Глава тридцать вторая

― М-м-м, ― стону я, пока мои бедра дрожат, ― Грей, черт. Не останавливайся. ― Мои руки перемещаются вверх по телу и обхватывают мою грудь. Я сжимаю соски между пальцами. У него всегда был волшебный язык, даже в моих снах.

― Блядь, ты такая чертовски вкусная, ― говорит он. С меня стягивают одеяло, и я открываю глаза.

― Это не сон, ― понимаю я, встретившись с ним взглядом. Голова Грея темнеет между моих бедер.

― Твои слова. По-моему, твоя киска ― это самый сладкий сон, детка, ― говорит он.

― Не останавливайся, ― повторяю я, выгибаясь дугой. Язык Грея снова скользит по губам моей киски, кружит вокруг клитора, а затем лижет меня, словно это его любимый десерт.

Моя голова откидывается назад, а глаза закрываются. Пальцы Грея впиваются в мои бедра, прижимая меня к матрасу. И клянусь, именно так я хочу просыпаться до конца своих дней. Пальцы сильнее тянут и сжимают мои соски сквозь атласную ткань ночной рубашки.

― Вот черт, ― вскрикиваю я и прикрываю рот рукой. Мне не нужно, чтобы весь дом знал, что Грей делает со мной.

Он смещает свой вес, и я чувствую, как его рука движется вверх по моему бедру. Его пальцы раздвигают мои складочки, прежде чем он вводит их во влагалище. Грей прижимается ртом к моему клитору, попеременно посасывая, облизывая и покусывая его, пока два его пальца скользят во мне вперед-назад.

Мои бедра вздымаются, я сильнее бьюсь о его руку и лицо, стремясь к освобождению, которое так близко. Мои бедра дрожат, все тело пылает от удовольствия. А потом я взрываюсь, как бомба, и погружаюсь в состояние чистого оргазмического блаженства.

Грей забирается на меня.

― Я скучал по этому, ― говорит он, прижимаясь ко мне губами.

Я обнимаю его за шею.

― Я тоже. — Я не могу сдержать глупую счастливую улыбку, которая украшает мое лицо. Затем я чувствую его член, и он медленно подается вперед. ― Грей, презерватив.

Он останавливается и смотрит на меня.

― Серьезно?

― Серьезно. Я не принимаю противозачаточные средства, ― напоминаю я ему в миллионный раз.

― Уже слишком поздно для этого, но, если тебе станет легче, я вытащу. ― Он ухмыляется с таким выражением, словно на самом деле не планирует это делать.

Я знаю, что это глупо, но киваю головой. Это совершенно нелогично, но я никогда не умела отказывать Грею в спальне. Но я рискую не только забеременеть. Я могу что-то подхватить. Мое чертово здоровье под угрозой.

― Клянусь Богом, Грейсон Монро, если ты заразишь меня венерическим заболеванием, я отрежу тебе член, ― говорю я ему.

― Детка, я чист как стеклышко. Я никогда не трахал никого без презерватива, кроме тебя. Я не полный идиот, ― говорит он.

― Ты пытаешься обрюхатить меня, когда мы только-только снова сошлись. Это довольно глупо, если хочешь знать мое мнение.

― Хорошо, что тебя никто не спрашивает, ― говорит он, отстраняясь и снова погружаясь в меня.

― Подожди. ― Мои руки прижимаются к его груди.

Грей стонет.

― Что теперь?

― Мы? ― спрашиваю я.

― Что мы?

― Снова вместе? Это то, что мы делаем, Грей?

Он моргает.

― Мы снова вместе. Ты моя, Кэтрин. Моя, ― говорит он.

― Хорошо, а ты мой?

― Я всегда был твоим. ― Он почти касается моих губ. ― Я люблю тебя, ― шепчет он.

― Я тоже тебя люблю, ― вторю я ему.

Грей снова начинает двигаться во мне. Медленно. Я толкаю его в грудь. Снова. На этот раз, чтобы перевернуть нас. Оказавшись сверху, я опускаюсь на его член, а мои руки блуждают по его торсу. Кладу ладони ему на его грудные мышцы. Мои пальцы сжимаются, впиваясь в его кожу, а я использую колени, чтобы приподняться и снова опуститься на него.

Я чувствую, как головка его члена попадает в нужную точку глубоко внутри меня. Повторяя движение, я приподнимаюсь и опускаюсь обратно, прижимаясь клитором к его тазовой кости, когда он входит до упора. Руки Грея обхватывают мою грудь, массируя и сжимая. Одна из его рук движется вверх от моей груди к шее. Но он не сжимает ее, а просто держит там руку. Его большая ладонь обхватывает мою шею, словно ошейник. Я прижимаюсь к нему. Я хочу, чтобы он сжал ладонь.

― Сделай это, ― говорю я ему.

