Глава 10

Поместью медленно удавалось оправиться после похорон. Слуги прибрали столовую и разбудили автоматонов, но мрачная аура, которая оставалась в воздухе, не могла быть развеянной ни метлой, или пером для пыли. Нхика позволила им работать, укрывшись в своем уголке поместья.

Лежа на своей постели, она смотрела на визитную карточку доктора Санто в своей руке. Возможно, ей не удастся присоединиться к его исследовательской деятельности, но его приглашение породило другую идею: попросить его о литературе. Единственная проблема заключалась в том, что разговор с доктором Санто на его рабочем месте предполагал риск столкновения с его помощником. Не говоря уже о том, что контакт с кем-либо за пределами поместья означал возрождение Суон Ко Нхика, но это был лишь маскарад, предназначенный продержаться лишь до похорон.

Ну что ж, телефонный звонок никому не повредит.

Нхика встала, надевая перчатки, прежде чем выйти из своей комнаты, чтобы найти Трина и телефон. Конгми ослабили свою охрану, возможно, осознав, возможно, осознав, насколько еда и укрытие успокоили ее, но она не хотела испытывать их щедрость.

К настоящему времени она достаточно хорошо знала это поместье и его обитателей, чтобы понять, что для нахождения Трина ей нужно спросить персонал о Андао. Ее запрос привел ее в кабинет мистера Конгми — или, скорее, Андао, теперь — и она заметила, что дверь приоткрыта, а свет просачивается сквозь щель.

— Я не могу продолжать так, — послышался голос Андао, истощенный обычной усталостью. Она услышала скрежет пера, шуршание бумаги.

— Все будет хорошо, — сказал Трин, его голос звучал мягче, чем она когда-либо слышала.

Нхика подошла к двери и вгляделась сквозь щель. Частная студия мистера Конгми отличалась от современности остального поместья — коллекция перегруженных полок, массивных письменных столов и опускающейся мебели в темной, монохромной обстановке. Трин и Андао сидели напротив друг друга за столом, Трин наклонившись вперед, держа в руке руку Андао. Бумажные обрывки разбросаны по столешнице, и Андао опустил голову, волосы легли на его глаза.

— Что я должен ему сказать? Нем хочет ответа. Я чувствую, что уже нажил врагов, прежде чем вообще успел сесть за письменный стол отца. Как долго я могу медлить, прежде чем окажусь в такой же ситуации, как… — Он не закончил предложение, но Нхика поняла контекст. «Как мой отец,» — он собирался сказать.

— Ты этого не допустишь, — сказал Трин, его слова были окончательными. — Я никогда, никогда этого не допущу.

Их руки слились вместе. Без перчаток, просто кожа на коже. Она увидела их нежные взгляды, способ, которым их глаза говорили больше, чем их рты. Она заметила, как их взгляды скользнули над близостью их прикосновений, близостью их тел. И когда Трин наклонился, чтобы поцеловать Андао, она представила, как тепло этого поцелуя касается ее собственных губ.

Нхика задержала дыхание. Вот в чем дело быть Целителем сердец — ее тело чувствует все, что видит. Иногда, если она позволяла своей эмпатии взять верх, она могла обмануть себя, поверив, будто сама пережила все это.

Трин отступил, но нежность осталась. — Продвинулась ли Нхика хоть на шаг? — спросил Андао, не сдерживаясь.

— Мы кормим ее, предоставляем жилье, — сказал Трин. — Я не удивлюсь, если она просто тянет время. Я едва понимаю, чем она занимается, но… — Он обдумывал свои следующие слова. — Даже доктор Санто больше не надеется на Хендона. Она может быть нашим единственным вариантом.

— Или мы признаем, что, возможно, не стоит рассчитывать на чудеса, там где медицина бессильна, — вздохнул Андао. — Просто я боюсь, что Мими будет разбита.

— Я позабочусь о Мими. И о Нхике. Тебе не о чем беспокоиться, Андао. — Вот она, снова эта нежность.

Нхика воспользовалась возможностью вмешаться, наслаждаясь их смущенными выражениями. Трин посмотрел на нее усталым взглядом, его рука все еще была в руке Андао. Их глаза следили за ней, когда она села, но она кивнула на крутильный диск. — Мне нужно позвонить, если можно.

Андао выпрямился. — О Боги, Нхика — я так сожалею. Мы были так заняты, что я не подумал, что у тебя может быть кто-то, кто беспокоится о тебе. Прошу прощения за наш -

Она прервала его, чистя горло. — У меня никого нет. Это для работы.

На это он посмотрел на нее, потом вновь собрался. — О, конечно.

— Для чего? — вмешался Трин, отпрянув от Андао, чтобы сложить руки на груди. Нхика бросила на него неприятный взгляд, расстроенная тем, что ей все еще приходится оправдываться.

— Я перечитала всю вашу библиотеку, так что я собиралась спросить доктора Санто, есть ли у него что-нибудь.

Трин и Андао обменялись заинтересованным взглядом. — Неплохая идея, — сказал Андао. — Дядя Шон, вероятно, имеет доступ к последним исследованиям.

Трин скрестил руки, как всегда скептически настроенный. — Просто веди себя как следует.

— А когда я этого не делаю» — пренебрежительно ответила Нхика.

