Глава 13. Визит деда Рафаэля

Я повернулся к рыжевласке и дрожащим голосом, чтобы сильнее напугать этого засранца, прошептал:

– Ричи! Вот и пришло время нам расстаться, потому что там, за дверями …явился по твою душу дедушка-смерть!

Мы оба понимали, дед Рафаэль пришел проведать своего постояльца и заодно проверить правильность принятого решения о сдаче дома в аренду. Старший Харт был человеком консервативных взглядов. Однажды я услышал от старичка в кафешке очень интересную фразу: кто в молодости не был революционером – у того нет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором – у того нет мозгов.

Моему деду пришлось попотеть в молодости, от много отказаться, чтобы добиться того, что было сейчас. Это настоящее для него составляло истинную ценность. Он был истинным защитником своей семьи, из-за чего предпочитал жить тихой жизнью законопослушного гражданина, не подвергая дорогих людей даже малейшим колебаниям. Поэтому-то обнаружение дедом в холле раненого человека означало для Ричарда потерей этого дома навсегда.

Увидев блуждающий взгляд рыжевласки, я улыбнулся:

– Не волнуйся, Львенок! Оставь это дело профессионалам!

Выскочив из его комнаты, я забежал в свою и, ухватив бутылочку со спиртом, снова вернулся.

– Пообещай, что бы я ни сделал сейчас, ты не будешь мне мстить потом, – лукаво сказал я.

У Ричи не было другого выхода, кроме как согласиться.

– Открывай двери!

Быстро накинув на себя первое, что мне попало под руки, я, как только услышал, что дверь отворили, выскочил из окна наружу.

Естественно, как только дед Рафаэль ввалился в дом, сразу же уставился мрачными почерневшими глазами на перепуганного до чертиков Генри, лежавшего на диване.  Ричард стоял позади, переводя свой затуманенный взгляд с раненого товарища на угрожающего мужчину и обратно, готовясь к скандалу.

– Что тут происходит? – прорычал дед.

И как раз в этот момент, широко распахнув входную дверь, на пороге появился с сияющей лыбой на раскрасневшемся лице …я.

Конечно, у меня было мало времени, чтобы как следует подготовиться к предстоящему спектаклю, но, увидев выпученные глаза людей в холле, понял, что и такого хватило с лихвой.

Я скорее в этот момент выглядел бомжом, чем алкашом. Все дело в том, что когда выскакивал из окна, зацепился носком за подоконник и поэтому с него не соскочил, а выпал. Мое худи разорвалось в нескольких местах по швам. Мало того, вывазюкался весь в грязи. Естественно, видок у меня был еще тот! А еще я обтерся дополнительно спиртом для пущего эффекта. Ну прямо истинный знакомый образ меня для моего деда!

– Генрюша-а! – прогремел я пьяным голосом, немного заикаясь. – Я тебя заискался, а ты тут валяешься, дружище.

Идя и шатаясь мимо раскрывших рты мужчин, я двинулся к переставшему дышать Генри. От меня несло алкоголем так сильно, что дед с рыжевлаской моментально скорчили гримасы, прикрыв носы руками.

– Милен! – возмутился, наконец, дед. – Что ты тут делаешь?

Я снова расплылся в улыбке, а потом, склонив голову, прижал правую руку к груди:

– Оу! Дед-император семьи Харт! Рад встрече!

– Не паясничай! – зашипел разгневанный дед. – Не позорь меня и себя перед чужими людьми!

Переведя свой пьяный взгляд на рыжевласку, я сжал губки в кокетливой улыбке, подвигал игриво бровями и, перебирая шаловливо ногами, подошел к Ричарду.

Нагло обвел его глазами с головы до ног и заигрывающе спросил:

– И кто этот аппетитный львенок?

Увидев, как от моих действий и слов у рыжевласки зашевелились волосы на голове, я понял, что все делаю правильно. Поэтому, медленно обойдя его и остановившись позади, я пристально уставился на его задницу.

Ричард еще как-то пытался держать себя достойно. Он слегка повернул свою голову и боковым зрением следил за мной. Вот только этот придурок совсем не ожидал, что я, широко растопырив пальцы, со всего размаху вопьюсь ладонями в его упругие ягодицы.

Как же приятно было смотреть на шокирующее выражение его лица!

Поэтому, чтобы продлить свое чувство блаженства, я стал разминать его ягодицы и приговаривать:

– Какие охрененные орешки!

Мой дед быстрее Ричарда вышел из шока.

Резко сделав несколько прыжков ко мне, он ухватил крепко меня за руку и потянул к себе:

– Что же ты вытворяешь? Бесстыжий подонок! Пьянчуга, бездельник! Трутень! Мало того, что ты приперся сюда в умат пьяный, мало того, что и дружка с собой привел, так еще и арендаторов моих лапаешь! Прошу прощения, дорогой Ричард, за этот инцидент. Я вам уже говорил про своего внука. Моя вина в том, что не донес ему о том, что сдал вам этот дом. В результате наша семья принесла вам такие неудобства. Обещаю, что такого больше не повторится.

Немного помотав меня со стороны в сторону, он прошипел:

– Быстро выметайся отсюда! И дружка своего забирай! И чтобы духа твоего здесь больше не было! Уяснил?

