— Черт возьми, хотел бы я это знать, чувак. Я думал об этом снова и снова и просто не могу вспомнить ни одного человека, который ненавидел бы меня настолько, чтобы выместить на мне все то дерьмо, через которое я прошел. Все, о чем я продолжаю думать, это то, что в ту ночь, когда вы все явились сюда, чтобы обыскать наши комнаты, вы застали их врасплох, и им пришлось быстро избавиться от улик, которые связывали их с преследованием. Так что, может быть, это кто-то, кто живет на этом этаже, а я был просто тупым ублюдком, оставившим свою дверь незапертой, или, может быть, это кто-то более расчетливый, кто знал, что мы с Татум друзья, и думал, что вы легко поверите, что это я.

Я выдохнул, подумав об этом.

— В ночь, когда они впервые выстрелили в Татум из лука, улики удобно указали нам и на Милу. Что, если это не было случайностью? Что, если они намеренно сделали вид, что они ее друзья, чтобы она чувствовала, что никому не может доверять. Это был бы хороший способ попытаться изолировать ее. Сделать ее более уязвимой для них.

Киан зарычал, как дикий зверь, услышав это предложение, поднял бейсбольную биту и описал ею дикую дугу, которая закончилась вмятиной в стене.

— Лук? — Спросил Тоби, слегка поморщившись при виде поврежденной кирпичной кладки. — Вроде тех, что используются в клубе стрельбы из лука?

Мы трое обменялись многозначительными взглядами, и Сэйнт прищелкнул языком.

— Я уже присмотрелся к семи членам клуба лучников и пришел к выводам, что, во-первых, у них не хватает смелости провернуть это дело и, во-вторых, ни у кого из них нет никакой мотивации. Они даже не ученики, которые могли бы перейти Татум дорогу.

— Ну, может быть, это кто-то, кто официально не состоит в клубе, но все равно любит пользоваться оборудованием? — Предположил я. — Мы могли бы спросить, не видели ли они, чтобы кто-нибудь прятался там, или кто-нибудь просил что-нибудь одолжить в последнее время?

— Я полагаю, что они довольно опытные лучники, — задумчиво произнес Сэйнт. — Поэтому для них имело бы смысл поддерживать свои навыки в отточенном состоянии, регулярно тренируясь…

— Мне они кажутся дерьмовыми лучниками, — возразил Киан. — Они всегда промахиваются.

— Они нарочно промахиваются, — прорычал Сэйнт, закатывая глаза, как будто это была самая очевидная вещь в мире. — Они явно либо не хотят, чтобы в кампусе проводилось расследование убийства, либо пока не готовы поднять уровень своих нападений до такого уровня. В доставленной записке было ясно сказано, что они считают нашу девочку принадлежащей им по праву. Чего они действительно хотят, так это разлучить нас с ней. Сегодня вечером она была в их власти, они явно нашли способ накачать ее чем-то, вероятно, рогипнолом или кетамином…

— Что бы изнасиловать ее? — Я перебил его, мои кулаки сжались, когда ярость во мне снова поднялась на поверхность. — Ты думаешь, он собирался…

— Нет. В том-то и дело. Если бы он захотел, у него была возможность. Я не верю, что она могла сбежать от него без его разрешения, что либо означает, что он получил удовольствие от ее страха, либо это была просто пробная попытка, — сказал Сэйнт, и, к счастью для него, я понял, как прочесть ярость в его глазах, потому что бесстрастная манера, с которой он произнес это заявление, заставила бы меня ударить его несколько недель назад.

— Ни один Ниндзя Правосудия, или Сталкер, или кто-либо еще не приблизится к ней настолько, чтобы попытаться сделать это снова, — яростно прорычал Киан. — С этого момента она никуда не ходит одна. Нас четверо, и мы легко можем сменяться.

Тоби слушал все это с нескрываемым интересом, и Сэйнт цокнул языком, вспомнив, что у нас есть аудитория.

— Пошлите, — прорычал он, направляясь к двери. — Давайте начнем с допроса нескольких придурков-лучников, а потом продолжим охоту. Я не успокоюсь, пока мы не получим несколько гребаных ответов. Кто-то в этой школе знает что-то, что приведет нас к этому гребаному Ниндзя, и когда мы его найдем, его жизнь действительно не будет стоить того, чтобы жить.