Я выключаю фары и съезжаю на край асфальта, где дорога пересекается с линией деревьев. Лиам дост ...

Я выключаю фары и съезжаю на край асфальта, где дорога пересекается с линией деревьев. Лиам достает две пары очков ночного видения, и мы покидаем машину. С каждым шагом в темноту вес на моих плечах становится все тяжелее, как будто я несу весь гребаный мир на них.

Но в том-то и дело... Стелла теперь — весь мой мир, и это моя вина, что ее забрали.

Смерть повсюду вокруг нас, лес был сожжен пожаром много лет назад. Все еще стоящие деревья — всего лишь почерневшие останки красоты, которая когда-то существовала. И нигде не видно ни малейших признаков жизни.

Мы пробираемся через мертвый лес, наши глаза и уши настороже. В воздухе все еще витает густой запах костра. Пепел заполняет мои легкие с каждым рассчитанным вдохом, который мы делаем. Кажется, что мы идем несколько дней, маленькая красная точка GPS на моем телефоне — крошечный маяк надежды. Чем ближе мы подходим, тем жарче горят мои внутренности.

Лиам говорит по коммуникатору у меня в ухе.

— Есть кое-что.

Я замечаю его вдалеке, он стоит на краю того, что выглядит как небольшая поляна. Как будто кто-то срубил деревья до того, как пожар высосал жизнь из остального леса. Я подкрадываюсь к нему, ужас поселяется глубоко в моих костях.

Я останавливаюсь рядом с Лиамом и смотрю на открытое пространство. По периметру выложены камни, которые чтобы передвинуть, нужно быть очень приличных размеров человеком. Я осматриваю поляну, насчитывая пятнадцать намеренно расставленных камней.

— Что это, черт возьми, такое? — я бормочу себе под нос.

— Это кладбище, — сухо отвечает Лиам. — Посмотри внимательнее.

Я опускаюсь на корточки перед одним из камней и стряхиваю пепел рукой в перчатке. Прищурившись, я прочел дату, высеченную от руки на поверхности скалы более тридцати лет назад. Уайатт Дэнверс — Лукас Донован — тогда был ребенком, так что он не несет ответственности за то, что это за хрень такая.

Почему-то я просто знаю, что это работа Роджера Донована.

— Господи Иисусе.

Лиам прав — это гребаное кладбище. Я встаю и делаю несколько шагов назад. Темное присутствие окружает нас, зовет нас глубже в лес, приглашает нас в преисподнюю.

— Давай двигаться дальше. Мне нужно найти мою девушку и убираться отсюда к чертовой матери. Быстро.

Клубы горячего воздуха вырываются у меня изо рта, когда мы крадемся пешком через лес. Конденсат от моего дыхания испаряется у меня на глазах, холодный ночной воздух — единственное, что удерживает меня от того, чтобы вспыхнуть и снова сжечь это место дотла.

Небольшое мерцание света вдалеке привлекает мое внимание, и я проверяю свой телефон. Мы всего в нескольких сотнях футов от Стеллы, и красная точка указывает, что она где-то в том направлении.

Я говорю тихо на случай, если здесь кто-то прячется в тени.

— Двенадцать часов, — я предупреждаю Лиама о том, что вижу.

Лиам кивает и исчезает в темноте, в то время как я низко пригибаюсь и осторожно двигаюсь к зданию, держа пистолет на прицеле и палец на спусковом крючке. В поле зрения появляется бревенчатая хижина, недостаточно старая, чтобы пережить пожар, так что я знаю, что кто-то построил ее позже.

— Поблизости нет машин, — сообщает мне Лиам, обогнув здание с другой стороны. — Внутри плохо видно.

Я подкрадываюсь ближе, мое сердце колотится так сильно, что я не слышу собственных мыслей. Единственное, что я знаю, это то, что мне нужно вытащить Стеллу. Мне нужно ее увидеть. Мне нужно почувствовать ее. Попробовать ее на вкус. Одному Богу известно, что этот больной ублюдок уже с ней сделал. Я обхвачу руками его горло и буду сжимать, пока жизнь не покинет его глаза. Пока свет, мерцающий в его зрачках, не погаснет.

— Подожди, — выбегает Лиам.

Я делаю паузу.

— В чем дело? — спрашиваю я.

— У меня есть Дэнверс.

Я бросаю взгляд на Лиама и понимаю, что он целится Линдой через в боковое окно.

Мои ноги двигаются сами по себе, и я бегу к полуразвалившейся деревянной конструкции. Она там. Я чувствую это.

— Стоун, — рявкает Лиам. — Стоун, — снова рычит он, на этот раз громче и с предупреждением. — Не делай этого, черт возьми, брат. Ты не хочешь туда заходить.

Но я уже подхожу к входной двери и готов выломать ее и разорвать этого ублюдка в клочья.

— Он мой, — рычу я. Теперь меня ничто не остановит. Я гребаная сила. Даже сам Бог не смог бы спуститься на землю и помешать мне добраться до нее.

