ПРОЛОГ

ПРОЛОГ

— Ильям, ты злишься? — я прошипела себе под нос. — Возьми эти деньги и верни их. Пронто! — и на случай, если он не понял срочности по-итальянски, я добавила по-английски: — Прямо, черт возьми, сейчас!

Какого черта он думал отобрать чертов мешок с деньгами у мафии? Не имело значения, оставили они сумку случайно или нет. Я не могла понять, как можно забыть сумку, полную денег. Много денег! Должно быть, это было испытание. Тот, который потерпел неудачу мой муж и Джон, наш лучший друг. Долгое время!

Семья Моррелли была известна своей безжалостностью. Их все боялись, несмотря на то, что они вращались в высоких социальных кругах и среди самых престижных политиков. Дело в том, что они правили округом Колумбия и Мэрилендом железной рукой. Доминико Моррелли был известен как Волк ради Христа. Он разрывал глотки людям за то, что они перешли ему дорогу. Если этого и не стоило бояться, то я не знала, чего именно.

— Я не крал их, Бьянка, — возразил мой муж. Его светлые волосы были растрепаны и мокры от дождя. Ему посчастливилось причалить свою лодку и не врезаться в причал. Надвигался шторм, ураган приближался к береговой линии Мэриленда. Это был один из немногих недостатков жизни в этом районе. И это было чертовски дорого.

Мой взгляд метнулся к Джону, который выглядел таким же мокрым. Эти двое нашли побочный кабриолет, перевозивший людей туда и обратно через залив. Лишь изредка они это оправдывали.

Вот только они не были обычными людьми. Они были преступниками. Я должна свернуть им обе шеи. Мы не могли противостоять мафии.

— Не смотри на меня так, Би, — руки Джона подняты в знак капитуляции, и весь его вид такой же растрепанный, как и у моего мужа. — Уилл говорит правду. Они оставили сумку. Искатели, хранители.

Мне хотелось отшлепать их обоих за такое ребяческое поведение.

— С мафией так не бывает, — приглушенным тоном возразила я. Близнецы крепко спали, и последнее, что мне сейчас нужно, это чтобы они проснулись. Это был долгий день заботы о них, а меня тяготило беспокойство за мужа. — Они убьют нас. Всех нас. Вы должны вернуть деньги!

Был конец мая, и постоянно шел дождь. Дела шли не в лучшую сторону. Даже этот ураган был капризом природы. Это еще даже не был сезон ураганов.

Дождь барабанил в окна, а сила ветра делала всю ситуацию еще мрачнее. Мне нравился наш дом, но сейчас он меня напугал. Мы были настолько незащищены, когда нас окружали французские окна. У меня было такое ощущение, будто из залива за нами наблюдает преступный мир Балтимора, готовый напасть на нас.

Да, мое воображение взяло надо мной верх. Потому что никто умный не выйдет в бухту в такую погоду. Нет, если только у них не было желания умереть.

— Они оставили сумку, полную денег, — мой муж был непреклонен в сохранении денег. — Это может быть их способ оплаты услуги.

— Уильям, они уже заплатили тебе и Джону, — указала я ему на очевидное. — Эту сумку забыли. Ты не сможешь сохранить это, — я обратилась к Джону, которого знаю так же давно, как Уильяма. — Джон, эти люди жестоки. Они не просто убьют нас; они убьют всю нашу семью. Каждого!

Он думал, что я преувеличиваю, но им достаточно было прочитать статьи в газетах, и они поняли, насколько это опасно.

— Если позвонят и скажут, мы вернём, — рассуждал Джон.

— О чем, черт возьми, вы двое думали? Общение с этими людьми — это смертный приговор.

— Нам нужны деньги, — ответили они оба одновременно. — Ты знаешь, что нам нужны деньги, детка, — упрямый голос моего мужа пытался заставить меня взглянуть на всю ситуацию по-своему. — Они кажутся вполне приличными, держатся особняком и одеты в аккуратные костюмы. Видела бы ты Доминико Моррелли; он был в этом очень дорогом костюме. Ты никогда не сможешь сказать, что он преступник.

Мое сердце содрогнулось от страха, и я судорожно выдохнула. Эти двое были в одной лодке с Доминико Моррелли. Им повезло, что они вышли оттуда живыми. Я не могла до конца понять причину, по которой эти преступники воспользовались чужой лодкой. Не то чтобы Доминико Моррелли не мог позволить себе лодку Грейди Уайта.

— Эти парни не кажутся такими уж плохими, — пробормотал Джон, соглашаясь с моим мужем. Конечно, он согласился бы, даже если бы Уильям был неправ.

Папа мог бы объявить этих преступников святыми, и это все равно не изменило бы моего мнения. Эти бандиты были одними из худших людей на этой Земле. Я воочию видела, как уничтожали людей, семьи.

Джон наклонился и поцеловал меня в щеку. — Мы сможем поговорить обо всем этом, когда буря пройдет. Мне нужно добраться до своего дома, пока не стало совсем плохо.

