Пронзительный визг Харпер, а следующее, что я помню — на меня налетает длинноногая блондинка, од ...

Пронзительный визг Харпер, а следующее, что я помню — на меня налетает длинноногая блондинка, одетая с ног до головы в ярко-розовое.

— Я в команде, девочка, — щебечет она.

Я громко стону.

— Я в команде, вытащи из меня эту штуку.

— Боже, Стелл. Ты такая сварливая, когда беременна.

Я отталкиваю ее от себя и начинаю скулить.

— Здесь жарко, Харпер. У меня отекли ноги. У меня такое чувство, будто я ношу под рубашкой стофунтовый пляжный мяч. А вчера врач описал состояние моей слизистой пробки. Как будто мне нужно было это знать.

Харпер хмурится, и мне хочется стереть это выражение с ее милого личика.

— Тебе еще предстоит пройти небольшой путь, милая. Но когда все закончится, у тебя на руках будет целый человеческий ребенок. Семья.

Семья. Я вздыхаю и неловко опускаюсь на ближайший стул во внутреннем дворике. Харпер кладет подушку на кофейный столик передо мной, и я бросаю на нее свои опухшие глаза.

— Прости. Я просто несчастна. Кто знал, что беременность будет таким отстойным занятием.

Харпер одаривает меня сочувственной улыбкой.

— Хотя выглядишь ты потрясающе. Не думаю, что ты набрала хоть унцию веса где-нибудь, кроме живота и сисек. И судя по тому, как Джоэл продолжает пялиться на тебя...

Я бросаю взгляд на своего жениха. Его пылающий взгляд никак не остужает бушующий внутри меня ад.

— Я думаю, может быть, ты нравишься ему такой. Такая сварливая, несчастная и растишь ребенка.

Я отрываю от него взгляд, его напряженность слишком велика, чтобы я могла справиться с ней прямо сейчас.

— Я думаю, у него фетиш на беременность или что-то в этом роде, — бормочу я Харпер, осторожно, чтобы никто другой не услышал, что у моего жениха, возможно, есть причуда, о которой я узнала только недавно.

Она хихикает, затем игнорирует мое заявление.

— Не-а. Дело не в этом. Все эти парни одинаковые. Альфа, собственник, доминантный придурок. Он просто в восторге от того, что именно его ребенок будет ответственен за разрушение твоей вагины. Но не волнуйся. Я слышала, что в наши дни врачи могут снова все аккуратно зашить, и все выглядит так, будто ничего и не произошло.

— Спасибо за картинку, Харпер.

Она наклоняет голову.

— Хотя, на самом деле. Я думаю, он просто... счастлив. На самом деле, это довольно мерзко.

Я подняла руку в воздух.

— На этом я тебя остановлю. Не могла бы ты, пожалуйста, просто признать, что ты разыгрываешь из себя крутую девчонку, потому что тебя тайно влечет к одному из этих альфа, собственнических, доминирующих придурков и ты не хочешь это признавать?

Закатывание глаз Харпер вызывает у меня желание пырнуть ее ржавой вилкой.

— Меня не привлекает этот мужчина. Он самый раздражающий, назойливый, властный засранец, которого я когда-либо встречала.

— И тебе это чертовски нравится.

Она качает головой.

— Нет. Я предпочитаю хороших парней. Из тех, кто приходит с цветами на первое свидание и не запирает меня в моей спальне, как будто я какая-то сказочная принцесса, которую охраняет огнедышащий морской котик.

Я пожимаю плечами и кладу руку на живот, затем снова бросаю взгляд на своего собственного огнедышащего морского котика.

— Ну, ты многое упускаешь. Это в некотором роде лучшая вещь на свете.

Харпер отпивает полстакана какого-то фруктового коктейля, затем со стуком ставит стакан на стол и поворачивается ко мне лицом.

— Можно? — она переводит взгляд на мой живот и шевелит пальцами, как бы говоря дай мне, дай мне, дай мне.

Я хихикаю и улыбаюсь своей лучшей подруге, тепло разливается в моей груди.

— Конечно. В последнее время она часто перемещается.

Харпер кладет обе ладони на мой животик и начинает ощупывать его, затем хмурится, когда ничего не происходит.

— Не очень-то я ему нравлюсь, да?

— О, прекрати. Малышу понравится его тетя Харпер. Ты научишь ее всему тому, чего не умею я. Например, координации моды и иностранным языкам.

— И как приготовить вкусную маргариту, — добавляет она, не слишком тонко подмигивая.

— С вами, леди, здесь все в порядке? — врывается рычащий голос Джоэла, отчего у меня по спине пробегают мурашки. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что он стоит прямо у меня за спиной.

— О боже мой! Она пошевелилась! — Харпер взвизгивает, ощупывая мой живот, словно ориентируется в незнакомом месте в темноте.

— Она делает это, когда слышит голос папы, — говорит Джоэл, затем подходит ко мне.

Он делает большой глоток пива, и вся кровь в моем теле приливает к клитору. Гормоны беременности — это не шутка. Не знаю, как я до сих пор не измотала этого человека, но я твердо намерена попробовать снова позже. Он одаривает Харпер улыбкой.

— Когда ты закончишь лапать мою невесту, я бы хотел украсть ее на минутку.

И вот так момент упущен.

Харпер сердито смотрит на Джоэла, но рук не убирает.

— Я буду лапать ее сколько захочу. Я увидела ее первой.

— Ладно, вы двое. Этого достаточно.

Я указываю пальцем на своего жениха.

— Особенно от тебя.

