Мой пульс учащается при этой мысли. И я благодарна за музыку из олдскульной видеоигры, которая звучит из массивного телевизора. Этот звук может заглушить отчаянный стук моего сердца.

На экране появляется дедушка, входящий в комнату своего внука. Но я не могу обращать внимания на то, что они говорят, так как меня окружает мужской аромат Глеба. Тепло, исходящее от его тела, обволакивает меня, как уютное одеяло. В то же время от его близости у меня пересыхает во рту и потеют ладони.

Мы просто смотрим вместе фильм, но энергия, бурлящая между нами, настолько сильна, что я быстро теряю представление о сюжете, хотя хорошо его знаю. Сексуальное напряжение, излучаемое моим телом, заставляет меня гудеть, как струна рояля, настолько тугая, что я могу просто сорваться.

Я осмеливаюсь взглянуть на Глеба, и его угловатые черты лица при интимном освещении становятся настолько поразительно красивыми, что у меня перехватывает дыхание. Он выглядит настолько напряженным, что его можно было бы изваять из мрамора, а плоскости его лица отражают мягкое сияние комнаты.

Словно почувствовав мой взгляд, Глеб поворачивает голову и встречается с моим взглядом в темноте. Он завораживает меня, не позволяя отвести взгляд.

Сердце колотится о ребра, живот сводит узлом. Я больше не могу этого выносить. Это непреодолимая потребность… пульсирующее желание. Каждый вдох становится тяжелым бременем для моих легких. Если я ничего с этим не сделаю, то задохнусь.

Наклонившись, я закрываю глаза, чтобы нежно прижаться губами к губам Глеба.

И сердце замирает, когда он не отстраняется.