Но, возможно, Мэл никогда бы не согласилась поехать со мной в Нью-Йорк, если бы этого не произошло.

При этой мысли у меня сводит желудок.

С тех пор как я нашел ее письмо, мои эмоции не дают покоя. Я больше не знаю, что делать с нашими отношениями. Что в них было правдой, а что ложью? Было ли хоть что-то из этого настоящим? Я не знаю. Мне хотелось бы думать, что да, что она может представить себе будущее со мной. Но ее тщательно составленная записка заставляет меня сомневаться во всем.

Я знаю только одно: я не могу позволить ей выйти замуж за Винни.

Я знаю, какой он.

Этот ублюдок использует ее и выплюнет. А Мэл стоит гораздо большего. Она заслуживает полноценной и счастливой жизни.

— Ты идиот, — категорично заявляет Харпер, направляя меня к двери в задней части клуба, хорошо скрытой стеной зеркал.

— Почему? — Не скажу, что я доверяю брату, но с ним мне легче отслеживать окружающую обстановку, не опасаясь, что меня могут подстеречь.

Харпер бросает холодный взгляд в мою сторону.

— Я не делаю тебе одолжение. Келли... они непредсказуемы. Ты должен был усвоить урок, когда Мэл в первый раз отправила тебя в путь. Коган с такой же вероятностью убьет тебя, как и выслушает.

Я пожимаю плечами.

— Может быть. Но она стоит того, чтобы рискнуть.

Харпер качает головой. Затем он стучит в зеркальную стену и ждет сигнала, разрешающего ему войти. Двери распахиваются, впуская меня в просторный офис с разноцветным неоновым освещением. Несмотря на странную обстановку, она не скрывает цвет мокрого ковра у моих ног.

У меня сводит желудок, когда я различаю на нем темные пятна крови.

Она свежая.

И я молюсь, чтобы она не имела отношения к Мэл.

Потому что если она уже мертва, то это скоро превратится в кровавую баню. Независимо от того, какой ад может обрушиться на голову Петра.

— Да?

Суровый вопрос заставляет меня поднять глаза. И я устремляю взгляд на тяжелый стол, стоящий в дальнем конце комнаты.

За ним сидит внушительная фигура. Мускулистая голова мускулистого мужчины покрыта копной светлых кудрей, но лицо чисто выбрито. Разноцветные татуировки выглядывают из-под закатанных рукавов и поднимаются по шее практически до челюсти. Его аура излучает гнев и опасность. Каждый его дюйм говорит о грубой силе. Его стальные голубые глаза смотрят на меня с холодным безразличием, он опирается локтями на стол, обхватив одной рукой кулак другой, и внимательно наблюдает за мной.

Что-то в том, как он оценивает меня, говорит мне, что он знает, кто я, без слов. И то, как волосы у основания моей шеи встают дыбом, а фолликулы колются, посылает мне сигнал тревоги, подобного которому я еще не испытывал.

Это человек, который заключает сделки с самим дьяволом. Он владеет самым смертоносным отрядом наемников на Восточном побережье. И он берется за дело без малейшего страха перед последствиями. Это означает, что он либо обладает некой богоподобной силой, либо совершенно безумен. Зная его кузена Винни, я ставлю на последнее.

И вдруг я полностью осознаю, что пытался сказать мне Харпер.

Возможно, именно здесь я и умру.

Может, я становлюсь сентиментальным, но меня трогает то, что мой брат даже попытался предупредить меня. С нездоровым весельем я опускаю взгляд на заляпанный кровью ковер. Он уже нуждается в чистке. Что плохого в том, чтобы добавить меня к числу трупов на сегодня? Ведь так?

— Мистер Келли, Глеб говорит, что у него что-то украли, — категорично заявляет Харпер.

Затем он отдает едва заметный поклон и захлопывает за собой двери, оставляя меня одного в присутствии ирландского босса.