Джоэл хмурится и открывает рот, чтобы заговорить, но я бросаю на него предупреждающий взгляд. Его рот захлопывается.

— Это мне прийдется выталкивать индейку из ямы размером с мяч для гольфа. Не испытывай меня, — я смотрю на Харпер. — А ты...

Отпрянув, она выпаливает:

— Что, черт возьми, я наделала?

— Тебе нужно разобраться со своим дерьмом и перестать притворяться, что ты не запала на Зака.

Джоэл фыркает, и я приближаю свое лицо к его лицу и бросаю невидимые кинжалы. Он делает движение застежкой-молнией, прижимая пальцы к губам, и выбрасывает невидимый ключ. Я снова обращаю свое внимание на Харпер, которая теперь ссутулилась на своем сиденье, надувшись, как ребенок.

— Я устала от того, что вы двое избегаете друг друга, как будто вы старые школьные враги. Ради всего святого, сексуальное напряжение между вами, ребята, зашкаливает.

Мне почти стыдно за то, что я накричала на Харпер из-за ее ерунды, но, черт возьми, эта девчонка упряма, и ей нужно это услышать.

— Я не запала на Зака, — отрезает она.

Я протягиваю руку в ожидании. Джоэл берет ее и помогает мне практически перекатиться в стоячее положение.

— Как скажешь, Харпер. А теперь, если ты меня извинишь, мне в тысячный раз за сегодня нужно отлить. Очевидно, этот ребенок думает, что мой мочевой пузырь — это батут.

Оставив подругу дуться, я направляюсь в ближайший туалет. Джоэл стоит за дверью ванной и ждет меня, пока я справляю нужду. После того, как я немного поскользнулась в ванне несколько недель назад, он отказался позволять мне делать что-либо одной. Я не спорю, потому что знаю, что безопасность меня и этого ребенка — его главный приоритет.

— Чувствуешь себя лучше? — спрашивает он, когда я выхожу из туалета. Я громко стону. — Здесь кое-кто хотел бы тебя видеть, — сообщает он мне сразу после этого.

Я тяжело сглатываю, мое сердце падает в матку вместе с моим ребенком. Все, кто важен для нас, уже здесь, осыпают нас с Джоэлом гендерно нейтральными подарками для ребенка. Больше никого не пригласили.

— Кто? — я прижимаю руки к животу и распугиваю бабочек.

— Если это слишком, ты так и скажи, и на этом все закончится.

У меня покалывает кожу головы, как всегда, когда что-то или кто-то из моего прошлого решает нанести мне визит.

Джоэл берет мою руку и подносит ее ко рту, проводя губами по костяшкам моих пальцев.

— Пошли.

Он тащит меня через весь дом. По пути мы проходим мимо Зака и Лиама. Я останавливаюсь, чтобы сообщить Заку, что Харпер снаружи, ну, знаешь, на случай, если он захочет поздороваться. Или утащить ее в одну из свободных спален и выебать ей мозги. Он отвечает хмурым взглядом и ворчанием, затем принимается за стол с закусками.

Джоэл выводит меня через заднюю дверь в маленький внутренний дворик, который он построил для того, чтобы я могла читать, и я внезапно останавливаюсь. Мой желудок странно переворачивается, но на этот раз дело не в ребенке.

Я смотрю на спину пухлой пожилой женщины, обращенную лицом к лесу. Ее седые волосы собраны в аккуратный пучок на макушке. Ее платье в цветочек длиной до колен развевается на ветру. Ее бледные ноги и руки обветрены от возраста.

Джоэл прочищает горло, и женщина оборачивается.

Теплые карие глаза встречаются с моими, и поток воспоминаний захлестывает меня.

— Привет, милая.

Ветер подхватывает ее голос и уносит его прочь, но он раздваивается и врезается в меня.

Я отпускаю руку Джоэла и делаю осторожный шаг к ней.

— Харриет?

Морщинки от улыбки вокруг ее глаз становятся глубже.

— Джоэл нашел меня, — она смотрит через мое плечо, затем снова на меня. — Он сказал мне, что у тебя будет ребенок, и, ну... — она смахивает слезу. — Я просто должна была увидеть это сама.

Горячие слезы застилают мне глаза, а сердце медленно возвращается в грудь и снова начинает биться. Я бросаюсь к ней, и она заключает меня в объятия, прижимая к своей груди, как делала всегда, когда мне нужно было на ком-нибудь выплакаться. Она всегда была для меня безопасным местом. Единственная стабильность, которая была у меня в детстве.

— Прости, — рыдаю я. — Мне так жаль.

Шлюзы открываются, и начинают литься слезы.

— Ни о чем не жалей. Ты сделала то, что должна была сделать. Но я бы солгала, если бы сказала, что мое сердце не было разбито, когда ты исчезла.

— Я не должна была так с тобой поступать, — бормочу я ей в грудь, сжимая ее так крепко, что, кажется, у нее вот-вот оторвется голова.

— Нет, тебе не следовало этого делать. Но нет смысла зацикливаться на этом. Важно то, что ты в безопасности.

Ее голос срывается. Она плачет. Я всегда ненавидела, когда Харриет плакала.

Я отстраняюсь и слизываю соленые слезы со своих губ.

— Я так горжусь тобой, милая. То, что ты делаешь для этих семей...

— Итак, ты видела новости, — мягко говорю я.

Она кивает.

— Да. И Джоэл посвятил меня во все. Нет необходимости объяснять. Я здесь, и я надеюсь, что, может быть, на этот раз ты не убежишь от меня.