— Надеюсь, ты осознаешь серьезность ситуации, — настаивал Трин.

Нхика сжала губы в вызове. — Потому что вы подозреваете, что кто-то из присутствующих на похоронах убил мистера Конгми?

В комнате наступило молчание, и взгляд Трина стал особенно холодным. — Что мы говорили о подслушивании?

— Мими мне сказала, — ответила Нхика, не совсем солгав.

Андао схватился за переносицу в смятении. — И что именно она тебе сказала?

— Что вы полагаете, что ваш отец был убит, и вы хотите, чтобы я разбудила Хендона для ответов, — сказала она.

— Не только для ответов, — быстро ответил Андао. — Он значит много для нашей семьи. Но… — Его слова потерялись в следующем вздохе, как будто он лишился энергии, чтобы объяснить.

— Но Хендон сможет точно сказать нам, был ли здесь заговор, — закончил Трин. Они были слаженны, эти двое, заканчивали предложения, словно делили один мозг на двоих.

Нхика покачала головой. — Если вы не уверены, зачем вообще эти домыслы?

— Я знаю, что это звучит невероятно, но у нас есть свои причины, — сказал Андао.

— Какие, например…?

— Вечером перед аварией, Мими слышала, как он спорил с кем-то по телефону. Обменивались угрозами. Мы не знаем, кто был звонивший.

Она не была полностью убеждена. — Так что же вы знаете?

— Мы знаем, что отец должен был сделать публичное выступление, чтобы объявить о запуске новой линии автоматонов, но ни один автокар не завелся, — добавил Андао, становясь настойчивее. — Мы знаем, что он отправился на конном экипаже, по дороге, которую лошади прошли уже дюжину раз. Мы знаем, что они испугались на повороте — более того, они были мертвы на месте. Единственное, чего мы не знаем, это то, что произошло в день аварии.

И вот тут и появляется Хендон, подумала Нхика — именно здесь и приходит ее очередь. — Вы подозреваете кого-то из внутреннего круга мистера Конгми из-за телефонного звонка, — предположила она.

Андао покачал головой. — Не только из-за телефонного звонка. Мой отец был любимым человеком, но нельзя достичь того, чего он достиг, не приобретя врагов. И для людей, подобных ему — подобных нам — наши самые главные соперники стоят среди наших друзей, наших коллег.

— Где была вся эта информация, когда мы репетировали мою биографию? — бурчала Нхика.

Андао слабо ей улыбнулся. — Мы… не думали, что это имеет значение.

— Почему бы это не имело значения?

— Потому что ты здесь для работы, — сказал Трин, не особенно извиняясь. — Ты должна быть счастлива — домашние медсестры не получают такое проживание, как ты.

Было что-то еще, что нужно было сказать — что Целители сердец гораздо более интимнее, чем медицина, поэтому она была более ближе, чем медсестра на дому. Что она спала под их крышей, подслушивала их разговоры, одновременно ведомая исключительной в их секретах и отделенная от них. Что это было как-то наполовину приветствие, позволяющее ей ужинать с видом семьи впервые за шесть лет, но оставляя ее в том же углу поместья, что и коматозное тело.

Но Трин был прав. Это всего лишь работа с щедрым вознаграждением и дополнительным бонусом в виде их удобств. Возможно, она ошиблась, принимая близость за доверие.

— Вы думаете, что ваш отец мог быть убит по политическим причинам? Из-за кандидатуры? — вместо этого спросила она.

Андао неуверенно кивнул. — Это, безусловно, мотив. Мой отец пытался держать свои планы кандидатуры в тайне. Но когда он успешно сдал Экзамены по размещению кандидатов, слухи распространились. С кандидатурой его враги больше не заботились о богатстве. Они хотели власти.

— Одно и то же, не так ли?

Андао слегка приподнял уголок губ. — Нюансы. Особенно когда речь идет о войне.

Нхика редко задумывалась о войне — это было что-то далекое, слишком часто упоминаемое и сопровождаемое слишком малым количеством действий, чтобы воспринимать это всерьез. Она знала, что война бушует вокруг Теумаса, и что военно-морская база Далтанни на Яронге нависает как угроза на юге, но она была слишком поглощена своей собственной жизнью, чтобы думать о том, чтобы сражаться за кого-то другого.

— Так вот о чем вы с мистером Немом говорили прошлой ночью? — пробормотала она себе под нос и заметила, как глаза Трина дернулись от раздражения.

— Серьезно? Опять подслушивала? — сказал он, раздраженно.

Она небрежно махнула рукой. — Я просто проходила мимо. Чего именно он от тебя хотел?

Снова Андао и Трин обменялись своими неуверенными взглядами, пока Андао не сказал, — Он хочет, чтобы я поддержал войну именем Конгми. И если война начнется, он хочет, чтобы я подключил свои фабрики на военные нужды.

Нхика громко рассмеялась. — Ну вот и ваш убийца. Убить отца-пацифиста, повлиять на впечатлительного сына — он получает свою войну, его артиллерийская промышленность процветает, и в качестве бонуса он становится ведущим кандидатом.

Андао поморщился, выражение Трина стало жестким, и Нхика поняла, что задела слишком болезненную тему. Опомнившись, она добавила: — А чего хотели бы вы?