Вздохнув, я кивнула и проводила его до входной двери. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы я тебя подвезла? Или оставайся на ночь здесь, — предложила я.

— Да, уверен, — он схватил зонтик и вошел в дверь, я следовала за ним. — Постарайся не волноваться слишком сильно.

Он еще раз поцеловал меня в щеку и повернулся, оставив меня позади, и вышел под дождь, открывая зонтик. Он вышел в темноту, дождь стекал по краям зонта.

— Напиши нам, когда вернешься домой, — позвала я его. Он не обернулся, а просто махнул рукой в воздухе, признавая, что так и будет.

Он жил всего через две улицы отсюда, но нам было бы спокойнее узнать, что он подтвердил, что благополучно вернулся домой. Стоя на широком каменном крыльце, прикрытом лишь небольшим навесом, я смотрела, как фигура Джона исчезает в дождливой темной ночи. Пока лил дождь и завывал ветер, чувство страха медленно пробиралось по моему позвоночнику.

У меня не было хорошего предчувствия по поводу того, что они сделали сегодня вечером. Людям не просто так удалось взять с собой сумку с сотнями тысяч долларов, как будто это было пустяковое дело.

Краем глаза над водой мелькнул свет, и моя голова мотнулась в его сторону. Как окурок или зажигалку. Мои глаза скользили по темной поверхности, маленькие капли дождя смачивали мое лицо. Я что-то видела; Я знала, что это не было моим слишком активным воображением. Я затаила дыхание, ощущение того, что за мной наблюдают, усиливалось с каждой секундой. От этого у меня по спине пробежал страх и дрожь, я почувствовала опасность, скрывающуюся в темноте. Что-то или кто-то был там.

Это всего лишь твое воображение , пыталась я убедить себя. Все, что произошло сегодня вечером, сделало меня параноиком.

Но я не могла избавиться от ощущения, что за мной наблюдают, мою кожу покалывало от осознания. Гром сотряс землю, шум волн, яростно ударявшихся о берег.

— Бьянка? — голос мужа раздался позади меня.

Я в страхе подпрыгнула и повернула голову в его сторону. Он стоял прямо позади меня на крыльце, его волосы все еще были мокрыми.

— Тебе не следует здесь находиться, — тихо отругала я его. — Я не хочу, чтобы ты простудился.

Его иммунная система была слабой. Скорее, скомпрометированный. Лечение едва началось, но оно уже сказалось на нем.

— Мы не вернем эти деньги, — произнес он, и то упрямство, которое я хорошо узнала, отразилось на его молодом лице.

— Уильям, мы должны, — мой голос надломился. Я была напугана. Боясь потерять мужа. Боюсь мафии и их безжалостности. Боюсь последствий. — Ты не хуже меня знаешь, что деньги надо вернуть. Это не наше. Работать с ними — ошибка. Плохая идея

Он покачал головой в знак несогласия, но знал, что я права. Это было в его глазах, наряду с усталостью последних нескольких месяцев.

Вы никогда не узнаете, что мой муж серьезно болен, а его организм борется со смертельным раком. Нет, если только вы не знаете его так же долго, как я. Нет, если только вы не жили с ним. Он это скрывал, но уставал быстрее, спал крепче и почти не ел.

— Нам нужны деньги на лечение, — рассуждал он. Я видела, что он устал; рак медленно поедал его силы и молодость. За последние несколько месяцев он постарел как минимум на десять лет. Его голова склонилась к сумке, которая все еще стояла рядом с дверью, где я настояла, чтобы она оставалась до тех пор, пока ее не вернут. — И для тебя, на случай, если я…

— Не говори этого, — прошептала я, мое сердце сжималось в груди. — Не смей, черт возьми, говорить это.

— Детка, ты знаешь, что сказали врачи.

Да, я чертовски знала, что они сказали, но отказывалась верить, что надежды нет. Должно же быть что-то, что мы могли бы сделать. Во мне все еще жила надежда, что он выживет. Нам еще так много нужно было поработать. Нам нужен был еще один шанс, чтобы наверстать упущенное.

Он должен выстоять.

Он подошел ко мне, обнял меня. Я уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая его аромат, пока мое горло сжималось от рыданий, которые я сдерживала.

— Бьянка, я хочу, чтобы о тебе позаботились, — прошептал он мне в волосы усталым голосом. — Я хочу убедиться, что с тобой и девочками все будет в порядке, когда меня не станет.

Рыдания выиграли битву, и я уткнулась головой ему в грудь, а слезы текли по моему лицу. — Не говори так, — попросила я хриплым голосом. — Пожалуйста, Уильям. Тебе нужно поправиться. Мы можем найти врача, у которого есть лекарство, — дрожащим голосом прохрипела я.

Он крепко обнял меня в своих объятиях с той же силой, что и раньше, питая мою надежду и мягко прижавшись губами к моему лбу.

Его поцелуй в мой лоб был первым прощанием.