Восемнадцать
Джоэл
— Он такой... Вау, — Стелла смотрит на меня, моргает, затем снова смотрит на мой дом. — Ты просто полон сюрпризов.
Я заезжаю в гараж на четыре машины сбоку от моего дома, и дверь за задней дверью закрывается. Я выпрыгиваю и обхожу капот, затем вытаскиваю Стеллу и ставлю ее на ноги. Я хватаю ее багаж, набираю код безопасности на клавиатуре и веду ее в прихожую. Как только мы оказываемся за закрытыми дверьми, я снова включаю систему и слушаю звуковой сигнал.
Никто не входит. Никто не выходит.
Я показываю Стелле дом. Он и близко не такой роскошный, как Каса-дель-Соль, но я неплохо устроился для себя. У меня была обширная военная карьера, я сделал несколько разумных инвестиций, и Суитуотер платит нам столько, сколько мы стоим.
Стелла обходит кухонный островок, лениво проводя пальцем по черной гранитной столешнице, и мой член подергивается в джинсах. Видя ее здесь, в моем доме, босую и чертовски сексуальную, в рваных джинсах и футболке, все, о чем я могу думать, это перекинуть ее через плечо и потащить к себе в постель.
— Ты сам спроектировал это место? — мило спрашивает она.
— В основном.
— Не мог бы ты дать мне несколько советов?
Я вопросительно поворачиваю к ней голову.
— Каких?
Она останавливается передо мной, так близко, что я чувствую запах ее духов. Что-то проходит по ней, и она выпрямляет спину.
— Гостевой дом Джулии, — протягивает она, оглядывая кухню и гостиную открытой планировки, затем снова смотрит на меня. — Я не уверена, почему она решила продолжить строительство, когда знала, что умрет.
Я делаю шаг к ней, сокращая расстояние между нами, когда она прижимается спиной к столешнице и обхватывает пальцами гранитный край.
Прижимая ее ладонями к столешнице, я спрашиваю:
— Ты планируешь переехать в это место?
Она качает головой.
— Нет. Я не могу там жить. Это кажется... странным.
Наклоняясь, я отвечаю:
— Это справедливо. И если я помогу тебе, что я получу взамен?
Она улыбается мне, и весь мой мир встает на свои места.
Но затем мой телефон вибрирует в кармане, и я ворчу. Неохотно вытаскиваю его и читаю сообщение Лиама, чтобы немедленно позвонить ему.
— Здесь конверт для Стеллы. Обратного адреса нет. Мартина подобрала его, когда мы остановились, чтобы забрать почту.
Стелла одними губами спрашивает:
— Что это?
Я указываю пальцем в воздух, прося дать мне минуту.
— Открой его.
Раздается какой-то шорох, затем череда приглушенных ругательств. Сообщения начинают просачиваться на мой телефон, когда я впиваюсь взглядом в экран.
Фотографии. Одно за другим. Фотографии Стеллы в продуктовом магазине, когда она просматривает раздел с продуктами. Ее выходящей из квартиры. На одном она на пляже с Харпер. Я сжимаю челюсть, глядя на увеличенный снимок, на котором она в бикини.
Стелла осторожно подходит и заглядывает в мой телефон.
— О боже мой! — восклицает она, прижимая руку ко рту.
Я пролистываю следующие несколько фотографий, останавливаясь на одной, от которой у меня сводит живот. Стелла сидит во внутреннем дворике с Харпер, запрокинув голову и смеясь. Это тот же внутренний дворик, что и на фотографии Уайетта Дэнверса, сделанной личным помощником Джулии. Адреналин наполняет мой организм, когда все детали встают на свои места.
Единственная разница между фотографией частного детектива и этой в том, что она была сделана со стола, за которым сидел Дэнверс. Это он сделал эти фотографии, и теперь он размахивает ими перед нами, выставляя напоказ свою одержимость и заявляя о себе.
Стелла смотрит на меня снизу вверх, ее лицо напряжено от тревоги.
Я снова поднес телефон к уху.
— Там записка, — говорит Лиам дальше, и мое сердце колотится о грудную клетку, когда я читаю сообщение.
Дорогая Стелла,
Я зашел, чтобы выразить тебе свои соболезнования, но ты исчезла прежде, чем я успел это сделать. Кстати, у тебя неплохо получается... исчезать. В любом случае, я очень сожалею о твоей потере. Смерть родителя никогда не бывает легкой.
Но что я действительно хотел тебе сказать, так это то, что, хотя это было весело, я начинаю уставать от погони. В течение многих лет мне нравилось наблюдать, как ты оглядываешься через плечо. Наблюдая, как кровь отливает от твоего лица каждый раз, когда ночью что-то происходит. Но когда ты исчезла в этот раз, я был уверен, что никогда тебя не найду. Но вот ты здесь, в солнечной Калифорнии. Это действительно иронично. Я родился в Калифорнии. Я провел там первые несколько лет своей жизни, пока мои родители не решили переехать через всю страну и обосноваться в Мичигане. Возможно, так и должно было быть, потому что годы спустя я столкнулся с тобой, и ты изменила всю мою жизнь. Ты сделала меня тем человеком, которым я являюсь сегодня. Или монстром... В зависимости от того, на чьей ты стороне.
Тем не менее, я решил, что твое время подошло к концу. В конце концов, у тебя закончатся места, где можно спрятаться. Так что пока я призываю тебя наслаждаться тем немногим, что тебе осталось. Потому что на этот раз я твердо намерен оставить тебя для себя.
Скоро увидимся, маленький поросенок.
