ГЛАВА 24

Мурашки побежали по коже, когда я сфокусировал взгляд на очень бледной Брин. Ее глаза были закрыты.

— Брин? — Я подбежал к ней, когда ее веки дрогнули и открылись, а дыхание стало затрудненным. Я взглянул на ее живот и клянусь, он выглядел так, будто она была на шестом месяце беременности.

Забравшись на кровать, я взял ее ослабевшую руку в свою и поцеловал костяшки пальцев.

— Держись, милая. Помощь уже в пути. Оставайся с нами.

Страх плясал на лице Брин, когда она пыталась сделать глубокий вдох.

— Все хорошо. Скорая скоро приедет, — пообещал я.

— Что, черт возьми, произошло? Я не понимаю. — Спросил я Джейса, продолжая смахивать ее рыжие волосы со лба, желая, чтобы с ней все было в порядке. Слезы застилали мне глаза, пока я тихонько разговаривала с ней. Джейс склонил голову, и его тело содрогнулось от неровного дыхания. Он держал ее за другую руку, пока мы ждали парамедиков.

— Думаю, ее желудок давит на легкие.

Сирены наполнили воздух и становились громче с каждой секундой, а затем в дом вошли медики. Крепкая хватка на моем плече оттащила меня от Брин.

— Холден, ты должен отойти и дать им возможность добраться до нее, — приказал Зейн.

Я тупо уставился на него, а потом спрыгнул с кровати. Джейс отступил к стене, охваченный паникой. Мы с Зейном присоединились к нему, ожидая, пока Ченс объяснит медикам состояние Брин. Он выглядел спокойным, но я знал, лучше, ведь его руки дрожали.

Я беспомощно наблюдал, как они проверяют ее жизненные показатели и перекладывают на каталку.

— Давай, Брин. Держись — прошептал я. Пот струйками стекал по моему позвоночнику и лбу.

Я сполз спиной по стене и рухнул на пол. Это было нехорошо. За несколько часов желудок Брин изменился. Врачи должны были помочь ей, иначе она не доживет даже до первого курса химиотерапии.

— Кто едет с ней? — Спросил один из врачей скорой помощи.

— Ченс - ее муж, — ответил я, не успев ничего понять. Один из нас должен был притвориться им. Ее гребаные родители были в Европе. В больнице не стали обсуждать с нами варианты ее лечения, но они могли поговорить с Ченсом, поскольку я предложил его в качестве ее супруга. Он был лучшим из нас троих. К тому же он был безумно влюблен в нее. Завтра мне предстояло встретиться с моим жалким отцом. Джейс был отличным парнем, но он всегда ломался под давлением. У Ченса же голова на плечах была устойчивой и стабильной даже в кризисной ситуации.

Место освободилось так же быстро, как и заполнилось командой медиков. Ченс помахал нам рукой, а затем поспешил за ней. Я заметил на тумбочке его бумажник и телефон, схватил их и потащился за ним.

— Ченс! — Я размахивал предметами в воздухе, пока двери скорой не закрылись. — Ему нужны бумажник и телефон.

Врач скорой помощи снова открыл дверь, и я подбежал к нему, передавая Ченсу его вещи.

— Позвоните нам, как только ее приведут в порядок, и сообщи номер палаты. — Я хотел пойти с ним, но мы с Джейсом просто просидели бы в зоне ожидания. Поскольку Ченс был фиктивным мужем Брин, он мог остаться с ней, пока ее состояние не стабилизируется. К тому же, если Пирс узнает что-нибудь о Ривер, я должен быть готов помочь. Не говоря уже о том, что я не доверял Тиму в том, что он не появится в Вашингтоне без предупреждения. Я не хотел, чтобы он приближался к Брин, и лучшим способом защитить ее было держаться на расстоянии, пока она не почувствует себя лучше.

Он кивнул, его лицо исказилось от страха, когда я отступил назад, чтобы они могли срочно отвезти ее в больницу.

Я стоял, на переднем дворе дома Ченса и смотрел, как они уезжают, а сирены пронзали влажный летний воздух. Вернувшись на крыльцо, я опустился на ступеньки. Тяжело вздохнув и поддавшись горячему потоку неконтролируемых эмоций, я уперся подбородком в колени и вышел из себя.

Крыльцо скрипело за моей спиной, но я оставался неподвижным. Я не мог ни на кого смотреть. Мое сердце больше не выдерживало. Сначала Ривер, а теперь Брин. Что, если врачи не смогут помочь Брин? Что, если она умрет, и мы в последний раз видели ее живой? Иисус. Как, черт возьми, я смогу сказать Ривер, что Брин умерла, пока ее не было? Я размял пальцы, а затем сжал их в крепкий кулак. Ничего из этого дерьма не было в порядке. Это было неправильно. Мы уже достаточно натерпелись.

Оставшаяся от здравомыслия ниточка оборвалась, и мой гнев был быстро перенаправлен на моего ублюдка-отца. К черту Тима. Мне нужны были ответы, черт побери.

Я поднялся и поспешил вниз по ступенькам. Хотя я его не видел, присутствие Зейна было прямо за мной. Я резко остановился, а затем повернулся на пятках.

— Ты можешь дать мне немного пространства?

— Немного. — Сострадание наполнило его зеленые глаза.

Я выскочил из дома, как двухлетний ребенок, которому не дали дорогу. Любая доля взрослости улетучилась, как только Брин покинула территорию. Увидев ее в таком состоянии, я чертовски расстроился. Я не мог представить, как сильно это ударит по Ченсу, когда у него появится время перевести дух.