Дэнверсу лучше начать молиться, потому что я собираюсь содрать с него кожу и кормить его самого, пока он не начнет выплевывать собственную плоть и кровь. Я вырежу все бесполезные органы из его полости и втопчу их в землю у себя под ногами. Я засуну свой пистолет так глубоко ему в задницу, что он будет грызть дерьмовый конец моей винтовки. Тогда я вышибу ему гребаные мозги.

Я резко останавливаюсь, когда замечаю, что что-то висит в одном из окон. Это копна темных волос темно-красного цвета. Каждый мускул в моем теле превращается в камень. Моя грудная клетка раскалывается, и мое почерневшее сердце разлетается на миллион осколков.

— Оставайся там, Стоун. Не входи, — голос Лиама прорывается сквозь крики в моей голове.

Я отшатываюсь назад, прочь от хижины, удерживаясь на ногах, прежде чем упасть задницей на землю.

Я опоздал. Я, блядь, опоздал. Стелла, моя гребаная идеальная принцесса. Мне так жаль. Мне так чертовски жаль.

Темные, спутанные волосы закрывают лицо отрубленной головы, висящей в окне. Густая, липкая кровь медленно, постоянно капает с ее шеи. Пара изуродованных грудей выставлена на всеобщее обозрение на подоконнике под ней.

Весь воздух в моих легких превращается в кислоту, обжигая на выходе. Звон в ушах проникает в мозг, как острый меч. Моя винтовка падает на землю как раз в тот момент, когда кто-то хватает меня и тащит назад, в тень. Темнота... теперь мое место там.

Я падаю на колени и сжимаю в кулаках пепел мертвых деревьев. Запрокинув голову, я плачу до тех пор, пока оставшиеся части меня не разлетаются на куски. Теперь от меня ничего не осталось. Я, блядь, опоздал. Она ушла, и это моя вина.

Я опускаю подбородок на грудь, горячие слезы текут по моим щекам, а изо рта текут струйки слюны.

Затем с моей головы срывают видеорегистратор, погружая меня в чернильную черноту. Я снова поднимаю глаза к свету, и я вижу только ее. Моя прекрасная Стелла, мягкий свет освещает ее голову, как теплый нимб ангела.

Мой гребаный ангел.

Кто-то встает передо мной, загораживая ее от моего взгляда. Они опускаются до уровня моих глаз и начинают несколько раз хлопать меня по щеке. Хотя я этого не чувствую. Я ничего не чувствую. Просто зияющая дыра, которую кто-то вырезал в моей груди.

— Стоун.

Кто-то повторяет мое имя снова и снова.

Я смотрю сквозь него в никуда. Я не успел добраться до нее вовремя. Я не спас ее. Она, блядь, ушла.

— Стоун, — повторяет он, ударяя меня рукояткой пистолета по голове сбоку.

Я понимаю, что это Лиам, но я его не вижу. Я слышу, как он шаркает передо мной, затем что-то блеснуло передо мной. Я смотрю на нож в руке Лиама.

— Мы войдем вместе. Мы выйдем вместе. Давай покончим с этим ублюдком.

Я качаю головой, не в силах пошевелить ни одной конечностью. Все напрасно. Теперь все бессмысленно.

Она ушла.

Голос Лиама звучит хрипло и напряженно, как будто он сдерживает эмоции.

— Не дай этому так закончиться. Тебе нужно закончить эту работу. Он весь твой, брат. Я прикрою твою спину.

Я собираю все свои силы и беру нож из его руки, затем встаю на нетвердые ноги. Мир вращается вокруг меня, но Лиам удерживает меня на ногах.

Я обещал Стелле защищать ее, но больше не могу этого делать. Но я могу быть уверен, что Дэнверс страдает от рук человека, которому она была нужна больше, чем кислород, которым он дышит. Человека, который очень скоро встретит ее на другой стороне. Мужчина, который полюбил ее в ту же секунду, как только увидел.

Она была моим спасением. Она была единственной причиной моего существования. Бог поместил ее на эту землю ради меня. Она была моим светом, а я был ее тьмой. Но тьма не может существовать без света.

Я не могу существовать без нее.

Сморгнув с затуманенного зрения, я возвращаю хижину в фокус. Дэнверс где-то по другую сторону этой двери, и он, черт возьми, заплатит. Я направляюсь к зданию, Лиам следует за мной по пятам. Металлический запах крови смешивается с тяжелым запахом пепла и смерти. Скоро к нему присоединится кровь Дэнверса.

Положив руку на дверную ручку, я закрываю глаза и представляю милую улыбку Стеллы. То, как ее карие глаза приобретали более яркий оттенок зеленого, когда она была взволнована. Ее мягкие розовые губы, которые она прикусывала, когда нервничала. Ее милое хихиканье, которого я никогда не мог наслушаться. Ее учащающийся пульс на шее и запястье, когда она пыталась солгать мне о чем-то. То, как она смотрела на меня, когда я сказал ей, что она моя.

Во веки веков, детка. Даже если это означает, что мне придется вырезать твое имя на моем пустом трупе, прежде чем я умру.