Глава 23. Начало сделано

Когда я открыл глаза, первое, что увидел, уставшее лицо дяди. Он сидел на стульчике, склонив голову и нежно сжимая мою кисть своими руками. Доктор Айк выглядел очень уставшим. Его глаза сейчас казались особенно опустошенными, словно из них выжали всю жизнь.

Я огляделся. Больничная палата, больничная койка. Почему я здесь?

«Проснулся?» – радостно прошептал дядя.

«Дядя, что случилось?»

«Ты грохнулся в обморок. Вот что значит, трое суток без продыху. Я же говорил, что нужно поспать. Говорил? Почему ты меня не послушал? Что за непослушный ребенок?» - тараторил, еле сдерживая слезы, мужчина.

«А я и не знал, какой у меня может быть сентиментальный дядя», - улыбнулся я.

Мне так хотелось прикоснуться к нему, как-то успокоить, и моя рука коснулась щеки мужчины. Только вот доктор Айк неожиданно вспыхнул от такого прикосновения. Странно было наблюдать за взрослым человеком, меняющим окраску лица каждый раз, как я его касался. И все же, это было очень мило!

Несколько минут он молчал, поправляя мое одеяло, а потом, как бы невзначай, спросил: «Это ведь он? Я видел, как ты шел по коридору, как ты замер, увидев его, как смотрел ему вслед, когда он удалялся…. Ричард Эллинстон - виновник твоих страданий? Мальчик мой, ты влюбился в этого юношу? Поэтому так сильно заботишься о госпоже Руслане?»

Я не знал, что сказать, и просто опустил глаза. Отчасти, дядя был прав. Именно благодаря Ричи я познакомился с его матерью. Наверное, это у них семейное – влюблять в себя таких простачков, как я. В какой-то мере можно понять, почему господин Вилен, даже несмотря на то, что госпожа Руслана была лежачим инвалидом, оградил ее от чужого внимания. В этих глазах львицы пылало завораживающее пламя. И пусть на данный момент они были безжизненными, их красота все равно притягивала. Я видел уже подобное у Ричи, поэтому мне до безумия хотелось разбудить такой свет в завораживающе огненных переливах радужки глаз женщины, на которой, как оказалось, сознательно поставили крест.

«Кстати, - вдруг вспомнил я, - одна мегера встречалась со мной. И беседа наша была о госпоже Руслане».

«Я знаю. Вернее, видел, как телохранитель повел тебя в комнату к ней», - перебил меня доктор Айк.

«Дядя, - пропищал я. - Сколько еще ты будешь следить за мной? Я ведь уже не ребенок».

«Она и ко мне подходила, - улыбнулся мужчина. – И судя по тому, какой разъяренной вышла из комнаты, наши ответы были одинаковыми. Только вот теперь нужно быть особенно бдительными, ведь кто знает, что придет в голову этой ненормальной».

Я нахмурился: «Но зачем она это делает?»

«История проста, как мир. Знаменитое семейство Градских – владельцы одного из богатейших компаний столицы, занимающиеся строительством, являются партнерами и близкими друзьями семейства Эллинстонов. Госпожа Черри, она же мегера, она же ненормальная, ну, наша с тобой знакомая – единственная дочь семьи Градских. С господином Виленом она дружила с самого детства. В обществе долгое время ходили слухи об их любовной связи и о предстоящей помолвке, даже несмотря на то, что оба являлись альфами.

Только в один прекрасный день ему встретилась она - несравненная Руслана. Однако сколько бы тот не старался завоевать ее сердце, у молодого человека ничего не выходило. Юноша, избалованный нескончаемым женским вниманием, вдруг был отвергнут. Поговаривали, что господин Вилен после встречи с госпожой Русланой стал словно одержимым, будто того околдовали. Но там реально была красотка: изящные формы, тоненькая и стройная, как тростинка, солнечная веселая улыбка, сногсшибательные огненно-рыжие локоны ниже попы и большие кошачьи глаза. Ее называли по-разному: рыжей бестией, рыжевласой колдуньей, львицей….

Господин Вилен завоевывал красавицу постепенно, шаг за шагом и в один прекрасный момент та сдалась. Отец семейства Эллинстонов не стал сыну перечить и позволил взять ее в жёны. Девушка была из обычной среднестатистической семьи, что шло наперекор их семейным традициям, но… являлась высококлассной омегой. У Вилена уже был сын Кирр – доминантный альфа, рожденный доминантой, и был на подходе второй ребенок, поэтому, в желании своего отпрыска поиграть в любовь, глава семейства не видел ничего зазорного.

Вокруг, зная характер господина Вилена, думали, что тот очень быстро остынет в своих чувствах к госпоже Руслане. Только такого не случилось. Поговаривали, что его одержимость рыжевласой красавицей после свадьбы становилась только сильнее, потому что девушку даже не выпускали из особняка, пряча от чужих глаз.

Вскоре у них родился сын Ричард. Господин Вилен был так счастлив, что в честь такого события устроил грандиозный пир. Не знаю, что такого у них произошло, но после рождения ребенка их часто стали видеть в обществе вдвоем. Это была действительно счастливая пара, от которой излучалась аура любви и умиротворения. Не было в их прикосновениях и взглядах друг на друга ни капли притворства, что вызывало у многих ревность и зависть.

