Глава 30
Аврора
Ежегодный гала-вечер спортивного отдела в канун Рождества – это событие, которого я с нетерпением жду каждый год, и несмотря на то, что сегодня канун Рождества, оно стало частью праздничных традиций среди студентов РЛУ.
Бальный зал напоминает Северный полюс с искусственным снегом, блестками, снежинками, подарками, омелой и леденцовыми тростями, развешанными по всему помещению.
Но этот год, возможно, мой любимый, а все потому, что Кэм будет рядом со мной весь вечер. Он выглядит сногсшибательно в своем полностью черном смокинге, его мышцы четко выделяются каждый раз, когда он вытягивает руки. Я хочу сорвать с него этот костюм.
Мы не говорили о сексе открыто, потому что я не хочу давить на него, и знаю, что он скажет мне, когда будет готов. Но я действительно, на самом деле надеюсь, что это произойдет как можно скорее.
— Аврора, — Исайя, член хоккейной команды и лучший друг Тео, произносит мое имя слишком ласково.
За нашим столом сидят он, Жасмин, Тео, его другой друг Райкер, Кэм и я. Мы все поворачиваем головы в сторону Исайи.
— Что, придурок? — Тео сердито смотрит на своего друга, желая, чтобы тот не сказал какую-нибудь глупость.
Рука Кэмерона на моем бедре напрягается, собственнически сжимая его, от чего электрический разряд поднимается вверх по моей ноге, прямо к клитору.
— Я просто хотел сказать, что твое платье выглядит очень мило. Господи, — говорит он, поднимая руки в знак защиты.
Я опускаю взгляд на свое бархатное темно-зеленое платье. Длинные рукава и высокий ворот полностью меня прикрывают, за вычетом того факта, что платье облегает мое тело, демонстрируя все мои изгибы и касаясь голеней разрезом, идущим вверх по правому бедру. Выглядит сексуально, и я чувствую себя в нем комфортно.
— Спасибо, — говорю я с легкой улыбкой, желая быть вежливой, но не слишком.
Кэмерон наклоняется, его губы касаются моего уха, и говорит:
— Ты даже не представляешь, как сильно я хочу просунуть свое лицо между твоих бедер и попробовать то, что принадлежит мне.
Волна предвкушения пробегает по моему позвоночнику и обратно до кончиков пальцев ног. Я понятия не имею, куда заведет нас эта ночь, но мне все равно, пока я с ним. Мы могли бы просто обниматься всю ночь, и я все равно была бы так же счастлива.
Я прокашливаюсь и делаю глоток воды, потому что не люблю пить во время сезонных игр, да и вообще не любительница алкоголя. Я также хочу поддержать выбор Кэмерона быть трезвым, а это значит, что он не будет целовать меня, если я когда-нибудь буду пьяна – сценарий, который мне не очень нравится.
— Эй, что это за парень вон там? — спрашивает Тео Райкера, кивая головой в сторону высокого широкоплечего мужчины в темно-бордовом костюме.
— Не знаю, — бормочет он с таким видом, словно предпочел бы быть где угодно, только не здесь. Он сварливый весь вечер, говорил только тогда, когда к нему обращались, и отвечал короткими слогами. Все, что я знаю, это то, что он играет в бейсбольной команде и является юниором, как и Жасмин.
— О, чувак, я его знаю. Он новый помощник тренера. Раньше играл в НХЛ, — вставляет Исайя, неожиданно отпивая немного воды.
— Раньше? Что случилось, Зи? — спрашивает Тео.
— Слушайте, — говорит Исайя, наклоняясь к нам. — Его задрафтовали «Денверские Волки» на первом курсе здесь, в РЛУ, он провел шесть потрясающих лет в НХЛ, выиграв один чемпионат, а потом годом позже порвал переднюю крестообразную связку. Теперь он больше никогда не сможет играть.
— Как его зовут? — спрашивает Тео.
— Кажется, Элио. Мой отец тренировал его в детстве, пока он не поступил сюда в университет. Они хорошие друзья, — подхватывает Жасмин, покачивая бокал с вином.
По правде говоря, она знает намного больше, но не хочет делиться этим со всеми. Я размышляю, почему он здесь, поскольку большинство тренеров не присутствуют сегодня вечером, когда кто-то кашляет неподалеку, заставляя всех нас обернуться.
Мы поднимаем глаза и видим Элио, стоящего прямо за креслом Жасмин. Он высокий, возвышающийся над ней, с темно-каштановой бородой, покрывающей его угловатую челюсть. Его волосы были того же оттенка и зачесаны набок, с единственной прядью, выбившейся радом со лбом.
— Я подумал, раз уж вы, ребята, заговорили обо мне, я могу подойти и представиться. Я Элио Маццо, новый помощник тренера хоккейной команды, — его тон был полон уверенности, как и весь его вид. — Я также буду поступать в качестве студента в сентябре следующего года, чтобы получить степень по бизнесу.
— Как это вообще возможно? Чтобы быть тренером, нужна ученая степень, — замечает Жасмин, делая глоток вина.
Элио ухмыляется, похоже, его это забавляет.
— Давай просто скажем, что деньги решают все, — протягивает он, придвигаясь к ней чуть ближе.
Жасмин напрягается, ее спина выпрямляется от его близости.
