Тоби с трудом выпрямился, моргая от света мобильного телефона, и Киан был достаточно любезен, чтобы опустить его, чтобы тот не светил прямо ему в лицо.

— После тебя, — сказал Киан, указывая битой на выход, и Тоби кивнул, поспешив впереди нас, и мы выстроились в шеренгу, следуя за ним, как стая волков, преследующая оленя.

Мы шли за ним всю обратную дорогу до мужского общежития, Сэйнт с одной стороны от меня, а Киан с другой, наши плечи дружески соприкасались, и я действительно чувствовал себя комфортно между ними, как будто я, черт возьми, принадлежал этой группе.

Киан продолжал насвистывать свою психованную мелодию, а Тоби выглядел так, словно в него вот-вот прилетит еще кусок дерьма, добавив это в смесь муки и масла, которая уже покрывала его. Казалось немного жестоким с нашей стороны позволять ему думать, что мы собираемся сделать с ним что-то еще, когда на самом деле мы пришли извиниться и освободить его, но без полного объяснения он все равно не принял бы нашего доброго отношения.

Мы последовали за ним в его общежитие, затем подождали, пока он сходит в душ, и Сэйнт усмехнулся чистоте его комнаты, которая явно не соответствовала его стандартам, хотя мне она казалась прекрасной.

Когда Тоби снова появился, он был вымыт, одет и выглядел чертовски напуганным. Очко ему за то, что он притащил свою задницу сюда, если был настолько уверен, что мы планировали что-то ужасное, но, опять же, я полагаю, он знал, что для тех, кто пытается бежать, всегда хуже.

— Присаживайся, — скомандовал Сэйнт, указывая на кровать, и я подвинулся, чтобы прислониться к его комоду, в то время как Киан плюхнулся на другую кровать в комнате, которая явно принадлежала другому студенту, но он явно не будет на это жаловаться, поэтому я предположил, что ему было все равно.

— Послушайте, я делал все, что вы говорили, — начал Тоби, и страх в его глазах, когда они метались между нами троими, заставил меня почувствовать себя немного дерьмово. Я не собирался чувствовать себя виноватым из-за того, что пытался защитить мою девочку от хищника, но он никогда не был тем, кто должен был принять на себя основную тяжесть нашего гнева, и за это я действительно сожалел.

— Забудь обо всем этом, — приказал Сэйнт. — Мы здесь, чтобы сообщить тебе, что у нас есть доказательства, указывающие на то, что ты на самом деле не являешься преследователем Татум.

Глаза Тоби расширились от надежды, и он сцепил руки на коленях.

— Правда? — он выдохнул.

— Да, — согласился Сэйнт. — Итак. Это официальное извинение от моего имени и от имени всех Ночных Стражей. Мы были неправы, и ты был несправедливо наказан. Ты больше не Невыразимый, и тебя снова зовут Тоби Рознер.

— И это все? — Спросил Тоби, выглядя таким чертовски счастливым, что я не мог не улыбнуться ему. — Все кончено?

— Нет, — сказал Сэйнт, и Тоби на мгновение испугался, прежде чем продолжить. — Ты ужасно пострадал от наших рук. Конечно, нам было бы недостаточно просто принести извинения и вернуть тебе твое имя. Итак, я предлагаю то, что, на мой взгляд, является справедливым предложением о возмещении ущерба, но если ты не согласен, то, конечно, можешь сказать нам, чего, по твоему мнению, ты заслуживаешь.

— Возмещение ущерба? — Спросил Тоби, переводя взгляд между нами, как будто это была какая-то сумасшедшая шутка, и он не мог поверить ни единому слову.

Киан усмехнулся, как будто это было чертовски забавно, а я просто пожал плечами. Я не знал, как Сэйнт намеревался загладить вину за то дерьмо, которое мы сотворили с этим ребенком, но я должен был сказать, что был впечатлен его моралью, даже дав ему понять, что это было правильно. И тем фактом, что у него действительно были моральные принципы. Черт возьми, он что, собирался доказать мне раз и навсегда, что он не полный сукин сын? Потому что если он встал как мужчина, признался в своем дерьме и попытался загладить вину, то это сказало мне все, что мне нужно было знать о его сходстве со своим отцом, человеком, который лгал, обманывал и разрушил мою семью, чтобы скрыть свой собственный проступок.

— Мы ошиблись, — сказал я. — И мы были с тобой полными придурками, так что, по-моему, это справедливо.

Тоби кивнул, хотя я мог бы сказать, что он был бы счастлив, если бы мы просто вернули ему его имя и пообещали больше не мучить его.

— Я думаю, что душевные и физические страдания, которые мы тебе причинили, были достаточно серьезными, чтобы равняться финансовой сумме в сто тысяч долларов, — спокойно сказал Сэйнт, и мне пришлось бороться с собой, чтобы не разинуть рот от этой смехотворной суммы денег, но на этом он не закончил. — За неделю, в течение которой ты подвергался этому воздействию.

— Сто тысяч за неделю? — Спросил я, потому что, конечно, неправильно его расслышал. Мы преследовали Тоби месяцами, это было гребаное состояние.

Сэйнт бросил на меня уничтожающий взгляд и продолжил.

— Пожалуйста, не обращай внимания на нищего в комнате. Эта сумма кажется тебе справедливой? Я также округлю последние шесть дней до полной суммы за неделю в знак доброй воли.

