Глава 2 ЛЕВИТАЦИЯ

При звонке телефона я встала. Отбросив воспоминания и сняв с себя Бу с гневным «Мяу!», я пересекла комнату, чтобы взять сотовый.

— Алло?

— Ты, мать твою, безбашенная. Чокнутая! — крикнул мне в ухо Зип.

Я догадалась, что слухи о моей стычке с Кордовой уже разлетелись.

— Зип… — начала я.

— Никаких вылазок. Залегаешь на дно. Минимум на неделю, может, на месяц, а может и навсегда, — перебил Зип.

— Не собираюсь я никуда залегать, — возразила я.

Зип заговорил со мной в полной тишине.

— Дело не в Кордове. С Кордовой ты справишься. Черт, да пятилетний ребенок мог бы справиться с Кордовой. Мы сейчас говорим о Ли Найтингейле. Ли Найтингейле. Знаешь, кто был в гребаном книжном «Фортнум» и видел, как ты вся такая крутая стреляешь по колесам Кордовы, будто в чертовом голливудском фильме?

— Эм… — пробормотала я.

— Не знаешь? — не дал мне ответить Зип. — Во-первых, Ли, мать его, Найтингейл. Во-вторых Хэнк, мать его, Найтингейл. Хуже того, Эдди, мать его, Чавес. Два гребаных служителя закона.

— Зип… — попыталась вставить я слово.

Он проигнорировал меня.

— И если с ними тебе полный пи*дец, то для полноты ощущений я добавлю Люка, мать его, Старка, Кая, мать его, Мейсона и Вэнса, мать его, Кроу.

— Ну, о Кроу я знала.

Я и об остальных догадывалась или, по крайней мере, о некоторых из них.

Плохо, что я привлекла внимание братьев Найтингейл и Чавеса, но Кроу сказал, что поговорит с ними. То, что Старк и Мейс стали свидетелями моего противостояния с Кордовой, вызвало некоторую неловкость. Старк был крутым, если это слово хотя бы отдаленно отражало его мастерство. Кай Мейсон, или Мейс, также был известен своей крутизной, не сильно отставая в этом от Старка, не говоря уже о его репутации очень вспыльчивого человека.

— О, дачто ты? И откуда же? — поинтересовался Зип, прерывая мои размышления об унизительной сцене.

— Он, вроде как, догнал меня.

Тишина.

— Зип?

— Он там? — спросил Зип.

Вопрос Зипа смутил меня.

— Что, прости?

— Кроу сейчас с тобой?

— Нет. Конечно, нет. Мы поговорили, и он меня отпустил.

— Его у тебя нет? — спросил Зип с явным удивлением в тоне.

— Эм… нет.

«Нет» вышло протяжно, так как я предположила, что Зип, возможно, вконец растерял оставшиеся крохи разума.

— Уверена, что его с тобой нет?

В этот момент по моей спине пробежал холодок, и я выглянула в окно.

Никаких «Харлеев».

Я выдохнула.

— Его здесь нет, Зип. О чем ты говоришь?

— Кроу умеет обращаться с дамами. А при твоей внешности и действиях, которым он стал свидетелем, ты попадешь в его поле зрения, и он чпокнет тебя, не успеешь опомниться.

Я закатила глаза к потолку.

Умоля-я-яю.

— Я так не думаю, — возразила я.

— Девочка, ты безбашенная. Абсолютно безбашенная. Что сказал Кроу во время вашего разговора?

— Не так уж и много, — соврала я.

Я уже была напугана, а Зип зол. Мне не хотелось еще больше злить Зипа, это только усилило бы мое волнение.

— Он тебя хорошо рассмотрел? — спросил Зип.

Предполагаю, ответ на этот вопрос был «да», учитывая, что наши лица находились в дюйме друг от друга, а сам он прижимался ко мне.

Лишь от одной мысли об этом, внутри все затрепетало.

Я проигнорировала трепет (снова).

— Да, Зип, не волнуйся.

— Эти парни умеют обращаться с женщинами, Джулс. Они дурака не валяют. Видят то, что хотят, и получают это. Они чертовски этим знамениты. У женщины нет шансов. Он казался заинтересованным?

Я понятия не имела, как ответить на этот вопрос, и меня это не волновало (ну, может быть, чуть-чуть, но меня ждала рыба покрупнее).

— Слушай, Зип, честно, тебе не о чем беспокоиться. Наши пути разошлись. Впредь я буду умнее и тише. Меня…

— Поимеют, быстро и просто. Кроу хорошо тебя рассмотрел, а ты хорошо рассмотрела его. Тебя поимеют… в буквальном смысле.

— Зип! — воскликнула я в шоке.

Он проигнорировал меня.

— Хотя, возможно, это не так уж и плохо. Кроу не захочет, чтобы такая женщина слонялась по городу, закидывая преступников дымовыми шашками, портя им шины и выставляя себя напоказ. Ты заметная. Привлекаешь много внимания. Мне от этого не по себе. Понимаешь? Тебя никто не должен был видеть, но тебя заметили. Все знают о «Лоу». Мы с Хэви и Фрэнком поговорили…

Ох, черт. От разговоров Зипа, Хэви и Фрэнка жди чего угодно.

Они беспокоились обо мне, но в последнее время гораздо чаще. Я находила способы их успокоить, но не думала, что это продлится вечно. Они мне были нужны. Мне предстояло еще многому научиться, и они помогли бы в этом. И они мне нравились, и мне нравилось проводить с ними время.

