— Холден! — Маленькие пальчики потянулись ко мне.

Наши руки вцепились друг в друга, и я сильно дернул, тщетно пытаясь освободить его. Потеряв равновесие, я рухнул на пол, а затем густая, непроглядная чернота затуманила мое зрение.

Я втянул воздух, и мое тело заметно дрожало, когда я сбрасывал с себя простыню. Покрытый холодным потом и испытывая тошноту, я вскочил с кровати и поспешил в ванную, чтобы побрызгать на лицо холодной водой. Схватив полотенце для рук, я вытерся, а затем вернул его на круглую вешалку.

— Какого черта? — Я уставился на себя в зеркало. Ноздри раздувались, когда я пытался сдержать учащенный пульс. Я повесил голову, пытаясь понять, были ли это кошмары или потерянные воспоминания. А что, если это те годы, когда я ничего не помнил...? Мое дыхание остановилось в легких. Зрение затуманилось, а пульс заколотился в ушах.

— Эй? — Голос Брин донесся из спальни, прорвавшись сквозь мою панику.

Я попытался взять себя в руки, прежде чем заговорить с ней.

— Привет, как дела? — Я подошел к ней как ни в чем не бывало. Как будто у меня не было еще одного гребаного кошмара, который скрутил мой желудок в узлы и заставил меня покрыться холодным потом.

— Ченс храпит. — Сонная улыбка растянулась в уголках ее рта. Она натянула пижамную кофточку в розовую и белую полоску от Victoria's Secret. Мило, что ей все еще нравилось подбирать одежду для сна. — И...

— И? — Я озабоченно наморщил лоб.

— Ты кричал. Я слышала это из комнаты Ченса.

Мои глаза расширились от шока.

— Черт. Прости. — Я потер рукой подбородок, чувствуя себя ослом из-за того, что разбудил ее.

Брин указала на кровать, и мы забрались в нее. Она забралась под одеяло, а я остался сверху.

— Что происходит? — Она подавила зевок.

— Тебе не о чем беспокоиться. — Я посмотрел на нее, гадая, о чем она думает. Она должна была быть в ужасе от своего диагноза, так же, как и Ривер. Не может быть, чтобы все эти стрессы помогали ее организму бороться с раком.

— Холден, я скажу это самым приятным способом. Выкладывай, блядь. Я не могу думать о своей болезни каждую секунду этого чертова дня. Я не хочу, чтобы вы, ребята, вели себя иначе. Мне очень поможет, если вы поговорите со мной о своей жизни, о клубе, о том, что вы думаете. Что мне действительно нужно, так это чтобы мои лучшие друзья не ходили вокруг меня на цыпочках. Не надо меняться. Давай поговорим так, как всегда.

В ее словах был смысл. Если бы я был на ее месте, я бы хотел того же от своих друзей. Я протяжно вздохнул и заложил пальцы за голову.

— У меня случаются очень странные кошмары.

Брин приподнялась на локте, прижав кулак к щеке.

— Расскажи мне о них.

Я уставился в пространство, пытаясь собрать по кусочкам то, что еще мог вспомнить. Как только я просыпался, они быстро исчезали.

— Мне снится, что я маленький ребенок, и все вокруг меня безлики. Я не могу сказать, кто они. Но... — Острая боль пронзила меня в грудь, и я позволил душевной боли привязать меня к моменту. — Кто-то продолжает кричать, чтобы я помог ему. — Я взглянул на нее, проверяя, не заснула ли она еще.

— Это мальчик или девочка? — Она подавила зевок.

— Я не знаю. Когда я нахожусь в кошмаре, единственное чувство это... ужас. Как будто происходит какое-то очень плохое дерьмо, и я не могу ничего сделать, чтобы остановить его.

— Может, тебе действительно снится Ривер. Подсознание - хитрая штука. Оно не всегда бывает буквальным. — Она протянула руку и положила ее на мое предплечье.

В предположении Брин был смысл, но я все еще не мог избавиться от опустошенности, которая сопровождала кошмары.

— Дело не в Ривер. У меня были такие же ночные кошмары, когда я был моложе. На какое-то время они прекратились, но потом вернулись. — Я не хотел больше ничего говорить Брин, но мне казалось, что сны крадут часть моей души.

Я никак не мог подготовиться к тому, что ждет меня впереди. Но факт оставался фактом: один из самых счастливых дней в моей жизни откроет тайны, которые едва не уничтожат меня.