— Э-э, да, — согласился Тоби, и я увидел, что он тоже подсчитывает эту сумму. Это была гребаная куча денег, почему я просто не вызвался быть их боксерской грушей на несколько месяцев? Я был бы обеспечен на всю гребаную жизни.

— Хорошо. — Сэйнт вытащил из заднего кармана чековую книжку и выписал столько нулей, что я просто уставился на нее, прежде чем он размашисто подписал ее и протянул Тоби. — Я, конечно, позабочусь о том, чтобы твои родители поняли, что эти слухи о твоем употреблении наркотиков были ложными, а также успокою их относительно любых других неприятных слухов, которые могли дойти до их сведения. Кроме того, я случайно знаком с деканом приемной комиссии в Брауне, поэтому могу убедиться, что ты получишь именно то место, которое хочешь. Я также могу организовать несколько выгодных деловых сделок для компании твоего отца, и я готов предложить тебе руку дружбы на всю жизнь. При условии, что ты никогда не попытаешься облапошить меня, я с радостью предложу тебе свою поддержку в любых деловых отношениях, которые у нас могут быть в будущем. Это приемлемо для тебя? Мы квиты?

— Да, — выдохнул Тоби. — Более чем квиты. Я уже забыл обо всем этом.

Сэйнт криво улыбнулся, затем бросил на меня взгляд, подразумевающий, что теперь моя очередь говорить, но я понятия не имел, что хотел сказать, поэтому просто вопросительно поднял бровь.

Сэйнт вздохнул, как будто я испытывал его терпение, и наклонил голову к Тоби, но я все еще не понимал, так что он был вынужден объяснить.

— У Нэша тоже есть что предложить тебе в качестве компенсации, — твердо сказал он.

— Правда? — Я переводил взгляд с него на Тоби, но у меня не было ни гроша, чтобы передать ему. Черт возьми, я сомневался, что у меня есть хоть что-то, что ему нужно. Может, в последнее время он и был в самом низу иерархии, но все еще оставался учеником с трастовым фондом и большим количеством денег, чем я когда-либо мог бы представить. Но он смотрел на меня с таким ожиданием и прочим дерьмом, что мне пришлось что-то придумать. И в добавок ко всему, не оставлять же Сэйнта лучшим человеком в этой ситуации, мне пришлось бы серьезно пересмотреть свой взгляд на мир. — Э-э, да, как насчет того, чтобы я… вернул тебя в футбольную команду?

— Правда? — с надеждой спросил он, выглядя так, будто идея этого понравилась ему больше, чем мега выплата Сэйнта. Черт возьми, да.

— Да. И Блейк сказал, что хочет, чтобы ты был капитаном, — добавил я, надеясь, что Блейк не будет против этого. Хотя он, вероятно, разозлился бы, потому что все его дело было в том, чтобы быть лучшим, но мы превратили жизнь этого парня в ад, так что по сравнению с этим это казалось незначительной жертвой.

— Вау, да, мой папа был бы так горд, это было бы потрясающе, — выдохнул Тоби, и я ухмыльнулся, поворачиваясь к Киану и передавая ему эстафету.

— Я предлагаю тебе один раз ударить меня, без последствий. — Он выпрямился и встал перед Тоби, чтобы тот мог нанести удар.

— Сколько точно раз ты ударил его за то время, что он был Сталкером? — Сэйнт протянул, как будто это предложение его не впечатлило.

Киан на мгновение задумался, затем торжествующе ухмыльнулся.

— Я сбился со счета. Так что, чтобы все было честно, он может воспользоваться битой. — Он поднял бейсбольную биту с пола и развернул ее, чтобы предложить Тоби рукоятку, прежде чем застыть с широко расставленными руками, ожидая удара.

Тоби долго смотрел на биту в своих руках, и я не удержался и сделал шаг вперед в знак протеста.

— Он может переломать тебе кости, — сказал я, качая головой. — Или проломить твой чертов череп.

— Это то, чего ты хочешь, Тоби? — Насмешливо спросил Киан. — Ты жаждешь моей смерти в качестве расплаты за мои преступления? Давай, держу пари, тебе не терпелось пустить кому-нибудь из нас кровь. Ты больше никогда не получишь такого шанса.

Тоби поднялся на ноги, нахмурив брови, когда он прокручивал биту в руке, как будто взвешивал ее, а Сэйнт положил руку мне на плечо, чтобы удержать, пока мы ждали, что он сделает.

Он схватил его двумя руками, размахивая ею, когда посмотрел на Киана, и у меня внутри все сжалось от беспокойства из-за безумия этого, но Киан даже не моргнул.

— Нет, — внезапно сказал Тоби, роняя биту так, что она со звоном упала на пол. — Я не хочу причинять тебе боль. Я просто хочу, чтобы ты нашел ублюдка, который подставил меня, и заставил их заплатить. Заставь их заплатить за Татум и за меня тоже.

Киан мрачно рассмеялся и хлопнул Тоби по руке.

— Ты заключил сделку, брат.

— Полагаю, у тебя было достаточно времени подумать о том, кто мог тебя подставить, — сказал я. — Итак, у тебя есть какие-нибудь идеи для нас, с чего начать поиски?

Тоби вздохнул и рухнул обратно на кровать, покачав головой.