Для меня они были самым близким к настоящим, хорошим друзьям. Может показаться немного жалким, что в компании друзей двадцатишестилетнего социального работника был старый, лысый владелец оружейного магазина, парень, чье прозвище «Хэви» (прим.: heavy в переводе с англ. — тяжелый, сильный, большой ) говорило само за себя, и Фрэнк, который выглядел так, будто мог запереться в хижине с запасами провизии на пятьдесят лет и руководить оттуда с компьютера захватом мира.

Но меня не волновало, что это выглядело жалко, они были моими друзьями, и только это и имело значение.

— Зип, помолчи и выслушай меня. Вэнс Кроу мне не нужен. Со мной все в порядке, и я не остановлюсь.

— Джулс.

— Зип, — предупредила я тихо, а затем с чувством: — Нет.

Он замолчал, прекрасно сознавая, что означает мой тихий голос. Моё слово не просто так называли законом.

— Зип, обещаю, я исправлюсь, — заверила я его.

Он помолчал еще секунду, а затем сдался.

— Джулс, будь осторожна, слышишь? Держи глаза и уши открытыми, а голову опущенной. Хочу, чтобы завтра ты пришла сюда, поняла?

Я улыбнулась. Кризис миновал.

— Поняла.

— Гребаная безбашенная, — пробормотал он и отключился, не попрощавшись.

Я уже собиралась отправиться сеять хаос среди плохих парней, когда в заднюю дверь раздался стук, и вошел Ник.

— Джулс? Ты дома?

— Да, — крикнула я из ванной.

Стянув волосы в хвост, я пошла на кухню.

Бу рассказывал Нику о моем дне, ябедничая на меня на кошачьем языке.

К счастью, Ник не говорил на кошачьем.

Я посмотрела на Ника.

Он был высоким, коренастым, с темными волосами с проседью и голубыми глазами за линзами очков. Наша разница в возрасте составляла всего шестнадцать лет, и я считала, что большая часть его седых волос была моей заслугой. Он работал диспетчером в транспортной компании, а почти каждый пятничный и субботний вечер посвящал диджейству, поскольку ему это нравилось. Это он нес ответственность за мою любовь к музыке, но больше всего за мою любовь к рок-н-роллу.

Ник оглядел мою черную водолазку, черные джинсы и черные кроссовки «Puma» и что-то пробурчал себе под нос.

— Ник… — начала я.

— Не хочу об этом говорить. Эти разговоры выводят меня из себя, поэтому я не хочу об этом говорить. Ты достаточно взрослая, чтобы принимать собственные решения. Тот факт, что они неправильные, мне не подвластен. Я репетировал перед зеркалом выражение лица, когда мне придется опознавать твое тело в морге. Хочешь его увидеть?

Затем Ник изобразил пародию грустно-шокированного выражения и медленно покачал головой, будто мир, где существуют мстительные социальные работники, озадачивал его.

— Пойдет? — полюбопытствовал он.

Я не могла ничего с собой поделать и рассмеялась.

— Тебе не придется опознавать мое тело, — заверила я.

— Надеюсь, что нет. Если бы ты выбирала время, это бы произошло в момент игры «Бронкос». Вот бы я разозлился.

Я улыбнулась.

— Хорошо, постараюсь не погибнуть во время игры «Бронкос».

Он одарил меня одним из своих взглядов, которые я получала вот уже четыре месяца. И от которых у меня скручивало нутро. Беспокойство проскальзывало мимолетно, и он быстро это скрывал, но я его видела.

Я решила не зацикливаться сейчас на этом.

— Хочешь, приготовлю тебе ужин? — предложила я.

Ник вытаращил глаза.

— Что? Теперь ты пытаешься убить меня?

Можно с уверенностью сказать, что повар из меня был никудышный.

Тётушка Рэба умела готовить. Она была королевой кулинарии, готовящей блюда за максимально короткое время. Ей требовалось около пятнадцати минут, чтобы приготовить вкуснейший пир из трех блюд на тридцать человек. Она была богиней кухни.

К сожалению, пока она занималась готовкой, мы с Ником слушали Стиви Уандера, Элтона Джона или The Marshall Tucker Band, в зависимости от нашего настроения. Поэтому готовить я так и не научилась.

— Я думала о кесадилье, — сказала я.

Любой мог расплавить сыр между двух лепешек. Насколько сложным это может оказаться?

— Ты уже поела? — спросил Ник.

— Нет.

— Собираешься куда-нибудь сегодня вечером? — продолжил он расспросы.

— Ага.

— Приготовлю ужин, — постановил он.

Мы оба знали, что так, вероятно, будет лучше всего.

И Ник все равно почти каждый вечер готовил ужин.

Я сидела за столиком в задней части бара, спиной к стене, и наблюдала за Дариусом Такером.

Это был высокий, худощавый чернокожий мужчина с кудрявыми волосами. Он был очень красив и имел такую манеру держаться, что на него обращали внимание, а еще он был очень плохим парнем.

Сей факт удивлял, так как по известной мне информации, Дариус близко общался как с Ли Найтингейлом, так и с Эдди Чавесом. Найтингейл работал за деньги, и, насколько я могла судить, стоял ногами по обе стороны закона. Но Чавес был полицейским.

Их отношения меня интриговали.

Я следила за одним из торговцев Дариуса, он и привел меня к Дариусу, так что теперь я наблюдала.

Было поздно. Я устала. День выдался дерьмовый, не говоря уже о том, что я мысленно заново пережила весь кошмар с Парком. Я не была уверена, что настроена сеять хаос, поэтому решила посвятить ночь разведке.

Узнать своего врага.

Я высматривала Кроу или кого-нибудь из парней Найтингейла. На лицо я знала только Кроу. Остальные для меня по-прежнему оставались загадками. Хотя я слышала о них достаточно, чтобы, наверное, отличить в толпе.