Вот и госпожу Черри не обошло это чувство. Скорее всего, та считала себя преданной, а виновницей во всех бедах - госпожу Руслану. Несчастный случай с соперницей стал для нее настоящей счастливой возможностью убрать преграду с пути. Я думаю, госпожа Черри, будучи близким другом, сама предложила свои услуги по ухаживанию за женой своего возлюбленного. Хороший шанс держать соперницу на расстоянии, не правда ли?»

Рассказ дяди развязал в моем воображении спутанный до настоящего времени клубок. Это действительно походило на правду. Дядя был выходцем из богатой семьи, поэтому реально мог знать жизни «знаменитостей». Более того, его рассказ тесно переплетался с тем, что я услышал из уст самого господина Вилена в родительском доме.

«Ладно, малыш, - сказал, тяжело вздохнув, доктор Айк. – Мне пора работать. Я и так пропустил смену по твоей милости. Отдыхай. Завтра отправлю тебя домой. И не думай выкинуть что-нибудь снова, …по крайней мере, без меня!»

Он ласково улыбнулся, погладил по голове и покинул палату.

Только я и не думал оставаться в постели. Немного подождав и убедившись, что дядя не вернется, встал и направился к рыжевласой женщине, навестить которую мне так и не удалось пока.

Телохранитель, дремавший подле двери ее палаты, заслышав шаги, нехотя приоткрыл один глаз, однако, увидев меня, снова закрыл его и, поерзавшись спиной о стену, опять задремал.

Сейчас был поздний вечер. В палате уже было темно, только лунный свет, падающий через окно, холодным свечением прорезал пространство, освещая темноту погрузившейся в сон комнаты.

На кровати спала госпожа Руслана. Я частенько видел, как она спит, и всегда удивлялся. Как можно быть настолько красивой даже во сне? И Ричи был таким. А может, я наслаждался этой львицей, уже полюбив подобный образ в лице ее сына?

Воспоминания о человеке, растоптавшем мои чувства, собрались комом в горле. Казалось, один щелчок – и он вырвется наружу. Когда я смогу простить и отпустить? Когда мое сердце перестанет разрываться снова и снова? Когда перестану чувствовать боль от этих трещин?

Я уселся рядом на стульчике, и некоторое время наблюдал, как спящая красавица наслаждалась сном. В конечном итоге, меня сморило. Я уснул.

Проснулся от неприятного ощущения. За мной наблюдали хищные глаза львицы. Оно и понятно. Я, удобно умостив на ее ногах свою голову и обхватив красивые женские конечности руками, спал без задних ног. Вот же придурок, а!

Мне стало так стыдно, что мочки ушей вмиг предательски покрылись краснотой. Благо, это все происходило на одеяле, покрывающем ее тело, а иначе мои действия явно могли выглядеть непристойно.

«И как это понимать?» - ласковым голосом произнесла госпожа Руслана, настороженно прищурив глаза. 

Мне нужно было как-то выходить из ситуации, поэтому сказал то, что первое пришло мне в голову: «Я делал вам массаж…».

И для того, чтобы это выглядело правдоподобнее, обхватил ладонями ее ноги и стал их мять. Однако по мере того, как я продолжал это делать, глаза госпожи Русланы все больше наливались кровью, что меня, признаюсь, сильно пугало.

«Стой, - вдруг зашипела женщина и, приподнявшись, схватила меня за запястье. – Доктор, прошу, сделай это, но не через одеяло».

Я икнул. В моей только что проснувшейся голове был такой беспорядок, что не совсем понимал, чего именно от меня хотят, поэтому просто замер с вытянутыми вперед и застывшими в воздухе руками.

Женщина резко раскрыла одеяло и кивнула головой: «Давай!»

Я коснулся ее худых ног, а потом, вздохнув, стал мять их, поглаживать, постукивать. Иными словами, делал массаж, как умел. Мой затуманенный взгляд упал на пальцы ее ног, и я замер. Они медленно шевелились. Не может быть!

Резко повернув голову, я взглянул на госпожу Руслану. Господи! Ее глаза сияли! Маленькие капли собирались в уголках глаз и стекали тоненькими ручейками по покрасневшим щечкам. Бесцветные губы подрагивали, создавая легкий шепот: «Я чувствую их, доктор. Ты видишь? Я двигаю пальцами».

Какое-то время она заставляла меня творить с ее ногами разные вещи: щипать, похлопывать, постукивать, словно не могла насладиться своими ощущениями. А потом вдруг прошептала: «Это ведь ты? Я знаю, я видела не один раз, как ты подсыпал в мою еду лекарство. Поэтому так настойчиво пихал ее в меня? Сначала думала, что хочешь отравить. Но я после их принятия начинала чувствовать себя лучше с каждым днем, словно внутри меня без моего согласия шла борьба за жизнь, от которой я так давно отказалась. Это ты! Я знаю! Это ты!»

Я был счастлив! Начало сделано. Но…

«Госпожа Руслана, никто не должен знать об этом, иначе и для вас и для меня все может плохо кончиться. Но это не значит, что я откажусь от вас. Будьте уверены! Я сдержу данное мной обещание, поставить вас на ноги… любой ценой. Однако вы должны продолжать вести себя, как и раньше, ну, и добровольно принимать лекарство, но только то, что даю я или доктор Айк. Что касается еды. Я передам вам датчик, с помощью которого вы будете проверять все, что вам приносят: еду, фрукты и овощи, сладости и особенно воду. Теперь у вас есть только два доверенных лица – я и доктор Айк. Не доверяйте больше никому. Договорились?»