываюсь быть обвиненной в чем-либо после того, что я увидела сегодня вечером.

— Он всего лишь клиент. Мы занимается декором для званого обеда в поместье.

— Кажется немного странным, что клиент защищает твою честь или что-то в этом роде, — говорит он с ухмылкой, но его лицо начисто лишено каких-либо эмоций.

— Ты был немного груб, и он вмешался. Это мог быть кто угодно, — я подбираю слова, чтобы успокоить его.

— Ты знала, что он будет там? — продолжает Тео и делает еще один шаг вперед. — Поэтому так оделась?

— Ты знаешь, я бы никогда этого не сделала, — умоляюще говорю я. — Что с тобой происходит сегодня вечером?

— Со мной? — со смехом спрашивает он, двигаясь слишком быстро, чтобы я смогла отреагировать и прижимает меня к стене своим телом. — Ты одета как чертова шлюха. И была там, где тебя быть не должно. Ты позоришь меня.

Я поворачиваю голову набок, прижимая ладони к его груди. В уголках моих глаз наворачиваются слезы.

— Достаточно.

— На чем мы остановились, когда этот урод прервал нас? — спрашивает он, прижимаясь своими бедрами к моим, и у меня в животе возникает тошнота. — Кажется, я собирался вернуть тебя на место.

— Не смей меня трогать.

Я снова толкаю его, но он хватает меня за горло, удерживая на месте.

— Так отчаянно нуждаешься во внимании, — он снова смеется, зловеще смеется. Я хватаюсь за его руку с вновь обретенной яростью. — Я от тебя живого места не оставлю, если увижу, что ты мокрая из-за другого мужчины.

Теплые, влажные капли слюны брызжут мне на лицо, когда он с шипением произносит эти слова. Слёзы текут по моим щекам от смеси гнева и страха. Это не тот мужчина, в которого я влюбилась. Я его вообще не узнаю.

— Пожалуйста. Остановись, — я выдавливаю слова, чувствуя, как мое горло сжимается под его ладонью. Его рука скользит по моему бедру, и я сжимаю ноги вместе, пытаясь вырваться из его хватки. — Тео, пожалуйста.

Он не реагирует, как будто даже не слышит. Его рука отпускает мое горло, и я задыхаюсь, а затем испытываю боль, когда он хватает меня за волосы и тянет вперед. Я с трудом поспеваю за ним, спотыкаясь о собственные ноги. Тео не останавливается, он тащит меня к двери подвала, а я пинаюсь и кричу. Он рывком открывает дверь и швыряет меня вниз по ступенькам. Каждый удар вырывает дыхание из моих легких. Наконец я приземляюсь на полу. Адреналин бурлит в моих венах, я поднимаюсь на четвереньках, а Тео медленно спускается вниз.

— Вот нужно было тебе прийти и все испортить, — произносит он, стоя надо мной, и закатывает рукава своей классической рубашки, словно ничего не происходит. — Тебе бы не пришлось потом сожалеть о своих действиях.

— Тео, отойди от меня.

Я снова встаю на ноги, прижимаясь к стене в поисках поддержки. Кажется, ничего не сломано, но мне определенно будет больно, когда шок пройдет.

— Мне действительно нравилась твоя компания, Скарлетт. Теперь ты просто еще одна маленькая сучка, которую нужно уничтожить.

Он взмахивает рукой быстрее, чем я успеваю отреагировать, и чувствую жгучее прикосновение на щеке, когда он дает мне пощечину.

— Какого черта? — шиплю я, повышая голос.

— Разве ты не слышала? Такие женщины, как ты, постоянно пропадают, детка, — отвечает он. Этот человек чужой. Опасный. — Ты пожалеешь, что я просто не убил тебя, когда…

Внезапный настойчивый стук от входной двери наверху заставляет его оторвать от меня руки, а лицо покраснеть от волнения.

— Харпер пришла спасти тебя? — рычит он, поднимаясь по лестнице. — Хорошо, я могу справиться с вами обеими одновременно.

Когда его тяжелые шаги сотрясают потолок надо мной, я бросаюсь к первому оружию, которое вижу. Тяжелая старинная лампа с широким основанием, подаренная его матерью на помолвку. Я выдергиваю шнур из розетки, обматывая им ручку, чтобы он не мешался. Надо мной происходит какая-то суматоха, но я не могу разобрать, что говорят, а потом слышится грохот. Единственный выход из дома находится наверху. Я, спотыкаясь, взбегаю по ступенькам, ударяясь коленкой о край лестницы. Я почувствую эту боль позже.

Я вырываюсь из подвала, намереваясь бежать к задней двери, но останавливаюсь, когда вижу сцену, развернувшуюся в холле. Тео лежит на полу, не двигаясь, а Санни стоит над ним. Его голубые глаза вспыхивают, когда он смотрит на меня, и на мгновение все следы его застенчивого щенячьего образа исчезают, но затем снова возвращаются.

— С ним все будет в порядке. Он жив, — говорит он, и его кожа начинает бледнеть. — Я никогда никого раньше не бил.

— Что ты здесь делаешь? — не найдя что еще сказать, спрашиваю я.

— Просто пойдем со мной. Пожалуйста, — говорит он и его взгляд перемещается вверх, в сторону камеры у входа. — Я все объясню, но нам пора идти. Еще немного, и камеры снова включатся.

Я приближаюсь на несколько дюймов, чтобы лучше рассмотреть грудь Тео и убедиться, что он еще дышит. Часть меня знает, что я должна чувствовать вину, должна позвонить в полицию, должна делать что угодно, только не идти с Санни. Но, кажется, я просто не чувствую ничего, кроме облегчения.

— Хорошо, хорошо, — отвечаю я и переступаю через Тео, отказываясь смотреть на его быстро покрывающееся синяками лицо.

Выходя, я нажимаю тревожную кнопку на системе охраны. Служба безопасности пришлет полицию. Скорее всего, с ним все будет в порядке без моей помощи, но, по крайней мере, у меня не останется чувства вины. Не то чтобы я испытывала к нему какую-то симпатию, когда он только что напал на меня и угрожал.

Мы с Санни бежим по подъездной дорожке, и он держит руку за моей спиной, но не касается. Он распахивает пассажирскую дверь белого Range Rover, позволяя мне запрыгнуть внутрь, и ждет, пока я уберу ноги с земли, прежде чем захлопнуть дверь и обойти машину.

— Ты собираешься рассказать мне, что происходит? — я провожу рукой по передней части волос, дергая их за пряди, пока он уносит нас подальше от дома.

— Это не то место, я… блядь! — он ругается, когда его мобильный телефон начинает звонить. Зажав его между плечом и ухом, он отвечает. — Она со мной. Встретимся у дома.

Санни бросает телефон в один из подстаканников между нами.

— Дай ему возможность объясниться, прежде чем сделаешь выводы.

— Кому?! — мой голос срывается. Я не хочу кричать, но мне надоело, что все такие скрытные. Сегодняшний вечер становится только хуже.

— Джордану.