Он смотрит на меня с чем-то сродни страху в глазах.

― В прошлый раз я чуть не убил тебя, Кэтрин, ― говорит он.

Я продолжаю двигаться вверх и вниз на его члене.

― Ты бы этого не сделал. Я доверяю тебе, Грейсон. Пожалуйста, ― умоляю я его.

Его рука слегка сжимается, и я сразу же чувствую это. Я не знаю, как это работает, но я испытываю это ощущение только тогда, когда его рука сдавливает мою шею. К моей киске приливает кровь, и все мое существо воспламеняется. Проходит совсем немного времени, и я снова кончаю. Мое тело падает на Грея, а он проводит рукой вверх и вниз по моей спине успокаивающими движениями. Когда я перевожу дыхание, он переворачивает меня на спину.

Встав на колени, он поднимает обе мои ноги в воздух, прижимает мои лодыжки к своему правому плечу и врывается в меня. Его движения жесткие, неумолимые, когда он трахает меня. В тот момент, когда мне кажется, что я умру мучительной, но приятной смертью, он стонет и выходит. Затем он опускает мои ноги, сжимает ладонью свой член и накачивает его до тех пор, пока сперма не выплескивается мне на живот. Закончив, Грей проводит пальцем по устроенному им беспорядку и что-то пишет на моей коже.

― Что ты пишешь? ― спрашиваю я.

― Моя, ― говорит он, улыбаясь и сверкая своей чертовой ямочкой.

― Он так хорошо ладит с ней, ― говорит Лилиана.

Мы наблюдаем за тем, как Грей и Грейси играют вместе в комнате, которую Джейкоб обустроил для своей внучки. Если я думала, что Грей перестарался с покупкой всякой всячины, то его отец превзошел его раз в десять. Это не просто комната. Это крытая игровая зона. Вроде тех, что вы видели в Макдоналдсе. Только эта, наверное, в три раза больше. И везде розовый и сиреневый цвета. Но Грейси это нравится. Она говорит, что хочет жить здесь. С катком и этой игровой комнатой у нее есть все, что только может пожелать ребенок ее возраста.

― Он такой. Я всегда знала, что он будет таким, ― говорю я Лилиане.

― Знаешь, Кэтрин, это нормально ― позволить себе быть счастливой.

― Я счастлива. ― Я улыбаюсь.

― Нет, не счастлива. Я знаю тебя, и ты все еще сдерживаешься.

― Я беспокоюсь, вот и все. И я не сдерживаюсь. Я просто… держу дистанцию, ― пытаюсь объяснить я.

― Почему? ― спрашивает она.

― Грейси, Грей, выбирай сама. Меня беспокоит, что я подвергаю опасности всех, кого люблю, и я ничего не могу сделать, чтобы исправить ситуацию или обеспечить их безопасность, ― признаю я.

― Иногда мы должны позволить другим людям все исправить. Не все мы можем сделать в одиночку.

― Ты говоришь, как настоящая феминистка, Лил. ― Я смеюсь. ― А что случилось с девушкой из колледжа, которая была непреклонна в том, что никогда не будет просить мужчину о чем-либо?

― Она выросла и поняла, что это нормально ― просить о помощи, когда она тебе нужна. ― Лилиана пожимает плечами.

― Дело не в том, что я не хочу, чтобы мне помогали. Просто я понимаю, что, если бы не я, ничего бы этого не произошло.

― Ты права, но, если бы не ты, у нас не было бы этой замечательной девочки. ― Лилиана кивает в сторону Грейси. ― У меня не было бы моей лучшей подруги, а у Грея ― его второй половинки.

― Я не знаю, как ты могла так легко простить меня. Как мы не видимся годами, но, когда встречаемся, кажется, что последний раз это было вчера.

― Это потому, что мы с тобой ― настоящие родственные души. Я просто позволяю Грейсону продолжать думать иначе. Потому что он ворчун и, скорее всего, скоро станет капитаном команды моего парня.

― Стоп. Серьезно, Лил? Ты переезжаешь в Ванкувер? ― визжу я.

― Ну, Трэвис переезжает. Вроде бы. А я? Мне нужно уговорить маму наложить свои магические чары вуду на отца, чтобы он не сжег весь Ванкувер, когда узнает.

― О боже! Я в восторге! Это самая лучшая новость за последнее время. ― Я обнимаю ее.

― Какая новость? ― спрашивает Грей, поднимая голову, чтобы посмотреть в нашу сторону.

― Лилиана переезжает в Ванкувер! ― Я снова визжу. ― Разве это не здорово?

― Трэвис согласился на переход? ― Теперь его взгляд устремлен на Лилиану.

― Я не понимаю, о чем ты говоришь. ― Она улыбается.

― Точно. Понятно. ― Грей усмехается и возвращает свое внимание Грейси, которая уже отчитывает его за то, что он отвлекся во время игры.