— Итак, ты решил просто вальсировать в моем клубе, назвать меня вором и посмотреть, насколько хорошо это у тебя получится? — спрашивает Коган, его светлые брови без тени юмора вздергиваются. В его глубоком голосе звучит властность, от которой у меня вибрируют кости и болят зубы, как будто я могу противоречить самой своей природе, задавая ему вопросы.

— Это не ты украл у меня, — осторожно говорю я, потому что сейчас каждое слово имеет значение, и я чувствую, что моя жизнь может оказаться на волоске, если я не справлюсь с этим. — Один из твоих кузенов украл у меня жену. И теперь он пытается жениться на ней, хотя наша свадьба была засвидетельствована Богом.

Я позволил этим словам прозвучать, потому что знаю, насколько религиозно Келли следуют своей вере. Они настоящие ирландские католики - крещение, конфирмация, исповедь, причастие, Великий пост, все девять ярдов. И в кои-то веки моим самым сильным союзником может оказаться Бог.

Бог Когана, то есть.

Подбородок ирландца подозрительно вздергивается вверх.

— Кто твоя жена? И почему меня должно волновать, что ты не смог удержать ее в своей постели?

— Она ушла не по своей воле, — холодно отвечаю я, чувствуя, как давление накаляется до предела. — Ее зовут Мелоди О'Мара. Она раньше работала на тебя.

Отношение Когана заметно меняется, и я понимаю, что он узнал Мэл по имени. Это дает мне долю надежды, что он хотя бы в курсе ситуации. Надеюсь, он еще не потворствует этому.

— Ладно, Глеб, — говорит он, делая ударение на моем имени. — Я буду кусаться. С чего бы замужней женщине соглашаться на свадьбу с моим кузеном? Потому что я сам разговаривал с Мэл сегодня утром, и она вроде бы согласилась на это предложение.

Мой желудок болезненно сжался, в груди запульсировала внезапная пустота, и я стиснул зубы, стараясь держать свои эмоции под замком.

— Винни уже несколько недель посылает киллеров в Нью-Йорк. Угрожая моей жизни. Ее жизни. Жизни ее дочери.

Я даю последнему слову впитаться, и вспышка раздражения, промелькнувшая на лице Когана, говорит о многом.

— Не думаю, что у Мэл был большой выбор, — резко заканчиваю я, сжимая кулаки в попытке остановить их дрожь.

Коган молчит, кажется, целую вечность, его холодные глаза наблюдают за мной, ничего не выдавая.

— Харпер! — наконец кричит он.

Мгновение спустя дверь распахивается, подтверждая мои подозрения, что старший брат затаился по ту сторону.

— Отправлялись ли люди Келли в Нью-Йорк за последние три недели без моего прямого приказа?

— Да, сэр, — отвечает Харпер, напряженно прислушиваясь.

— Сколько?

Харпер бросает быстрый взгляд в мою сторону.

— Десять, насколько мне известно. Мико так и не вернулся.

Интересно. Значит, Винни не удосужился упомянуть кузену, что из-за него погиб один из братьев Ликан. Похоже, он посылал убийц, даже не посоветовавшись с боссом.

— Десять? — рычит Коган. Поднявшись с кресла, он хлопнул ладонями по столу с такой силой, что дерево застонало. — Почему это не было доведено до моего сведения?

Раздражение в его тоне очевидно, и Харпер бросает еще один косой взгляд в мою сторону. Сцепив руки за спиной, мой брат расправляет свои громоздкие плечи.

— Потому что Винни сказал, что получил ваше разрешение на прямое использование наших ресурсов. Сэр.

Коган издал низкий рык, его голубые глаза стали убийственными.

— Приведите моего кузена. Сейчас же. Думаю, нам пора обсудить это... недоразумение как мужчины.

Может быть, если я не смог найти Мэл самостоятельно, обратиться к Когану не такая уж и плохая идея.