Гнев лижет мои внутренности раздвоенным языком. Этот ублюдок был прямо у нас под носом, прямо здесь, в Калифорнии.
— Проверь все на отпечатки пальцев.
— Уже занимаюсь этим, — отвечает Лиам.
Я слежу за движениями Стеллы, когда она садится за столик и опускает голову на руки.
— Разместите Мартину в отеле с хорошей охраной. Никто не войдет и не выйдет без нашего ведома. Я хочу, чтобы Шепарда отправили присматривать за Харпер, пока со всем этим не разберутся. А ты оставайся в особняке на случай, если этот ублюдок решит заглянуть снова. Кем бы он ни был, я хочу, чтобы его голова была насажена на чертов кол.
Я заканчиваю разговор и набираю Слоан, которая сообщает мне, что до сих пор не нашла Уайатта Дэнверса. Но есть видеозапись, на которой ребенок опускает этот конверт в почтовый ящик, а это значит, что Дэнверс достаточно умен, чтобы нанять его доставить посылку вместо того, чтобы показывать свое лицо. Слоан соглашается разыскать парня и допросить его. Затем я звоню Маку, который сообщает мне, что частный детектив теперь в сознании и может говорить.
Я прижимаю тыльные стороны ладоней к глазницам, чтобы ослабить давление, нарастающее за ними, затем подхожу к Стелле, разворачиваю ее стул и пальцем приподнимаю ее подбородок. Она выглядит чертовски измученной.
— Он становится смелее, оставляя свидетельства своей одержимости.
Я наблюдаю, как в ее голове крутятся шестеренки, но ничего не могу понять, кроме отчаяния в ее глазах.
Опустив взгляд, я говорю ей:
— С тобой ничего не случится. Ты меня слышишь?
Ее нижняя губа дрожит, а в глазах читается сомнение, но моя храбрая девочка все равно кивает.
Чувствуя, что она снова готовится убежать и спрятаться, я провожу рукой по ее затылку, запрокидывая ее голову назад, чтобы она не могла отстраниться.
— Уайатта Дэнверса здесь надолго не останется. Даю тебе слово, что с тобой ничего не случится. Никто не тронет тебя, пока я рядом. Сначала им придется пройти через меня.
Я касаюсь губами ее губ, и ее плечи, наконец, расслабляются.
— Скажи мне, что ты доверяешь мне, Стелла. Скажи мне, что ты веришь мне, когда я говорю, что сожгу этот гребаный мир дотла, если это будет означать твою безопасность.
Ее глаза закрываются, она глубоко вдыхает, затем шепчет:
— Я верю тебе.
Я прижимаюсь губами к ее губам, пью из нее, как измученный жаждой мужчина, который несколько дней бродил по бесплодной пустыне. Она всхлипывает, затем кладет ладони мне на грудь и отталкивает.
Отталкивает. Вечно, блядь, убегает.
— Покажи мне его фотографии еще раз, — хрипло говорит она, ее тон полон решимости.
Ее просьба удивляет меня.
Слова "Ни хрена себе" вертятся у меня на кончике языка. Я хочу отказаться, чтобы она никогда больше не видела его гребаного лица, но по логике вещей, имеет смысл вернуться к фотографиям. За последние несколько дней она многое раскопала, и, возможно, именно этого достаточно, чтобы пробудить какие-то воспоминания, которые приведут нас к Уайатту Дэнверсу.
Я беру свой телефон с островка и вывожу фотографию ее и Харпер во внутреннем дворике. Стелла хмурит брови, изучая экран.
Качая головой, она бормочет:
— Я не могу вспомнить его.
Я перехожу к следующей фотографии, и она снова качает головой. Я показываю ей несколько фотографий, которые откопала Слоан. Но снова ничего.
Засовывая телефон обратно в карман, я говорю ей:
— Мы навестим частного детектива завтра. Посмотрим, что он знает.
-— Мы?
Ухмыляясь, я наклоняю голову и спрашиваю:
— Не думала, что оставлю тебя здесь одну, не так ли?
Она задумчиво напевает.
— Ты отправил Зака погостить у Харпер.
Я скрещиваю руки на груди и принимаю более широкую стойку, готовясь к шторму, который, как я чувствую, назревает.
— Я так и сделал.
— Ей это не понравится.
— Зак вежлив и хорошо воспитан. У него терпение святого.
Гораздо больше, чем у нас с Лиамом.
— С твоей подругой все будет в порядке.
Следующие пару часов проходят в потоке телефонных звонков и электронных писем — всего этого фонового шума работы, которая никому из нас не нравится.
Стелла свернулась калачиком на моем диване и смотрит настоящий криминальный документальный фильм, ее плечи укутаны толстым пушистым одеялом, о существовании которого я даже не подозревал. Должно быть, моя горничная спрятала его где-то в шкафу. Она всегда твердит мне, что моя пещера должна быть более подходящей для леди. Что бы, черт возьми, это ни значило. Я делаю мысленную пометку немедленно повысить ей зарплату.
Я сажусь на диван рядом со Стеллой и смотрю на нее, оцепенело уставившуюся на каменный камин.
— Стелла. Поговори со мной.
Я касаюсь ее бедра, и она вздрагивает.
Черт, я это ненавижу!
Она медленно поворачивает свое лицо ко мне. Темные круги у нее под глазами глубже, чем обычно. Выражение ее лица холодное и пустое, цвет радужек тусклый, мутный, безжизненный. Я протягиваю ей бокал красного вина, и она принимает его дрожащей рукой.