Глава тридцать восьмая

День седьмой, июнь 2019

Фиона

Мадам Жюли прибыла с двумя помощницами и портпледами. Джо заявил, что не нужно показывать, как надевать брюки, и не стал слушать, когда мадам Жюли заговорила о корректировках в последнюю минуту.

Я была бы не прочь показать парню, как надевать брюки, и тут к гадалке не ходи — ясно, что помощница мадам Жюли разделяла мое разочарование.

Грета, моя помощница, расстегнула портплед и осторожно показала второе по красоте платье, которое когда-либо видела. Объясняю: «второе по красоте», так как оригинал был на Мэрилин в фильме «Зуд седьмого года», — культовое коктейльное платье цвета слоновой кости, в котором актриса стояла над решеткой вентиляционной системы метро и оно взлетало вверх, обнажая потрясающие ноги. Мэрилиновское платье.

Декольте было сделано из двух кусков мягкого плиссированного шелка, завязывалось за шеей, оставляя обнаженными руки, плечи и спину. Узкий пояс завязывался сбоку в маленький бантик, а сотни крошечных складочек спускались к икрам, распускаясь по спирали, когда я завертелась перед зеркалом от радости. Они даже нашли туфельки, похожие на мэрилиновы. Я могла бы дать волю слезам, настолько счастью не было предела.

Когда-то у меня имелась версия этого платья из полиэстера, но неряшливый выпивоха прожег в нем дыры, смахнув на ткань пепел с сигареты.

То платье — плохо сидящее и дешевое — напоминало гадкого утенка; это же платье напоминало лебедя. Я ощущала себя красивой, ощущала красоту изнутри.

Помощница настояла на том, чтобы сделать небольшую корректировку на плече, а затем застегнула крошечные перламутровые пуговицы сзади, прежде чем побежала поблагодарить Долли.

Но при виде Джо, слова застряли в горле.

Его длинные ноги были обтянуты элегантными черными брюками, а туфли так блестели, что заметила слабое отражение своего платья. Белая рубашка выглядывала из пиджака смокинга, поблескивали крошечные бриллиантовые запонки, а на шею он повесил черный шелковый галстук-бабочку, но завязывать не стал, оставив свисать по обе стороны от открытого воротника. Распущенные волосы струились по спине блестящим водопадом.

— О, мои золотые! Оба выглядите на все сто! Такой красивый, Джо, и такая красивая, Фиона.

А когда я повернулась к Долли, моя улыбка стала еще шире.

На ней было мерцающее лиловое бальное платье, как у Хелен Миррен на церемонии вручения «Оскара», также достойное награды.

— Долли! У меня нет слов, — пролепетала я.

Джо поцеловал тыльную сторону ее руки — жест настолько экстравагантный, что мог бы сойти за актера утренних телеспектаклей.

— Мы словно с картины сошли, нет? — Долли хохотнула, уговорив мадам Жюли сфотографировать нас у окна, за которым виднелись огни ночного Лас-Вегаса.

Я поймала наше отражение в зеркале и была вынуждена согласиться: результат был нереальным, похожим на сон, плод воображения.

— Никогда не забуду этот момент, — проговорила я. — Спасибо, Долли.

— Тебе спасибо, моя дорогая девочка. Джо, почему ты еще не сказал Фионе, как классно она выглядит?

Он криво улыбнулся.

— Потому что она уже сама в курсе.

В душе разлилось тепло глубокого удовольствия, и Долли улыбнулась.

— Отлично сказано, Джо. Отлично сказано!

Эдуардо распорядился, чтобы «Кадиллак» стоял у входа в отель, и когда вошли в холл, люди начали фотографировать нас и спрашивать, кто мы такие, словно мы знаменитости.

— Мэрилин! — кричали они, отчего я хихикала.

Долли отказалась воспользоваться инвалидным креслом, предпочтя руку Джо и заявив всем, что он ее сопроводитель.

— Долли, — пробормотал парень, — люди подумают, что я жиголо.

— Знаю! Умора! Мне всегда хотелось иметь дурное влияние. Тебе могут предложить много денег, хотя я думаю, что Фиона перебьет их всех.

Он громко рассмеялся, и после минутного раздумья я тоже.

Инвалидное кресло Долли погрузили в багажник, и мы с шиком отъехали от обочины. Она хотела заехать в магазин, чтобы запастись фиолетовыми закусками, и настояла на том, чтобы зайти внутрь вместе с нами.

— Джо, голубчик, мне нужна твоя кредитка, — попросила она и ожидающе протянула руку.

Джо покраснел.

— Э-э, Долли, на счету пусто.

— Не стоит все время волноваться, Джо, — пожурила женщина, пристально глядя на карточку, прежде чем отдать ее обратно.

Она купила две упаковки виноградных «Фрути» и несколько «Поцелуев Херши» в фиолетовой обертке для меня и расплатилась наличкой.

По приезде к «Тропикане», на нас стали смотреть с еще большим любопытством, и Долли настояла на том, чтобы мы попозировали перед камерами туристов. Когда мы наконец оказались внутри, я огляделась.

— Итак, с чего Вы хотите начать? — спросила я. — С игровых автоматов?

Долли бросила на меня обиженный взгляд.

— Боже правый, нет же! Автоматы для любителей. Мы поиграем в блэк-джек.

