ГЛАВА 10

ГЛАВА 10

Я подскочила в постели. Моя кожа покрылась потом, и я судорожно хватала ртом воздух. Я не могла дышать. Рука в перчатке зажала мне рот. Ненастоящая. Я покачала головой. Я стряхнула этот образ. Стряхнула с себя запах кожаных перчаток. Здесь никого не было. Простыни запутались вокруг меня, когда я ворочалась, отчаянно нуждаясь в свете ночника в форме звезды на другом конце комнаты. Вот оно. Небольшое голубое мерцание на фоне темных стен, которое ослабило давление у меня под ребрами.

Я была дома. Я была в своей комнате.

– Хватай девчонку, Ник.

Моя голова дернулась вправо, но тени были неподвижны.

Ненастоящее.

Мне потребовалось три попытки, чтобы включить прикроватную лампу, мои пальцы слишком сильно дрожали, чтобы дотянуться до выключателя. Залитая светом комната была пуста, потому что, конечно, так оно и было. Никто не притаился в углу, чтобы напасть на меня. Никто не пытался затащить меня в фургон, пока моя мать истекала кровью на земле.

Фицуильям растянулся на подоконнике и запрыгнул на кровать с удивительным проворством для такого огромного кота. Он свернулся калачиком у меня на коленях, мурлыкая.

– Спасибо тебе, – прошептала я, зарываясь обеими руками в его теплый мех, позволяя его урчащему телу успокоить мой пульс.

Я выдохнула и снова оглядела свою комнату.

Картина маслом у меня на стене. Реально.

Растения в горшках занимают всё место у окна. Реально.

Гора нераспечатанных коробок с кошачьими игрушками. Реально.

Ещё один глубокий вдох, прежде чем я расправила плечи и вылезла из кровати. Ночные кошмары были какой-то странной рутиной. Несмотря на адреналин, бурлящий в моих венах, и мой мозг, пытающийся убедить меня, что меня вот-вот похитят, я привыкла ко всему, что следовало за этим, как только зажегся свет. Сегодня ночью я не смогу заснуть.

Я достала свой телефон из ящика и отправила Виктору смайлик в виде розового цветка. В истории нашего чата их были десятки, обычно они отправлялись где-то между 3 и 5 часами ночи. Это был самый простой способ сообщить ему, что я не сплю, не объясняя причину.

В первый раз, когда я разбудила его своими криками, он ворвался в мою комнату, готовый кого-нибудь убить.

В прошлом году, когда Дел только переехала, он несколько недель жил в комнате для гостей – и когда мои крики разбудили Дел, он был рядом, чтобы помешать ей сделать из этого большую проблему.

Сейчас у них обоих было столько же проблем и дел, сколько и у меня.

Я накинула халат, опустила телефон в карман и умылась. Мои волосы были взъерошены, но мне удалось собрать их в косичку, чтобы не принимать душ прямо сейчас. Раздеться догола и добровольно стоять в крошечной кабинке, из которой я не смогу видеть остальную часть комнаты? Нет, спасибо.

К тому времени, когда я выглядела более-менее презентабельно и спустилась вниз, Виктор стоял на кухне, насыпая в миску для хлопьев нарезанные кубиками фрукты. Его волосы стали достаточно длинными, чтобы торчать во все стороны, что было странно для того, кто обычно тщательно подстригал их коротко. Но на самом деле моё внимание привлекли его обтягивающая черная футболка и серые спортивные штаны, и в ответ у меня внутри всё перевернулось. Если эти выпуклые мышцы являются результатом сексуальной неудовлетворенности, то она у него, должно быть, очень сильная. Он всегда оставался в форме, но это было что-то новенькое. И не сказать, что мне это не нравится.

Я вела себя неловко. Сжимая и разжимая кулаки, я заставила себя перестать пялиться.

– Привет, – сказала я хриплым то ли от сна, то ли от крика голосом.

– Доброе утро, – его глаза блуждали вверх и вниз по моему телу. В отличие от меня, которая пялилась на него, он просто делал то, что делал всегда: проверял, все ли со мной в порядке. Довольный результатом, он поставил миску на стойку.

Я поморщилась при виде груды витаминов передо мной.

Мой распорядок дня обычно включал что-нибудь с большим количеством сахара и сливок. На этот раз он был быстрее.

Когда я не взяла вилку, он вздохнул и, порывшись в шкафчиках, достал коробку шоколадной стружки. Он поставил её на стол с такой силой, что я сразу поняла, что он думает о моём выборе.

– Спасибо, – я улыбнулась и высыпала половину из коробки на фрукты.

Виктор молча сел рядом со мной за стойку. Он отрезал кусочки от яблока, поднося их ко рту, всё ещё держа нож в руке. Тыльные стороны обеих его рук были разрисованы черными розами, но на левой руке на каждом пальце также красовалось по кинжалу разного вида. Зажатый в этих пальцах нож должен был выглядеть угрожающе. Но не настолько, когда он разрезал на куски ярко-красную розовую леди.

– Ты пялишься, – заметил он, не глядя на меня.

– Ты странно ешь яблоки, – сказала я, потому что это казалось лучше, чем признаться, что я пялилась на его пальцы.

Он, промычав, отрезал идеальный ломтик в виде полумесяца и протянул его мне, зажав между лезвием и большим пальцем.

