Глава 1

Хлоя

Я была одновременно и самой счастливой, и самой несчастной женщиной в мире.

С одной стороны, я сидела в частном терминале аэропорта, в нескольких шагах от посадки на роскошный самолёт с моими сексуальными, как грех, боссами. Мой босс шотландец ‒ в комплекте с потрясающим телосложением и акцентом, от которого у меня поджимались пальцы на ногах.

С другой стороны, другой мой босс шотландец сидел через несколько мест от него. Так же достойный пускания слюней. Тот же плавящий трусики акцент.

И, как Босс Номер Один, совершенно не интересуется женщинами.

За три месяца, что я работала на Лакхлана МакКея и Алека Мюррея, я ни разу не видела, чтобы они хотя бы взглянули на женщину ‒ или на другого мужчину, если уж на то пошло. Мои боссы не только управляли одной из самых успешных фирм хедж-фондов в мире, у них был роман, достаточно страстный, чтобы заставить Ромео и Джульетту ревновать. Все в офисе знали, что бесполезно испытывать вожделение к любому мужчине. Они смотрели только друг на друга ‒ факт, подтверждённый мной однажды вечером, когда я зашла в офис Лакхлана, чтобы оставить кое-какие документы.

Дверь была приоткрыта, и я начала толкать её, когда услышал низкий мужской стон. Обеспокоенная тем, что что-то может быть не так, я толкнула дверь шире... и стала свидетельницей сцены, которая навсегда запечатлелась в моей памяти.

Лакхлан прижал Алека к книжному шкафу, и двое мужчин целовались так, как будто мир вот-вот рухнет, и они пытались поймать последний момент восторга.

Я застыла на месте, моё сердце бешено колотилось, а мозг подсказывал мне развернуться и убраться к чёрту из офиса. Чтобы перестать вторгаться в то, что явно было личным моментом. Но я не могла оторвать взгляда. Я стояла там, как прикованная, не сводя глаз с накрахмаленной белой оксфордской рубашки Лакхлана, натянутой на его широкие плечи, и стройных бёдер, обтянутых парой серых брюк. Я не могла так хорошо видеть Алека, но мне это и не нужно было. Я провела достаточно времени, разглядывая его тело, чтобы знать, что он был таким же высоким и мускулистым, как Лакхлан. Он был шотландцем до мозга костей, с рыжевато-золотыми волосами и глазами цвета пышной зелёной долины. Лакхлан был темноволос на свой свет, с каштановыми волосами и золотистыми глазами, которые заставляли мою кожу покалывать всякий раз, когда он смотрел на меня.

Но ни один мужчина не взглянул на меня в ту ночь.

Пока я наблюдала, Лакхлан наклонился к губам Алека, давая мне возможность увидеть пятичасовую щетину и высокие скулы, когда он углубил поцелуй. Это был очень французский поцелуй. По тому, как впали щеки Лакхлана, было очевидно, что он сильно засовывал свой язык в рот Алека. Их сильные челюсти двигались друг против друга, совершенно не так, как мужчина целует женщину. Это было похоже на то, что они боролись за господство, даже когда получали удовольствие.

Мои губы приоткрылись, и у меня между бёдер стало влажно. Я провела много времени, фантазируя о своих боссах по отдельности, но видеть их вместе было похоже на то, как будто кто-то нажимал на все мои кнопки одновременно, а затем нажимал на кнопки, о которых я даже не подозревала. Мурашки побежали по моей коже, и мне пришлось сознательно вспомнить о необходимости дышать, чтобы не потерять сознание.

Лакхлан прервал поцелуй и оперся руками в низкую полку по обе стороны от бёдер Алека, удерживая другого мужчину на месте и давая мне чёткое представление о красивом лице Алека с квадратной челюстью и дерзкой ухмылкой.

Он сверкнул одной сейчас, его зелёные глаза мерцали.

‒ Я думал, ты слишком голоден для этого, ‒ сказал он своим мягким голосом, его скульптурные губы покраснели и слегка припухли. ‒ Ты же знаешь, у нас заказан столик на ужин.

Правая рука Лакхлана переместилась между их телами, а затем Алек застонал, его ухмылка сползла.

Потому что ‒ о, Боже ‒ Лакхлан сжимал член Алека.

Моё дыхание стало неровным. Смутно я задавалась вопросом, возможно ли умереть от вожделения.

‒ Нет ничего плохого в закуске, ‒ произнёс Лакхлан с рычанием, мышцы его спины напряглись, когда он двигал рукой вверх-вниз. Его рукава были закатаны, открывая мне проблески золотистой кожи, усыпанной черными волосками.

У Алека перехватило дыхание.

‒ Замечание принято, ‒ он откинул голову назад, и его глаза закрылись. ‒ Чёрт возьми, Лакх, ты действительно хорош в этом.

‒ Я хорош во многих вещах, ‒ прохрипел Лакхлан, прежде чем наклониться и пососать шею другого мужчины, его рука всё ещё была занята между ними.

Кровь прилила к моим ушам. Это неправильно. Мне следовало уйти. Но мои ноги не двигались. Я наклонилась вперёд, стараясь разглядеть больше…

‒ Хорошо, так, Хлоя?

Я подскочила, голос Алека вернул меня в настоящее. Ворвался шум аэропорта, и утренний солнечный свет струился сквозь длинные окна терминала. Пассажиры частных самолётов получили своё собственное место, но одна сторона зала была открыта для главного зала, и деловые путешественники в костюмах спешили мимо, прижимая мобильные телефоны к ушам.