Кивнув удовлетворенно головой, я подошел к Генри, аккуратными движениями помог ему встать и, закинув одну его руку себе на плечо для опоры, медленными шажками покинул дом.

Мы направились к роще, находившейся неподалеку. Там была одна красивая полянка с деревянными скамейками, где в детстве я частенько гулял со своими родителями. После их смерти больше не был здесь. Думаю, этот случай подарил мне возможность вспомнить счастливое прошлое. Это место совсем не изменилось с тех пор: тот же покой, то же умиротворение. Только деревья стали старше.

Усевшись поудобнее на лавочке, Генри вдруг заговорил:

– Доктор, спасибо вам за то, что вы помогли молодому господину.

Я лишь отмахнулся, проверяя состояние мужчины:

– Надеюсь, ваш господин потом мне не оторвет голову за мои выходки. И, кстати, все хотел спросить, почему вы называете его молодым господином?

– Я работал в доме молодого господина дворецким и растил этого мальчика с того момента, как с его матерью случилось несчастье. Бедная женщина упала с лестницы и до сих пор находится на больничной койке. У молодого господина есть еще два брата от другой матери, но они не очень дружны. Его отец достаточно холодный и суровый человек, поэтому молодой господин и считает господина Вилена причиной сего несчастия, произошедшего с его матерью. А после случившегося этот мальчишка закрылся от всего мира. Только рядом со мной он мог быть самим собой. Я стал для него и матерью, и отцом.

– Почему же его мать до сих пор не поправилась? Что с ней? Почему она на больничной койке? В какой больнице она лежит? – волнительно тараторил я.

– Я не разбираюсь во всех этих медицинских диагнозах, поэтому не могу сказать, что именно с ней. Госпожу Руслану лечили многие знаменитые врачи, но все их старания ни к чему не привели. Так и осталась калекой. Теперь она находится под наблюдением в больнице Святых Медия и Циния.

Я вспомнил, что в этой больнице есть отдельная палата, в которую допускают только специально отобранный персонал. У ее дверей всегда стоит охрана, не пропускающая никого постороннего. Значит, там лежит мама Ричарда?

– Генри, к какому виду принадлежат братья Ричи?

Мужчина удивленно посмотрел на меня, но ответил:

– Они были рождены доминантной омегой, поэтому их принадлежность с самого рождения была однозначной. Доминантные альфы!

Я вздрогнул. Не думаю, что Генри догадывался о моих познаниях в отношении доминантных омег. Но я знал! Поэтому осознание того, что Ричард из богатого семейства и не просто богатого, раз имеют в собственности доминанту, привело меня в ужас. Однако…

– Но ведь Ричи не доминант. Тогда его мама  - простая омега?

Генри тяжело вздохнул:

– Верно! Молодой господин – обычный альфа, несмотря на то, что его отец - доминант. И это сильно беспокоит господина Вилена, отца молодого господина. Он до сих пор надеется на перевоплощение своего сына в доминантного альфу.

Позади послышались шаги, и мы с Генри обернулись.

– Еле вас нашел! – радостно говорил рыжевласка, приближаясь к нам. – Дядюшка Рафаэль ушел, поэтому мы можем спокойно вернуться.

Подойдя ближе, он как-то странно взглянул на меня, прищурил глаза и …бросился ко мне. Я уже догадался о его намерениях, вернее, был к этому готов. Поэтому, как только увидел странный блеск в его глазах, сразу же кинулся наутек.

Мы так и оббежали вокруг скамьи, на которой сидел Генри, несколько раз: я от него, а он за мной. Ричард был истинным хищником, и это ощущалось в каждом его движении.

Бросив идею бесконечной погони, рыжевласка одним рывком перепрыгнул скамью и захватил меня в свои объятия:

– Попался! Маленький извращенец!

Он так настойчиво стал меня щекотать, что я от смеха даже начал икать.

– Значит, говоришь, аппетитный львенок! – весело выкрикивал он. – Охрененные орешки, значит! Да как у тебя хватило вообще смелости так открыто лапать меня перед твоим дедом? Какой же ты все же развратник, Милен!

Генри, наблюдая за нами со стороны, весело смеялся, периодически выкрикивая:

– Осторожнее! Ну, как дети, ей-богу!

Вдоволь наигравшись, мы с рыжевлаской с удовольствием предоставили свои плечи для поддержки мужчине и все вместе направились к дому.

По дороге Генри рассказывал какую-то историю из своей молодости. Мы, идя плечом к плечу, слушали его, пересматриваясь через его голову и улыбаясь.

Вдруг мужчина остановился и замолчал. Мы удивленно посмотрели на него.

– В чем дело, Генри? Что-то болит? – заволновался я.

– Болит? Не совсем, – улыбнулся мужчина и взглянул на Ричи. – Молодой господин, простите меня, но то, что вы сейчас жмякаете - моя попа!

Ричи вдруг широко раскрыл рот, дернулся и покраснел, а я, когда сообразил, что это жмякание предназначалось мне, крепко сжал губы и отвернул голову, чтобы сдержать смех.

– Только попробуй засмеяться! – прошипел рыжевласка. – И я за себя не ручаюсь!

Вот тут-таки я не сдержался и громко захохотал.

 

Продолжение следует…