Я взяла его и наблюдала, как он снова принялся нарезать фрукты на кусочки, его длинные пальцы так легко крутили нож в руках. Мышцы на его предплечьях напрягались с каждым движением, и я забыла, что надо жевать яблоко, которое было у меня во рту.

Если ты готова к чему-то более сложному. Слова Дела, сказанные прошлой ночью, нахлынули на меня. Я была достаточно занята подготовкой к видео-кампании, чтобы не зацикливаться на них, но что-то в том, как Виктор обращался с яблоком, заставило меня задуматься…Готова ли я к чему-то сложному?

– Это Уитекер? – спросил Виктор.

– Что? – на этот раз я пыталась понять, какой разговор он вел в своей голове без меня.

– Ты нервничаешь из-за приезда Сайласа Уитекера?

– О...может быть, – не то чтобы ночные кошмары всегда были вызваны тем, что что-то происходило, но в данном случае это действительно имело смысл. Сайлас был видеооператором, с которым я связалась для кампании, и мы находились примерно в десяти часах и 32 минутах от того момента, когда он появится на пороге моего дома. Ладно, возможно, это было у меня на уме. – Всё будет хорошо, – сказала я, не уверенная, кого я успокаиваю – его или себя.

– Я вернусь вовремя.

– Я знаю, – я копалась в тарелке, пока в моей ложке не осталось ничего, кроме малины и шоколада. – Не хочешь рассказать мне, что у тебя на сегодня на повестке дня?

– Да, – его губы сжались в суровую линию. – Но, наверное, будет лучше, если я этого не сделаю.

Сложное даже не полностью описывает происходящее.

– Я бы хотела, чтобы ты мне сказал, – выдохнула я. – Я продолжаю беспокоиться о том, что ты делаешь, когда тебя здесь нет. С кем ты и осторожен ли ты.

– Корделия, – его рука двинулась через стойку, но нож по-прежнему держал неподвижно, только мизинец дотянулся до моего запястья. Это было легкое прикосновение, призванное утешить меня, но вместо этого по моей руке пробежала электрическая искра. – Я обещаю тебе, что я в безопасности. Прямо сейчас Петя просто дергает меня за поводок.

– Прямо сейчас? А что будет позже?

О его прикосновении я тут же забыла, в моей голове пронесся подтекст его слов, в голове прокручивалась дюжина различных сценариев. Раздаются выстрелы, либо со стороны преступников, либо со стороны полиции. Полиция не знает, что Виктор хороший человек. Они без колебаний застрелят его, если поймают во время какого-нибудь рейда.

Он не ответил, что только подтвердило мои подозрения.

– Я отказываюсь выбирать гроб. Двух более чем достаточно.

Его глаза сузились, но он проследил за ходом моих мыслей.

– Я обещаю, что не умру.

– Как ты можешь это обещать? Ты этого не знаешь.

Он спокойно отложил нож в сторону и повернулся ко мне. Прежде чем я успела обернуться, его рука оказалась на сиденье моего стула, и он поворачивал его, пока я не оказалась с ним лицом к лицу.

– Всё просто, жизнь моя, – рокот его русского языка повис в нескольких дюймах воздуха между нами, как дымовая завеса, из-за которой становилось труднее дышать. – Я отказываюсь покинуть этот мир раньше тебя.

– Что это значит? – спросила я.

– Я отказываюсь от этого.

– Ты не можешь отказаться от смерти, – у меня руки чесались дотронуться до волос, но они были заплетены в косу. Отказ умереть был недостаточно хорошим планом. Это не помешало бы его дяде подвергнуть его опасности.

– Смерть может попытаться отнять меня у тебя, но я буду единственным, кто останется жив, – глаза Виктора цвета лесной зелени впились в мои. Я не была уверена, что смогла бы отвести взгляд, даже если бы попыталась. И на мгновение, захваченная его вниманием, каждая клеточка моего тела замерла.

Он был бы единственным, кто остался бы жив. Реально.

Я кивнула

.

Корделия • 14:05

Ты будешь вовремя?

Корделия • 14:11

Пожалуйста, скажи мне, что ты уже в пути.

Корделия • 14:13

Пожалуйста.

Корделия • 14:19

Виктор?

Корделия • 14:24

Клянусь богом, если ты не появишься здесь в ближайшие пять минут, я лишу тебя права посещать тренажерный зал.

Корделия • 14:24

Я больше никогда не буду играть с тобой в шахматы.

Корделия • 14:25

Попрощайтесь со своими протеиновыми батончиками.

Корделия • 14:28

Пожалуйста, скажи мне, что с тобой всё в порядке.

– Проходи, – я отступила в сторону, чтобы пропустить Сайласа. Мой взгляд задержался на улице ещё на мгновение, но машина Виктора не подъехала.

Я провела своего гостя в кабинет, но на всякий случай оставила дверь открытой.

Это было всё, что я могла себе позволить, думая о незнакомце в моём доме.

Сайлас Уитекер вошел в комнату так, словно бывал здесь тысячу раз до этого. Он повесил свое коричневое шерстяное пальто на спинку одного из стульев и сел, не дожидаясь моих указаний, даже не оглянувшись, чтобы осмотреться.

– Могу я предложить что-нибудь выпить? – спросила я. Пожалуйста, только не кофе. Я понятия не имела, как пользоваться этим хитроумным приспособлением на кухне.

– Спасибо, не надо.

– Дай мне знать, если передумаешь.