Мы медленно обошли столы с блэкджек-дилерами, пока Долли не указала на тот, который ей нужен. Дилером оказалась женщина с зачесанными назад каштановыми волосами в длинном хвосте, в черном жилете и брюках. Не могла понять, почему Долли выбрала именно этот стол, разве что это было как-то связано с уже сидевшими за ним семейной парочкой в туристических футболках или бизнесменом в дорогом костюме, который казался вполпьяна. Супружеская пара охотно уступила ей место, а пьяница закатил глаза.

— Здесь так весело, — сказала Долли. — Во что будем играть?

— В чертов блэк-джек, — фыркнул пьянчуга. — Игровые автоматы вон там, — и дико замахал руками, задев локтем замужнюю женщину, которая громко заворчала.

— Как тут играть? — не обращая внимания на выпады, задала вопрос Долли.

Я взглянула на Джо, гадая, что происходит, но тот лишь улыбнулся и покачал головой.

— Тебе что, раскрыть свои карты? Или подсказать как делаются ставки? А я что, выиграла? Ну и дела. Неважно, всем шампусика!

Я довольно быстро сообразила, и, думаю, супружеская пара тоже, потому что они перестали играть и просто наблюдали.

Сначала Долли ставила небольшие суммы и проигрывала раздачу за раздачей, а ужравшийся делал все большие и большие ставки, то выигрывая, то проигрывая. Постепенно тон стал меняться. Пьяница стал громче и неприветливее, а Долли начала выигрывать. Всего несколько долларов за раз, но достаточно, чтобы раздражать мужика в костюме.

Мужик по-прежнему выигрывал в одной раздаче из десяти, но, по сути, Долли, давно отбросившая образ сумасшедшей старухи, вовсю подбирала все за столом и срывала куш. Обычно казино всегда в выигрыше — да что там, почти всегда, — однако этим вечером Долли перехитрила всех.

Вскоре вокруг женщины собралась небольшая толпа. Пьянчуга, не будь вокруг столько народа, мог бы и закончить с игрой. Мужик ни за что не хотел быть побежденным старушкой. И именно на это рассчитывала Долли.

Дилерша несколько раз взглянула на Долли, потом на нас, и, наверное, позвала на помощь, ибо двое мускулистых контролеров казино попросили поговорить со мной и Джо, после чего выпроводили нас из зала.

— Не могу надолго оставлять ее, — сообщила, когда тот, что поменьше, легонько толкнул рукой в спину. — Ей может понадобиться в уборную.

— Не могли бы Вы подождать здесь, мэм, — попросил старший, уводя нас в боковую комнату с видом на зал для блэк-джека.

Джо обнял меня за плечи.

— Все путем, — успокоил парень. — Просто проверяют, не подаем ли мы Долли сигналы или что-то в этом роде.

Меня возмутили слова, и я повернулась к начальству.

— Думаете, женщина жульничает? — проворчала я. — Думаете, мы ей помогаем? А вот и нет.

— Просто мера предосторожности, мэм, — холодно ответил он.

Нас задержали еще на двадцать минут: Долли продолжала выигрывать, а значит, контролеры убедились, что мы с Джо — невинные свидетели. Ну, я была невинной, а Джо не был удивлен успехом Долли.

Еще через несколько минут ужравшийся мужик был в такой ярости, что его пришлось выпроводить из казино. Я поспешила вернуться к Долли, которая вернулась к образу милой бабульки.

— Я что, выиграла, милочка? — поинтересовалась у дилерши. — Неужели! Как здорово-то! Новичкам везет. Что же мне делать со всеми этими деньгами?

— Мэм, отнесите фишки в окошко, чтобы Вам перечислили деньги на банковский счет.

Она выиграла почти одиннадцать тысяч долларов.

Джо проводил Долли, чтобы та забрала выигрыш в окошке кассира. Она попросила тысячу долларов наличными, а остальные деньги перевела на свой банковский счет.

Я все еще не могла прийти в себя от озвученной суммы, хоть и чувствовала себя гораздо лучше от того, что женщина настояла на том, чтобы заплатить за все в этой поездке. Тем не менее мною одолевала неуверенность и не покидала мысль о том, что она каким-то образом сжульничала. Но разве тогда начальство не заметило бы этого?

Нам дали понять, что мы не можем оставаться ни за одним из других столов, когда контролер обратился к Джо:

— Забирай свою бабулю отсюда и не возвращайся. Банде Лиловой Сердцеедки запрещено появляться в «Тропикане».

Долли пребывала в восторге.

— У нашей банды есть название! Ну и ну! Благодарю, молодой человек, — и хотя контролер старался выглядеть сурово, ему было трудновато скрыть улыбку.

Следующей остановкой стал игорный зал Биниона. Мы были слишком нарядными, хотя было забавно, что люди останавливались и спрашивали, не знаменитости ли мы. Долли устроилась за другим столом для игры в блэкджек и махнула рукой, сказав, чтобы мы вернулись через час.

Мы с Джо побродили по игровым столам, почувствовав себя богатеями, точно короли, когда выиграли пятьдесят баксов в кости и проиграли сорок пять в рулетке.

— Здорово, Мэрилин! — крикнул парень за столом для игры в баккара. — Позволь угостить тебя выпивкой, голубка.

Джо шагнул вперед, нависая над ним.

— Она со мной, и я единственный мужчина, который купит ей выпивку, — прорычал он парню.