Объяснения Холдена и вера в то, что мы с Кэтрин сможем поладить, помогли мне успокоить нервы.

— Хорошо. Если ты с ней близок, то я хочу узнать ее получше.

— Я напомню ей, чтобы она не была такой бесцеремонной. — Он сверкнул мальчишеской ухмылкой, но потом опустил глаза. — Что касается моего отца, держись на расстоянии, пока мы не выясним, что, черт возьми, происходит.

Я кивнула ему в грудь, сжимая в пальцах материал его мягкой белой рубашки.

— Не думаю, что он знает, кто я, но я не могу сказать наверняка. Что, если он скажет Логану, что я здесь?

Холден прислонился своим лбом к моему.

— Папа не хотел бы такого внимания. Он бы подождал, пока ты куда-нибудь уйдешь, а потом появился бы Логан.

— Значит, я заперта в доме с дьяволом? — Вздрогнула я. — Прости, я не хотела так говорить о твоем отце.

В груди Холдена раздался тихий смешок.

— Мы обсудим это после того, как они уйдут в свою часть дома. Может, нам стоит пойти в "4 Play" после ужина, занять конференц-зал и поговорить. Нам не придется беспокоиться о том, что кто-то еще будет рядом или подслушает нас.

Я тяжело сглотнула, гормоны выбили мой мозг из колеи.

— Если мы идем в клуб, то должны использовать его. — Я прикусила нижнюю губу, так как выпуклость в его брюках подсказала мне, что он согласен с этой идеей.

— Давай выйдем из дома как обычно. Джинсы и рубашка. Так мы не дадим им наводку. И, детка, они знают, что я владею "4 Play", просто они понятия не имеют о нижнем этаже, — напомнил он мне.

Шаги стали ближе, и мы тут же замолчали.

— Я вернулась, Ривер. Почему бы нам не приготовить салат и чесночный хлеб к лазанье? — Кэтрин сжала плечо Холдена, когда мы разжали объятия.

— Как прошла поездка, мам? — Спросил Холден, выгружая ингредиенты из огромного холодильника из нержавеющей стали.

Лицо Кэтрин засветилось, когда она стала пересказывать Холдену подробности на другом языке. К моему удивлению, он тоже ответил ей.

— Холден, ты говоришь по-китайски? — Спросила я, понимая, как мало знаю о человеке, с которым делю постель.

— С шести лет, — ответил Холден, улыбаясь своей маме.

— Если хочешь научиться, я могу тебя научить, — предложила Кэтрин, доставая из шкафа над головой большую деревянную салатницу. Это была не та женщина, которая несколько минут назад расспрашивала меня о контроле над рождаемостью. Возможно, она сбавила обороты, поскольку в комнате с нами находился Холден.

— Ух ты, как мило с вашей стороны. Я не уверена, что когда-нибудь воспользуюсь этим. Хотя я всегда хотела научиться говорить по-французски. Не то чтобы мне это было нужно, но язык звучит так красиво. — Я улыбнулась ей, надеясь, что преподнесла себя как человека, желающего познакомиться с ней поближе.

В течение следующего получаса Холден, Кэтрин и я болтали о занятиях в колледже и планах на будущее. Чем больше мы говорили, тем больше она мне нравилась. Возможно, Холден был прав. Кэтрин определенно казалась более расслабленной и дружелюбной.

Я накрыла на стол, пока Холден дорезал чесночный хлеб. Он использовал таймер, чтобы я могла поставить лазанью обратно в духовку на подогрев. Поскольку я понятия не имела, что его родители будут дома, я не смогла правильно выбрать время приготовления. Я чертовски надеялась, что все получилось вкусно.

Тим присоединился к нам, и разговор продолжился. Мои волосы свисали вниз и закрывали лицо. Я пользовалась возможностью подглядывать за ним, и каждый раз жалела, что не сделала этого. Я не была уверена, что Кэтрин обращает внимание на Тима, но он определенно не пытался скрыть, что ему нравится моя грудь.

Я округлила плечи, чтобы грудь не так бросалась в глаза. Холден не выпускал мои пальцы из рук под столом, что говорило о том, что он тоже заметил поведение своего отца.

Я постучала по Apple Watch на запястье Холдена и посмотрела на время. Мне не терпелось поскорее убраться отсюда. Мне нужно было не только поговорить с Холденом, но и с Брин. В первую ночь нашего знакомства она упомянула, что родители Холдена не самые лучшие, и мне отчаянно хотелось понять, что она имела в виду. Может быть, Брин понимала что-то, чего не понимал Холден, просто потому что он был слишком близок к ситуации.