— Это был всего лишь его аппендикс. Не конец света. Думаю, обычно это амбулаторная операция, но он так долго ждал, чтобы попасть на неё, что чуть не лопнул. А потом у него, по-видимому, возникли какие-то другие проблемы с желудочно-кишечным трактом, на которые врачи захотели провести тесты. Как бы то ни было, врачи продержали его всю ночь. Сейчас говорят о том, что отпустят его до обеда.

— Уилл, ты издеваешься надо мной? Я думала, он умирает. Аппендикс? Да какого всё-таки чёрта?

— Всё было серьёзно, Элиза. Просто потому, что удаление аппендикса является обычным событием, не означает, что это не было серьёзно посреди ночи. И это было после того, как мы с Лолой попали в чёртову катастрофу в баре прошлой ночью. Где ты была?

Я глубоко вздохнула и прикусила щёку, пока формулировала предложение, чтобы не сказать того, о чём потом пожалею.

— Я не могу взять отгул на одну ночь? Где ты был?

— Ты знаешь, где я был. Забирал свою девушку из аэропорта. Ты оставила Чарли за главного, чтобы отправиться Бог знает куда с Джоной.

— Чарли — совладелец, Уилл. Он хочет большей ответственности. И ты мешаешь ему своим микроменеджментом.

— Это прекрасно, Элиза. Но когда он согнулся пополам от боли из-за аппендицита, тебе, вероятно, не стоит просто бросать его, чтобы он сам во всём разобрался.

Он произносил моё имя в присущей ему покровительственной манере. Это вызвало у меня желание ударить его по почкам.

— Очевидно, если бы я имела хоть малейшее представление о том, что у Чарли были проблемы, я бы никуда не пошла. Но он ничего не сказал. И я не умею читать мысли, Уилл. Ада тоже была там. Знала ли она, что ему было больно или неудобно?

Несмотря на то, что я защищалась, я вспомнила его отношение перед уходом. Он казался не в себе. Но я спроецировала на него свои собственные проблемы с Лолой и Уиллом и предположила, что это как-то связано с этим. Оглядываясь назад, возможно, он просто плохо себя чувствовал.

Чёрт возьми.

Нечто подобное всегда случалось, когда я пыталась взять отгул на ночь или на какое-либо значительное время. Казалось, Уилл прекрасно мог брать выходные или отправляться в поездки. В наши ранние годы Чарли не появлялся неделями. Иногда месяцами. Тогда у него были кое-какие проблемы, так что мы поняли это. Честно говоря, мы даже не замечали его отсутствия.

Но когда я пыталась уйти? Три года назад мы с Адой пытались устроить девичий уик-энд, но в городе прорвало водопровод и затопило весь наш бар. Два года назад я пыталась поехать с мамой в Джорджию на похороны её покойной тети, и в итоге у нас возникла проблема с чёрной плесенью в подвальном хранилище "Крафта". В прошлом году я подхватила COVID, и пока я была дома на карантине, мне пришлось всё время работать через Zoom и FaceTime, потому что всё шло не так, как должно, когда меня не было в здании.

Почему я думала, что смогу просто сбежать на одну ночь с Джоной, было выше моего понимания. И на этот раз пострадало не само здание. Пострадал мой младший брат. Ну, и мы понесли убытки в четыре тысячи долларов. Дерьмо. Когда и почему это произошло?

Уилл издал разочарованный рык.

— Когда ты собираешься вернуться?

— Скоро. Напиши мне подробности о больнице. Если его выпишут до того, как я доберусь туда, сначала напиши мне, и я смогу встретиться с тобой в его квартире. Есть кто-нибудь, кто откроет бар?

— Лола отправится туда, если мы всё ещё будем заниматься Чарли.

Вот в чём была настоящая проблема прямо здесь. Отношение Уилла к Чарли. И обычно это было оправдано, и поэтому я никогда не высказывала ему. Но прямо сейчас мы не "занимались" Чарли. Мы заботились о нём. Потому что он только что прошёл через всё это, и мы были ему нужны.

— Хорошо, я напишу тебе, когда мы будем рядом. Пока, Уилл.

— Пока, Элиза.

Я нажала кнопку отбоя на телефоне, признавая маленькую победу в том, что каждый из нас не бросил трубку в какой-то момент. Это свидетельствовало о зрелости, верно?

Быстро встав, я начала собирать свои вещи.

— Мне жаль, Джона, но мы должны уезжать. Прямо сейчас. Прошлой ночью у Чарли, по-видимому, был аппендицит, в результате чего ему была сделана операция по удалению аппендикса. В баре царил беспорядок. Кто-то украл четыре тысячи долларов из кассы. Уилл злится, что меня не было рядом, чтобы разобраться со всем этим. И я не знаю...

Он схватил меня за руки и притянул к себе.

— Притормози, Элиза. Сделай вдох.

Джона произнёс моё имя с точностью до наоборот, как его использовал Уилл. Вместо проклятия или шипения, это была нежная ласка. Он произносил моё имя как молитву. Это сняло напряжение, которое сковало меня узлами. И смягчило остроту моего языка, которому не терпелось наброситься и что-нибудь "отрезать". Всё что угодно.

Я закрыла глаза и размяла шею.

— Он сводит меня с ума, Джона. Безбашенный.

