Восемнадцать

Джоэл

— Он такой... Вау, — Стелла смотрит на меня, моргает, затем снова смотрит на мой дом. — Ты просто полон сюрпризов.

Я заезжаю в гараж на четыре машины сбоку от моего дома, и дверь за задней дверью закрывается. Я выпрыгиваю и обхожу капот, затем вытаскиваю Стеллу и ставлю ее на ноги. Я хватаю ее багаж, набираю код безопасности на клавиатуре и веду ее в прихожую. Как только мы оказываемся за закрытыми дверьми, я снова включаю систему и слушаю звуковой сигнал.

Никто не входит. Никто не выходит.

Я показываю Стелле дом. Он и близко не такой роскошный, как Каса-дель-Соль, но я неплохо устроился для себя. У меня была обширная военная карьера, я сделал несколько разумных инвестиций, и Суитуотер платит нам столько, сколько мы стоим.

Стелла обходит кухонный островок, лениво проводя пальцем по черной гранитной столешнице, и мой член подергивается в джинсах. Видя ее здесь, в моем доме, босую и чертовски сексуальную, в рваных джинсах и футболке, все, о чем я могу думать, это перекинуть ее через плечо и потащить к себе в постель.

— Ты сам спроектировал это место? — мило спрашивает она.

— В основном.

— Не мог бы ты дать мне несколько советов?

Я вопросительно поворачиваю к ней голову.

— Каких?

Она останавливается передо мной, так близко, что я чувствую запах ее духов. Что-то проходит по ней, и она выпрямляет спину.

— Гостевой дом Джулии, — протягивает она, оглядывая кухню и гостиную открытой планировки, затем снова смотрит на меня. — Я не уверена, почему она решила продолжить строительство, когда знала, что умрет.

Я делаю шаг к ней, сокращая расстояние между нами, когда она прижимается спиной к столешнице и обхватывает пальцами гранитный край.

Прижимая ее ладонями к столешнице, я спрашиваю:

— Ты планируешь переехать в это место?

Она качает головой.

— Нет. Я не могу там жить. Это кажется... странным.

Наклоняясь, я отвечаю:

— Это справедливо. И если я помогу тебе, что я получу взамен?

Она улыбается мне, и весь мой мир встает на свои места.

Но затем мой телефон вибрирует в кармане, и я ворчу. Неохотно вытаскиваю его и читаю сообщение Лиама, чтобы немедленно позвонить ему.

— Здесь конверт для Стеллы. Обратного адреса нет. Мартина подобрала его, когда мы остановились, чтобы забрать почту.

Стелла одними губами спрашивает:

— Что это?

Я указываю пальцем в воздух, прося дать мне минуту.

— Открой его.

Раздается какой-то шорох, затем череда приглушенных ругательств. Сообщения начинают просачиваться на мой телефон, когда я впиваюсь взглядом в экран.

Фотографии. Одно за другим. Фотографии Стеллы в продуктовом магазине, когда она просматривает раздел с продуктами. Ее выходящей из квартиры. На одном она на пляже с Харпер. Я сжимаю челюсть, глядя на увеличенный снимок, на котором она в бикини.

Стелла осторожно подходит и заглядывает в мой телефон.

— О боже мой! — восклицает она, прижимая руку ко рту.

Я пролистываю следующие несколько фотографий, останавливаясь на одной, от которой у меня сводит живот. Стелла сидит во внутреннем дворике с Харпер, запрокинув голову и смеясь. Это тот же внутренний дворик, что и на фотографии Уайетта Дэнверса, сделанной личным помощником Джулии. Адреналин наполняет мой организм, когда все детали встают на свои места.

Единственная разница между фотографией частного детектива и этой в том, что она была сделана со стола, за которым сидел Дэнверс. Это он сделал эти фотографии, и теперь он размахивает ими перед нами, выставляя напоказ свою одержимость и заявляя о себе.

Стелла смотрит на меня снизу вверх, ее лицо напряжено от тревоги.

Я снова поднес телефон к уху.

— Там записка, — говорит Лиам дальше, и мое сердце колотится о грудную клетку, когда я читаю сообщение.

Дорогая Стелла,

Я зашел, чтобы выразить тебе свои соболезнования, но ты исчезла прежде, чем я успел это сделать. Кстати, у тебя неплохо получается... исчезать. В любом случае, я очень сожалею о твоей потере. Смерть родителя никогда не бывает легкой.

Но что я действительно хотел тебе сказать, так это то, что, хотя это было весело, я начинаю уставать от погони. В течение многих лет мне нравилось наблюдать, как ты оглядываешься через плечо. Наблюдая, как кровь отливает от твоего лица каждый раз, когда ночью что-то происходит. Но когда ты исчезла в этот раз, я был уверен, что никогда тебя не найду. Но вот ты здесь, в солнечной Калифорнии. Это действительно иронично. Я родился в Калифорнии. Я провел там первые несколько лет своей жизни, пока мои родители не решили переехать через всю страну и обосноваться в Мичигане. Возможно, так и должно было быть, потому что годы спустя я столкнулся с тобой, и ты изменила всю мою жизнь. Ты сделала меня тем человеком, которым я являюсь сегодня. Или монстром... В зависимости от того, на чьей ты стороне.

Тем не менее, я решил, что твое время подошло к концу. В конце концов, у тебя закончатся места, где можно спрятаться. Так что пока я призываю тебя наслаждаться тем немногим, что тебе осталось. Потому что на этот раз я твердо намерен оставить тебя для себя.

Скоро увидимся, маленький поросенок.