Дойдя до конца подъездной дорожки, я повернул направо и пошел по дороге. Я понятия не имел, куда направляюсь, но мне нужно было идти. Черт, я даже не был уверен, что смогу вернуться к Ченсу после того, как увидел, как Брин с трудом дышит. За последние несколько дней произошло слишком много событий, чтобы они не висели у меня над головой, словно черная грозовая туча, способная в любую секунду разразиться торнадо и пронестись прямо по мне. Я определенно собирался сойти с ума.

Я не знал, как долго я шел, но солнце уже начало садиться, оставляя за собой полосы пурпура и золота. Какая-то часть меня задалась вопросом, видит ли Ривер небо. Если да, то знает ли она, что я думаю о ней? Наконец я остановился и повернул обратно к дому Ченса.

Зейн сдержал свое слово. Хотя я и видел его, он не стал меня душить. В голове прояснилось, и я понял, что оставил Джейса одного. Возможно, ему тоже нужно было побыть одному.

Зейн подождал, затем опустился рядом со мной.

— Брин жива. Вот на чем тебе нужно сосредоточиться.

— Ага, как будто ты имеешь хоть какое-то представление о том, что это со мной сегодня сделало, — огрызнулся я.

Выражение лица Зейна не изменилось.

— Я потерял кое-кого. Не было никакой надежды на восстановление. Так что да, я понимаю, через что ты проходишь. Брин все еще жива.

Черт. Я веду себя как полный осел.

— Мне жаль, что я набросился на тебя. ...и что ты кого-то потерял. — Какая-то часть меня хотела спросить, что случилось, но не смогла. Я делал все возможное, чтобы не сорваться.

— Я знаю, что мой совет будет трудным, но сосредоточься на Ривер. Встреться с Тимом, попробуй заставить его оступиться. Контролируй то, что можешь, Холден. В распоряжении Брин будет целая команда медиков. Я не пытаюсь быть придурком, но ты ни черта не сможешь для нее сделать. Врачи и медсестры будут круглосуточно следить за ней. Лучшее, что ты можешь сделать для Брин, это вернуть Ривер домой. Ей нужна надежда. Это было слишком тяжело для нее не только физически, но и психологически.

Я тяжело вздохнул.

— Я просто охуел, видя, как Брин с трудом дышит.

— Уверен, все чувствовали тоже самое. — Зейн продолжал смотреть прямо перед собой, пока говорил.

Чувство вины толкнуло меня локтем в бок, и я вздрогнул. Я даже не проверил Джейса. Я выскочил из дома и оставил его.

— Мне нужно поговорить с Джейсом.

Не говоря больше ни слова, мы прошли остаток пути назад. Когда я поднялся по ступенькам крыльца дома Ченса, наступила вечерняя темнота. Сверчки тихонько стрекотали - единственный звук в тихом районе. Я вошел в гостиную и кивнул Зейну, прежде чем закрыть дверь. Джейс сидел на диване и смотрел в телевизор. Единственная лампа мягко освещала пространство.

— Ты ведь понимаешь, что телевизор не включен? — Спросил я, устало опускаясь в кресло.

— Да. Это просто фокусная точка, я думаю. — Он посмотрел на меня.

Глаза Джейса были опухшими и с красными ободками. Я был рад, что он смог выплеснуть все наружу. Неприятно, когда эмоции сидят у тебя на груди, как упрямый слон, не желающий двигаться.

— Есть новости от Ченса? — Я заерзал на своем сиденье.

— Нет. Я предполагал, что он сначала позвонит тебе. — Он провел руками по волосам и положил ногу на кофейный столик перед собой.

— Ты что-нибудь ел? — Я встал, готовый взять хотя бы пиво.

— Нет... — Джейс посмотрел на меня. — Последнее, что я пробовал…это губы Брин. Я не хочу этого терять. Пока не хочу. — Он прикоснулся кончиками пальцев к губам.

— Я понял. — Я направилась на кухню. Открыв дверцу холодильника, я отодвинулся с дороги, когда на деревянный пол упал пакет чипсами Брин. Я подхватил их и положил на прилавок. — Она все еще кладет свои чипсы на верх холодильника. — Я покачал головой. — Самое странное место для них. — Я посмотрел на Джейса, который глупо ухмылялся.

— Она делает это с тех пор, как мы учились в средней школе. Наверное, я забыл, потому что сейчас она редко ест чипсы. — Он сел прямо. — Как ты думаешь, Холден, она справится?

Определенно настало время для "Хайнекена". Я открутил крышку и сделал долгий глоток.

— Да. Думаю. — Вернувшись к своему креслу, я сел. — Не знаю, что сегодня произошло, но она боец. Она готова покинуть нас не больше, чем мы ее. — Я поковырялся в уголке этикетки, которой была обклеена зеленая бутылка.

— Может, мы перестарались в спальне? — Его брови опустились, затеняя голубые глаза.

Я не мог не усмехнуться. Брин определенно могла потягаться с этими двумя.

— Вероятно, это помогло ей почувствовать себя живой и отвлечься от болезни. Вы, ребята, оказали ей услугу. Не думай об этом.

— Ты прав. Я пытаюсь понять, что, блядь, произошло. В одну минуту она была... не в порядке, конечно, но ела. А в следующую... она с трудом дышала.

— Что именно произошло? — Спросил я, опираясь локтями на колени. — Я только что понял, что понятия не имею, как все произошло.