Я слышала улыбку в его голосе, когда он заговорил, хотя ещё не была готова открыть глаза. На самом деле, я пыталась убедить себя не заползать обратно в постель и не натягивать одеяло на голову до конца дня.

— С Чарли всё в порядке?

Его вопрос застал меня врасплох, потому что речь шла не об Уилле. Я открыла глаза и посмотрела на него.

— Что?

— Ты упомянула, что Чарли пришлось перенести операцию. С ним всё в порядке?

Я прерывисто вздохнула.

— Да, с ним всё в порядке. Это был аппендицит. И, возможно, какие-то другие проблемы. Но у него обнаружили аппендикс, и сегодня он уже должен отправиться домой.

— Это хорошая новость.

— Это отличная новость, — согласилась я.

Пару мгновений мы пристально смотрели друг на друга. Если я думала, что он вспомнит все поцелуи прошлой ночью... Я ошибалась. И я не собиралась напоминать ему, что мы целовались до тех пор, пока у меня не подогнулись пальцы на ногах, и это было потрясающе и сексуально, и всё, что я хотела сделать, это прыгнуть на него прямо сейчас и начать всё сначала. Нет, это должна была быть не я. Когда стало ясно, что он больше ничего не собирается говорить, я спросила:

— Не будешь возражать, если мы скоро отправимся в путь? Я сказала Уиллу, что появлюсь утром. Он, вероятно, ожидает меня в ближайшие десять минут.

Джона кивнул.

— Конечно. Мне просто нужно собрать свои вещи.

— Мне тоже.

Мы принялись за работу, прыгая по небольшому пространству в поисках наших вещей. То, что началось как прекрасное утро, превратилось в кризис и становилось всё более неловким. Чем дольше мы не обращали внимания на страстный сеанс поцелуев, тем больше и больше становился вопрос, пока я не почувствовала, что меня прижимают к стене, а из меня медленно выдавливают кислород.

— Тебе нужно выписаться или что-то ещё сделать? — спросила я, когда была уверена, что полностью собралась.

— Нет, вряд ли, — он посмотрел на меня. По-настоящему посмотрел на меня. — Если только ты не сломал что-нибудь прошлой ночью? В душе? Кровать? Самую дорогую вещь здесь?

Его поддразнивание заставило мои губы дрогнуть, но я всё ещё слишком беспокоилась о Чарли, чтобы смеяться.

— Вообще-то обычно я стараюсь избегать самых дорогих вещей.

— Правда?

— Как правило, я считаю, что всем будет легче, если я специально не найду самую дорогую вещь в комнате, потому что если я найду её, то сломаю, и потом мне приходится платить за неё. Таким образом, позволяя себе находиться рядом только с самыми дешёвыми вещами в комнате, я обычно могу избежать всего... финансового бремени замены всего того дерьма, которое я сломала.

Он рассмеялся.

— Помнишь, как ты перерезала линию к спринклерной системе мистера Гэмбла, а потом затопила весь его двор?

— Эй, ладно, во-первых, мне было семь. И Чарли поспорил со мной, что я не смогу добраться до Австралии быстрее, чем он. Очевидно, я не могла позволить ему победить. И откуда мне было знать, что он не заметит, что его разбрызгиватели не работают должным образом, не поставит их на автоматический таймер и не погубит свои циннии, получившие призы, утопив их в великом наводнении года?

Джона засмеялся ещё громче.

— Или в тот раз, когда ты выехала на своей машине на мокрый бетон.

Мои щёки вспыхнули красным. Я только неделю как получила свои водительские права. Я думала, что отец действительно собирается убить меня.

— Несколько фактов были неправильными в этом сценарии. Начиная с того, что не было никаких признаков.

— Но там были люди. Заливка бетона.

— Я просто хочу сообщить тебе, что ты играешь в опасную игру. Шутки перед кофе никогда не будут звучать так, как ты надеешься.

— Я просто дразню тебя, — сказал он.

Но всё было испорчено, потому что он всё ещё смеялся.

— Мы можем идти?

— Показывай дорогу, — и он всё ещё смеялся.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, что можно было бы опрокинуть, чтобы ему пришлось за это заплатить, но в последнюю секунду струсила. Если мне повезёт, я каким-то образом отключу электричество на всей винокурне, водка будет незащищена от любой системы охлаждения и обогрева, которая у них есть, она сгниёт, у них закончатся спиртные напитки на миллиарды долларов, или они отравят миллион человек, и мне придётся подделывать свою собственную смерть и переезд в Белиз.

Это был единственный способ.

Но, к счастью, мы выбрались за дверь без каких-либо происшествий. И быстро двинулись к машине, так как мы могли видеть наше дыхание, и ни на ком из нас не было достаточно тёплых пальто для утреннего холода.

Джона поставил мои сумки и завёл машину. Я запрыгнула на пассажирское сиденье и помолилась за своего брата.

Боже, Чарли, почему?

Любой другой день, когда Уилл был главным, был бы отличным днём для экстренной операции. Если бы Уилл был там, мы все могли бы обвинить его. Но это был наихудший сценарий. Я пыталась понять, как Чарли так быстро заболел, а деньги были украдены из кассы. Была ли это просто массовая паника после того, как я ушла?

Уилл никогда больше не будет доверять Чарли или мне. Мы будем управлять баром без перерывов и отпусков, пока я не упаду замертво в нежном возрасте тридцати двух лет.