Алек развалился на плюшевых сиденьях напротив меня, как Сэм Хьюэн на стероидах, его дружелюбное выражение лица было окрашено беспокойством.

‒ Д-Да, ‒ я села прямо, сжав бедра вместе. ‒ Мне очень жаль, мистер Мюррей. Я просто замечталась.

В его зелёных глазах появился дразнящий взгляд.

‒ Должно быть, это был какая-то мечта. Твои щеки раскраснелись.

Я сглотнула. Иногда я готова поклясться, что он знал, что я видела его и Лакхлана той ночью. Но это было невозможно. Его глаза были закрыты, и Лакхлан смотрел в другую сторону.

Кроме того, они бы уволили меня, если бы узнали, что я шпионила за ними. Какими бы добрыми и великодушными они ни были, оба мужчины были совершенно помешаны на своей личной жизни. Каждый новый сотрудник проходил недельный тренинг по защите секретов компании. А Лакхлан и Алек обладали сверхъестественной способностью уничтожать сотрудников болтунов. В мой первый месяц работы офис-менеджера уволили за то, что он сказал другу, что мужчинам нравится определённая марка кофе.

В офисе также проводилась строгая политика по борьбе с кражами. Укради хоть скрепку для бумаг, и ты можешь рассчитывать, что тебе укажут на дверь. Мне не нужно было задаваться вопросом, что произойдёт, если мои боссы узнают о моих украденных проблесках их самых интимных моментов.

Так что это был мой маленький секрет. Чем скорее я забуду о нём, тем лучше.

Вот только я не могла перестать думать об этом. Воспоминание возвращалось каждый раз, когда я находилась рядом с Лакхланом или Алеком. К сожалению, быть их исполнительным помощником означало, что я редко отсутствовала в их присутствии.

Через несколько мест Лакхлан заговорил, не отрываясь от газеты, закатывая глаза так, что у меня на руках встали дыбом тонкие волоски.

‒ Оставь её в покое, Алек. Она, наверное, просто думает о дне своей свадьбы.

Лицо Алека просветлело.

‒ Это верно. Сколько ещё осталось до главного события?

‒ Хм, пять недель.

‒ Джош, должно быть, взволнован, нет?

‒ Честно говоря, мы оба готовы к тому, чтобы это закончилось, ‒ мои щёки вспыхнули, и я почти слышала голос матери, отчитывающей меня: «Боже мой, Хлоя Дрексел, твоему боссу наплевать на твою личную жизнь». У моей матери было много мнений, в том числе множество комментариев об отношениях Алека и Лакхлана. Когда я впервые рассказала ей о работе, она нахмурилась и сказала: «Это хорошие деньги, но два гея?» Когда я позвонила ей по этому поводу, она разозлилась и обвинила меня в излишней чувствительности.

Синди Дрексел была, мягко говоря, куском работы.

‒ Ох, жаль это слышать, девочка, ‒ сказал Алек. ‒ Мы с Лакхом можем чем-нибудь помочь?

Мысль о молчаливом Лакхлане, помогающем мне со свадебными делами, заставила меня улыбнуться. Я покачала головой Алеку.

‒ Нет, но так мило, что вы предложили. Планирование свадьбы просто не так весело, как я думала, ‒ в основном потому, что в дополнение к тому, чтобы совладать с выходками моей матери, я в конечном итоге справилась с основной частью планирования самостоятельно. Мой жених, скорее всего, не хотел иметь ничего общего с выбором подарков или выбором цветочных композиций.

Но это было нормально, верно? Мужчинам было наплевать на эти вещи. Плюс, он был безумно занят работой. Будучи сотрудником второго года работы в одной из ведущих юридических фирм Нью-Йорка, у него было не так много свободного времени. В конце двенадцатичасового рабочего дня старшие партнёры ожидали, что он появится на коктейльных ужинах и в «счастливые часы». Это означало, что я проводила много вечеров наедине с пиццей, свадебными журналами и Нетфликс. И Нетфликс определённо не был «расслабляющим» Большую часть ночей Джош возвращался домой так поздно, что спал на диване, чтобы не беспокоить меня.

Вряд ли это был тот романтический образ жизни, который я представляла себе, когда мы съезжались вместе. Но, как любил говорить Джош, это было не навсегда. Каждый молодой юрист должен был внести свой вклад.

Алек кивнул, как будто он все время планировал свадьбы и точно знал, о чём я говорю.

Лакхлан посмотрел на меня поверх своей газеты, и я снова была поражена его мужской красотой. Женщины в офисе называли его «Мистер Грей» за его спиной, потому что они говорили, что он похож на Джейми Дорнана. Как бы я ни старалась выкинуть это прозвище из головы, я никогда не переставала представлять его с хлыстом для верховой езды.

Я сильно моргнула, изо всех сил пытаясь прогнать этот образ.

‒ Вам что-то нужно, мистер МакКей? ‒ господи, я чуть не облажалась и не сказала: «Грей». Чёрт бы побрал этих женщин из бухгалтерии.

Его тёмные брови сошлись вместе.

‒ Ты уверена, что не возражаешь уехать на две недели, Хлоя? Это даёт тебе всего три недели на возвращение в Штаты до твоей свадьбы. Алек и я, вероятно, должны были подумать о сроках, прежде чем планировать эту поездку. Если ты передумала, мы тебя полностью понимаем.