Я последовал за ней обратно в бальный зал, где дети вернулись к своим прежним задорным танцевальным движениям. К моему удивлению, Дел ждала меня, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что я всё ещё следую за ней, когда она взяла на себя обязанности по приготовлению напитков у одной из других сопровождающих.

– Ты когда–нибудь думал о том, чтобы бросить Axent и заняться чем–то другим? – спросила она и протянула мне пластиковый стаканчик, наполненный неоново–красным пуншем.

– Нет.

– Ты даже не задумался об этом.

– То, что я ненавижу то, чего мне стоило, не означает, что я ненавижу то, где я нахожусь. Мне это нравится. Мне нравятся переговоры, контракты и встречи в 5 утра с нашей командой в Гонконге. Я мог бы обойтись без заседаний совета директоров, но сомневаюсь, что всем нравится каждый аспект их работы.

– Хмм, – промычала она и наполнила стаканчик девушки с кудряшками и брекетами.

– Почему ты преподаешь?

– Потому что мне это нравится, – усмехнулась она, бросая мне мои слова обратно.

– Я прочитал твоё вступление в школьном информационном бюллетене. Ты получила степень магистра в Гарварде на полную академическую стипендию, и всё же решила стать преподавателем английского языка.

– Недостаточно престижно для тебя?

– Ты могла бы заняться журналистикой или издательством. Я просто не знаю многих учителей из лиги плюща.

– Ты знаешь многих учителей?

– Туше.

– Я выросла без книг. Мои родители просто не были любителями почитать. Позже я влюбилась в чтение из–за своих учителей английского. Я начала придумывать истории благодаря моим учителям. Я хочу помочь детям найти историю, о которой они и не подозревали, что ищут, будь то в книге или написанную ими самими. Я не хочу заключать сделки или обсуждать маркетинговые стратегии, сидеть в офисе и весь день пялиться на контракты, – она склонила голову набок и подождала, пока хихикающая группа девушек возьмет свои напитки и уйдёт, прежде чем продолжить. – Я полагаю, я могла бы пойти в любую школу, чтобы стать учительницей, но ты меня знаешь. Любознательная по натуре, поэтому, если я смогу учиться у лучших, я буду учиться у лучших.

– Не думала о том, чтобы отказаться от этого, когда продашь свою книгу?

– Я не знаю. Я пока не могу даже подумать об этом, – она пожала плечами. – Сначала мне нужно закончить писать эту чертову штуку.

– Хорошо, я спрошу снова, когда ты закончишь её.

Мы продолжали работать бок о бок, пока не закончился пунш и не зажегся верхний свет. Последние ученики ушли, я протянул Дел пустые стаканчики, и она выбросила их в большое мусорное ведро.

– Спокойной ночи, ребята. Увидимся со всеми вами в понедельник, – директор Браун хлопнул в ладоши и вышел за дверь, когда самый большой беспорядок был убран, а остальное осталось за охранниками и бригадой уборщиков.

– Мы так и не закончили наш танец, – сказал я и снова протянул руку. – Мисс Эдвардс?

– Здесь нет музыки, мистер Беккет.

– Мы обойдемся.

На этот раз я не стал заморачиваться с правильным расположением своих рук, позволив им вместо этого обхватить её талию. На мгновение зависнув в воздухе, она обхватила меня руками за плечи. Я начал слегка покачиваться с ноги на ногу, и её голова опустилась мне на грудь. Если она и слышала беспорядочное биение, которое она вызвала у меня под ребрами, то никак этого не показала. Вместо этого напряжение покинуло её тело, твердые мышцы расслабились в моих руках, когда я медленно повернул нас по кругу.

Я подавил любую обнадеживающую мысль, которая хотела вспыхнуть, потому что у Делайлы есть ряд оговорок по поводу физической близости. Это было столь же мучительно, сколь и увлекательно.

Люди расступились вокруг нас, и ди–джей Дэй задержалась в дверях всего на мгновение дольше остальных, но я заставил нас двигаться. Пока мы танцевали, она была у меня.

– Кстати, у меня получилось, – она откинула голову назад и моргнула, смотря на меня. – После нашего телефонного звонка? Я справилась с этим сама.

– Ты серьезно? – широкая, искренняя улыбка озарила моё лицо. Не только потому, что она всё ещё достаточно доверяла мне, чтобы поделиться этим, но и потому, что я так чертовски гордился ею. Возможно, ей нужно было рассказать о своих тревогах, но, в конце концов, она сама достигла кульминации. Она поняла, как успокоить свой разум настолько, чтобы наслаждаться физической стороной секса без чьего–либо руководства. – Это потрясающе, Дел.

Она рассмеялась и быстро огляделась по сторонам, прежде чем понизить голос.

– Не знаю, назвала бы я пьяную мастурбацию потрясающей.

– Не делай этого.

– Не делать чего?

– Не преуменьшай свои достижения только потому, что другим людям это может даться легче, – я приподнял её подбородок, заставляя встретиться со мной взглядом, потому что именно это я имел в виду, когда сказал:

– Поздравляю, милая.

– Спасибо, – её дыхание сбилось, когда наши взгляды встретились, и воздух между нами сгустился от понимания и вольности, которые привели к этому разговору.

Кончик моего пальца прошелся от её подбородка вниз по челюсти, пока я не смог обхватить рукой её затылок. Её губы дрожали, но она не сводила с меня глаз, когда я наклонился. Она не отвернула голову, не попросила меня остановиться, не вздрогнула, пока мои губы не коснулись её губ. Отчаянный вздох слетел с её губ на мои, прежде чем она растворилась во мне.

Все рациональные мысли покинули моё тело, когда я попробовал её на вкус. Я накрыл её рот своим. Она застонала в поцелуе, и её язык прошелся по моим губам, посылая горячую искру по моим венам. Её руки сомкнулись вокруг моей шеи, когда она прижалась ко мне. Прижавшись своим телом к моему, мы целовались, как два человека, изнывающие от голода, который мог утолить только другой.

– Прекрати, – она без предупреждения дернулась назад и оттолкнула меня. Это слово задело сильнее, чем её пощечина, но я не пытался преодолеть дистанцию, когда она отшатнулась. Её грудь быстро вздымалась, когда она сомкнула руку на своем голубом жемчужном ожерелье. – Мне очень жаль. Я не могу.