Гнев лижет мои внутренности раздвоенным языком. Этот ублюдок был прямо у нас под носом, прямо здесь, в Калифорнии.

— Проверь все на отпечатки пальцев.

— Уже занимаюсь этим, — отвечает Лиам.

Я слежу за движениями Стеллы, когда она садится за столик и опускает голову на руки.

— Разместите Мартину в отеле с хорошей охраной. Никто не войдет и не выйдет без нашего ведома. Я хочу, чтобы Шепарда отправили присматривать за Харпер, пока со всем этим не разберутся. А ты оставайся в особняке на случай, если этот ублюдок решит заглянуть снова. Кем бы он ни был, я хочу, чтобы его голова была насажена на чертов кол.

Я заканчиваю разговор и набираю Слоан, которая сообщает мне, что до сих пор не нашла Уайатта Дэнверса. Но есть видеозапись, на которой ребенок опускает этот конверт в почтовый ящик, а это значит, что Дэнверс достаточно умен, чтобы нанять его доставить посылку вместо того, чтобы показывать свое лицо. Слоан соглашается разыскать парня и допросить его. Затем я звоню Маку, который сообщает мне, что частный детектив теперь в сознании и может говорить.

Я прижимаю тыльные стороны ладоней к глазницам, чтобы ослабить давление, нарастающее за ними, затем подхожу к Стелле, разворачиваю ее стул и пальцем приподнимаю ее подбородок. Она выглядит чертовски измученной.

— Он становится смелее, оставляя свидетельства своей одержимости.

Я наблюдаю, как в ее голове крутятся шестеренки, но ничего не могу понять, кроме отчаяния в ее глазах.

Опустив взгляд, я говорю ей:

— С тобой ничего не случится. Ты меня слышишь?

Ее нижняя губа дрожит, а в глазах читается сомнение, но моя храбрая девочка все равно кивает.

Чувствуя, что она снова готовится убежать и спрятаться, я провожу рукой по ее затылку, запрокидывая ее голову назад, чтобы она не могла отстраниться.

— Уайатта Дэнверса здесь надолго не останется. Даю тебе слово, что с тобой ничего не случится. Никто не тронет тебя, пока я рядом. Сначала им придется пройти через меня.

Я касаюсь губами ее губ, и ее плечи, наконец, расслабляются.

— Скажи мне, что ты доверяешь мне, Стелла. Скажи мне, что ты веришь мне, когда я говорю, что сожгу этот гребаный мир дотла, если это будет означать твою безопасность.

Ее глаза закрываются, она глубоко вдыхает, затем шепчет:

— Я верю тебе.

Я прижимаюсь губами к ее губам, пью из нее, как измученный жаждой мужчина, который несколько дней бродил по бесплодной пустыне. Она всхлипывает, затем кладет ладони мне на грудь и отталкивает.

Отталкивает. Вечно, блядь, убегает.

— Покажи мне его фотографии еще раз, — хрипло говорит она, ее тон полон решимости.

Ее просьба удивляет меня.

Слова "Ни хрена себе" вертятся у меня на кончике языка. Я хочу отказаться, чтобы она никогда больше не видела его гребаного лица, но по логике вещей, имеет смысл вернуться к фотографиям. За последние несколько дней она многое раскопала, и, возможно, именно этого достаточно, чтобы пробудить какие-то воспоминания, которые приведут нас к Уайатту Дэнверсу.

Я беру свой телефон с островка и вывожу фотографию ее и Харпер во внутреннем дворике. Стелла хмурит брови, изучая экран.

Качая головой, она бормочет:

— Я не могу вспомнить его.

Я перехожу к следующей фотографии, и она снова качает головой. Я показываю ей несколько фотографий, которые откопала Слоан. Но снова ничего.

Засовывая телефон обратно в карман, я говорю ей:

— Мы навестим частного детектива завтра. Посмотрим, что он знает.

-— Мы?

Ухмыляясь, я наклоняю голову и спрашиваю:

— Не думала, что оставлю тебя здесь одну, не так ли?

Она задумчиво напевает.

— Ты отправил Зака погостить у Харпер.

Я скрещиваю руки на груди и принимаю более широкую стойку, готовясь к шторму, который, как я чувствую, назревает.

— Я так и сделал.

— Ей это не понравится.

— Зак вежлив и хорошо воспитан. У него терпение святого.

Гораздо больше, чем у нас с Лиамом.

— С твоей подругой все будет в порядке.

Следующие пару часов проходят в потоке телефонных звонков и электронных писем — всего этого фонового шума работы, которая никому из нас не нравится.

Стелла свернулась калачиком на моем диване и смотрит настоящий криминальный документальный фильм, ее плечи укутаны толстым пушистым одеялом, о существовании которого я даже не подозревал. Должно быть, моя горничная спрятала его где-то в шкафу. Она всегда твердит мне, что моя пещера должна быть более подходящей для леди. Что бы, черт возьми, это ни значило. Я делаю мысленную пометку немедленно повысить ей зарплату.

Я сажусь на диван рядом со Стеллой и смотрю на нее, оцепенело уставившуюся на каменный камин.

— Стелла. Поговори со мной.

Я касаюсь ее бедра, и она вздрагивает.

Черт, я это ненавижу!

Она медленно поворачивает свое лицо ко мне. Темные круги у нее под глазами глубже, чем обычно. Выражение ее лица холодное и пустое, цвет радужек тусклый, мутный, безжизненный. Я протягиваю ей бокал красного вина, и она принимает его дрожащей рукой.