— Могу я... — У меня перехватило дыхание. — Я хочу кончить еще раз, с тобой. — То, что он говорит, сводит меня с ума, я никогда не представляла, чтобы мужчина говорил мне такое. У Габриэля грязный рот, и мне это нравится. Мне нравится все, что он говорит, то, как он это говорит, то, как он делает так, что мне вдруг становится легко представить, как я делаю все эти вещи там, где раньше они меня только пугали. — Можно мне кончить еще раз?

Габриэль стонет, толкаясь бедрами в свой кулак.

— Боже, да. Ласкай себя, пока я глажу свой член, малыш. Пожалуйста. Пожалуйста, блядь, кончи для меня.

От этого рваного «пожалуйста» я стону еще до того, как мои пальцы снова касаются клитора. Я хватаюсь за край шезлонга, поглаживая пальцами свой скользкий, набухший, слишком чувствительный клитор, не зная, смогу ли я кончить дважды за ночь, но зная, что хочу сделать это, пока Габриэль гладит себя для меня, пока я наблюдаю за тем, как в нескольких дюймах от меня происходит самое горячее, что я когда-либо видела в своей жизни.

— Боже, это так приятно. — Габриэль задыхается сквозь стиснутые зубы, его рука замедляется, пока он наблюдает за мной. — Мне осталось недолго, детка. Я не смогу сдержаться. Смотреть, как ты кончаешь... — Его рука снова скользит по вздыбленному члену, каждый дюйм его тела напряжен и дрожит от удовольствия. — Я чуть не кончил, даже не прикоснувшись к себе. Я…

Еще одна волна удовольствия прокатывается по нему, его рука движется быстрее, когда он сжимает член в кулак, и я слишком легко представляю себе, каково это, когда он вот так вколачивается в меня. Наши тела прижаты друг к другу, горячие и скользкие, этот огромный член заполняет меня. Слышать, как он стонет, потому что это мое тело заставляет его чувствовать себя так, а не его собственная рука.

И вот так я снова дрожу на грани, так близка к оргазму, что знаю, что вот-вот выскочу за грань.

Габриэль напрягается, отпрянув назад.

— Я собираюсь..., — он начинает двигаться, но я яростно трясу головой.

— Нет! — Я задыхаюсь, упираясь в руку. — Я так близко, давай же. Просто... давай... — Я провожу пальцами по животу, и глаза Габриэля расширяются за мгновение до того, как с его губ срывается рваный стон, и я вижу, как все его тело вздрагивает и напрягается, а член пульсирует в его кулаке. — О, Боже! — Я вскрикиваю от нахлынувшего оргазма, моя спина выгибается, а клитор пульсирует от прикосновений пальцев, когда я чувствую, как первая горячая струя его спермы бьет по моей коже. Она брызжет мне на живот, Габриэль стонет и ругается, сжимая в кулаке свой член. Еще больше его горячей спермы стекает по моему животу и груди, а оргазм накатывает на меня пульсирующими волнами, усиливаясь от ощущения спермы Габриэля на мне и от вида его самого, застигнутого муками кульминации. Его челюсть сжата, глаза темные, все тело напряжено от удовольствия, и он смотрит на меня так, будто никогда в жизни не видел ничего прекраснее.

Я вздрагиваю, тихонько стону, когда моя кульминация отступает. Габриэль задыхается, его пальцы выдавливают последние капли спермы из его все еще твердого члена, его глаза остекленели от удовольствия.

Долгое мгновение он смотрит на меня, и я смотрю в ответ. Я не могу поверить в то, что только что произошло, что мы оба только что кончили, вместе, ни разу не прикоснувшись друг к другу.

Как вам такой прогресс?