— Открой глаза, — приказывает Кэм тем нежным, но доминирующим тоном, от которого мне хочется сорвать с него одежду. Требовательно, но в то же время уважительно. Смешанным с грубостью его голоса, и это усиливает мое и без того повышенное возбуждение.

Я резко открываю глаза и почти испытываю оргазм от выражения его лица. Глаза затуманены похотью, губы слегка приоткрыты, когда он трахает меня пальцами все быстрее, двигая ими внутрь и наружу так, что мне хочется, чтобы это был его член.

— Опусти глаза вниз. Посмотри, как хорошо твоя киска принимает мои пальцы, когда я трахаю тебя ими, — говорит он грубым голосом.

Я делаю, как он сказал, переводя взгляд между нами и наблюдая, как его пальцы исчезают внутри меня. Я никогда не делала этого раньше, но в этом есть что-то сексуальное. Это толкает меня ближе к краю, мой оргазм приближается, когда его пальцы, покрытые моим возбуждением, двигаются во мне так громко, что этот звук разносится вокруг нас.

Губы Кэмерона опускаются, посасывая и целуя мою шею. Стон вырывается из меня прежде, чем я успеваю его остановить, заставляя руку Кэмерона прикрыть мой рот.

— Мне заткнуть тебя своим членом, чтобы ты замолчала, а?

— Пожалуйста, — бормочу я, прикрываясь его рукой, отчаянно желая насытиться им. Я умоляю именно так, как он и сказал, потому что начинаю думать, что он знает, что мне нужно, еще до того, как я сама это пойму.

— Черт возьми, — ворчит он, в его голодном взгляде ясно читается желание.

Сначала я не думала, что он даст мне то, чего я хочу, но затем он убирает пальцы и опускается на колени рядом со мной, быстро расстегивая молнию, залезая рукой внутрь брюк и вытаскивая свой член. Черт возьми, мы действительно сделаем это? На людях?

Я уже собиралась наклониться и обхватить его губами, когда он слегка отстраняется.

— Не думаю, что ты пока это заслужила, любимая.

Я протестующе хнычу, а он только усмехается в ответ. Его рука возвращается между моих бедер, но на этот раз она направляется прямо к моему клитору, его большой палец слегка касается его.

— Кэм, — стону я. Я так сильно хочу кончить, что это начинает причинять боль.

— Это моя девочка, — хвалит он, наклоняясь вперед, и это движение заставляет кончик его члена прижаться к моим губам. Я охотно открываю их, обводя языком его головку. Но прежде, чем я успеваю сделать что-то еще, он отстраняется.

— Филдс! — стону я, мое тело извивается, нуждаясь в разрядке.

Он бросает на меня мрачный взгляд, который я раньше не видела.

— Не называй меня так, когда мы этим занимаемся. Ты использовала это имя, когда мы не были друзьями. Сейчас, я бы сказал, что мы более чем друзья.

— Тогда наполни мой рот своим членом и заставь меня кончить, пожалуйста, — умоляю я, давая ему то, чего он хочет. Прямо сейчас я бы отдала ему практически все, что угодно, если бы он позволил мне кончить.

Он ухмыляется, ему нравятся мои слова.

— Хороший ответ.

Внезапно его член входит в мой рот, и от ощущения наполненности у меня слезятся глаза. Я позволяю ему трахать мой рот, в то время как его большой палец крепко прижимается к моему клитору, и оргазм зарождается где-то внизу моего живота.

Я взрываюсь, когда он толкается в мой рот по самое основание, заставляя меня задыхаться, в то время как он проводит жесткими, быстрыми круговыми движениями по моему клитору. Я стону вокруг него, мои ноги дрожат, когда я дико кончаю, звезды затуманивают мое зрение, когда оргазм буквально возносит меня.

— Так чертовски красива, когда кончаешь с моим членом во рту, — ворчит он, затем замирает, высвобождаясь из моего горла.

Я проглатываю все до последней капли, позволяя ему выплеснуть в меня каждую каплю своего освобождения. После он отстраняется, засовывая свой член в штаны, пока я поправляю стринги и натягиваю колготки обратно.

Затем он падает рядом со мной на снег, наше дыхание сбивается, когда мы оба отходим от оргазма.

— Все нормально? — спрашивает он.

Мне нравится, что через несколько минут после того, как он так грубо со мной обращается, он меняется в настроении и становится таким милым.

— Это было… горячо, — отвечаю я, мои щеки горят при воспоминании о том, что мы только что сделали. Было горячо делать это на публике, зная, что нас могут застукать. И то, как он разговаривал со мной, заставило мое тело воспылать страстью к нему.

Он хихикает в знак согласия, встает и тянет меня за собой.

— Где-нибудь болит? — мягко спрашивает он, его глаза блуждают по моему телу с головы до ног.

— Нет, я в порядке. Правда, — говорю я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы запечатлеть поцелуй на его губах. Он мягкий и сладковатый, совсем как мой парень.

— Хорошо, потому что нам еще нужно поужинать и осмотреть рождественскую ярмарку, — улыбается он, беря меня за руку и ведя нас дальше по программе нашего свидания.

На ужин нам подают суши, и наша трапеза наполнена смехом и подшучиваниями. Это самый веселый ужин в моей жизни. После этого мы бродим по ярмарке, и Кэмерон все время держит меня за руку.

Сходив в уборную, я возвращаюсь и вижу, как он выходит из лавки с пакетом в руке. Я попыталась спросить его, что там такое, но он сказал мне, что нужно будет подождать до Рождества.

Но у него было кое-что еще, что он мне показал, и у меня чуть не подкосились колени, когда я это увидела. В синей бархатной коробочке лежала серебряная цепочка, с которой свисал изящный номер двадцать пять.

Мой номер двадцать пять. Очень лаконично, но выглядит потрясающе.

Я думала, что он хотел подарить ее мне, но в тот момент, когда он покачал головой и надел ее себе на шею, заявляя права на меня на глазах у всех, я окончательно влюбилась в него. Думаю, я люблю его уже давно, с того самого дня на озере, но этот момент окончательно убедил меня в этом. И это пугает, потому что я не могу позволить себе потерять еще одного человека, которого люблю.

Это означает, что мы либо останемся вместе навсегда, что само по себе пугает, либо я в конце концов потеряю его, что потрясает меня до глубины души и погрузит в абсолютное оцепенение.