— О господи, ты еще более властный и раздражающий, чем я помню.
Темно-зеленые глаза Элио сверкают, когда он впитывает ее образ, его губы подергиваются, пытаясь сдержать улыбку.
— А ты все такая же милая, какой я тебя помню, — саркастически говорит он. Затем кивает остальным, прежде чем она успевает ответить, и уходит от нашего столика.
Мой рот открывается, затем закрывается, затем открывается снова. Но именно Тео озвучивает мои мысли.
— Это было напряженно. Не могу поверить, что ты только что так разговаривала с одним из величайших хоккеистов всех времен.
Жасмин не дает никому времени вмешаться, поворачиваясь к Тео и спрашивая:
— Где Марсела?
— Работает, — отвечает Тео, выглядя разочарованным, когда смотрит в свой почти пустой стакан.
— Или она просто не хотела идти с тобой? — Исайя возражает, зная, что бар сегодня закрыт, за что получает подзатыльник от Тео.
— Заткнись, — ворчит он, допивая остатки своего напитка. Я видела Тео в баре бесчисленное количество раз, он всегда пытался заговорить с Марселой, и кажется, что они хорошо общаются, но я знаю, что Тео хочет большего, а она по какой-то причине – нет.
— Камилла! — Жасмин визжит, вставая и подбегая к высокой блондинке, которая выглядит так, словно только что сошла с подиума в своем сверкающем красном платье в стиле русалки. — Ребята, это Камилла. Мы учимся на одной программе.
Все мы здороваемся, на что она улыбается в ответ и машет рукой. Все, кроме Райкера, который молчал с тех пор, как приехал.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает ее Жасмин.
Кэм толкает меня в плечо, и я, проследив за его взглядом, вижу, что Райкер сосредоточился на Камилле, в его глазах впервые за вечер появляется интерес.
— Я здесь из-за университетской газеты, делаю заметки, — говорит она, быстро взглянув на Райкера с легкой улыбкой.
— Скукота. Найди меня позже, чтобы потанцевать, — Жасмин улыбается ей, когда они прощаются.
Остаток вечера проходит спокойно. Все за нашим столом, за исключением Райкера, обмениваются историями и смеются. В конце концов мы с Жасмин добираемся до танцпола и танцуем всю ночь напролет, пока парни сидят и болтают.
Каждый раз, когда я бросаю взгляд на стол, глаза Кэмерона устремлены на меня, на его губах играет слабая улыбка, когда он с удивлением наблюдает за мной. Кружась по кругу, я замечаю Элио в углу комнаты в одиночестве с бокалом в руке.
Его взгляд ни на секунду не отрывается от Жасмин. Интересно.
Музыка меняется с приподнятого поп-ремикса на плавную, медленную, заставляющую всех покинуть танцпол, чтобы найти своего партнера. В это время я, обычно, ухожу, но, прежде чем успеваю сделать хотя бы шаг, руки Кэмерона обвиваются вокруг моей талии, разворачивая меня лицом к себе.
— Потанцуешь со мной?
— Да, — ответила я, обвивая руками его шею, мои пальцы играли с его волосами, когда он обхватил мою поясницу, крепко прижимая наши тела друг к другу.
Запах сандалового дерева и льна обволакивают меня, наступает знакомое чувство безопасности. Мы мягко раскачиваемся в такт музыке и молчим, моя голова покоится на его груди, а его подбородок – на моей макушке.
Я всегда представляла себе медленные танцы неловкими, но с Кэмом наше молчание комфортное, даже желанное.
Никогда не думала, что окажусь здесь, в объятиях своего репетитора. Но он – мужчина, с которым я встречаюсь, и в которого безнадежно влюблена. Это все, чего я пытался избежать, но оказалось, что это именно то, что мне было нужно.
Как только меня возьмут в сборную США после каникул, все будет идеально.
Я поднимаю голову с его груди, чувствуя, как любовь к нему течет по моим венам, требуя, чтобы ее выпустили.
— Я люблю тебя, — слова выходят тихими, но уверенными.
Его глаза цвета корицы расширяются, и я чувствую вздох облегчения, который издает его тело, прижимаясь к моему. Он притягивает меня еще ближе к себе, теперь между нами нет абсолютно никакого пространства, его руки сжимаются на моей талии, когда он благоговейно целует меня, как будто я для него бесценна.
— Мы можем вернуться к тебе домой? У меня есть кое-что, что я хочу тебе подарить, поскольку мы не увидимся до завтрашнего ужина, — спрашивает он, проводя рукой по моей шее и останавливаясь, как только его рука касается моей щеки.
Я не расстроена, что он не ответил мне тем же, потому что это не та причина, по которой ты говоришь кому-то, что любишь его. Кроме того, только по одним его действиям я знаю, что он глубоко заботится обо мне.
Я киваю, волнение и нервозность смешиваются во мне из-за того, что он мне подарит. Мы желаем спокойной ночи нашим друзьям, затем хватаем пальто. Кэмерон заставляет меня подождать внутри, пока садится в машину, и через несколько минут мы возвращаемся ко мне домой.
Поездка почти удушает, машина наполнена предвкушением и чем-то еще. Я не знаю, как это объяснить, за исключением того, что мне кажется, что мы вот-вот сорвемся, стирая последнюю грань, которая может быть между двумя людьми.