Альфа захохотал. Даже у меня сердце от этого смеха сжалось от боли.

«А ты попробуй поработать подстилкой, - язвительно произнес доминант. – Глядишь, и деньги появятся, и сыночек твой, омежка, научится зарабатывать себе на жизнь, учась у своего папаши».

Наверное, это был предел моего терпения. И я, держа за ручку малыша Сири, появился из-за угла здания.

«А я все размышлял, откуда так тянет ничтожеством? – весело заговорил я, подходя ближе к молодым людям. – Сначала думал, показалось. А теперь смотрю, нет, источник вони …прямо передо мной».

Я презрительно обсмотрел альфу с ног до головы, а затем перевел взгляд на папу Сири и нежно улыбнулся: «Милый, что ты делаешь рядом с этим утырком? Я же сказал, что обо всем позабочусь. Что этот нищеброд может дать тебе? Посмотри, у него даже обувь из позапрошлогодней коллекции».

Откуда я так хорошо в этом разбираюсь? Во всем виноват Тошка, дружочек мой, который сходит с ума по хорошей обуви и всякий раз тыкает мне в лицо модными журналами с очередными новинками. Тут хочешь-не хочешь, а станешь истинным знатоком обувной индустрии.

«Да что ты в этом понимаешь?» – завизжал альфа. 

Признаюсь, играть на публику я умею офигенно. Даже самого великого соблазнителя сыграю без единого заикания. Поэтому сейчас мое тело словно затанцевало в сладком танце великолепной роли мачо-завоевателя.

Я игриво подплыл к папе Сири, протянул ручонку к узкой талии, а потом, …хащ, …прижал силой его к себе. Мы, конечно, оба омеги, но у этого паренька была настолько узкая талия и костлявое тельце, что мне даже на ум пришла дурковатая мысль: ест ли этот человек настоящую еду или питается всего лишь духовной пищей.

«Детка, - нашептывал я омежке на самое ушко, но так, чтобы мои слова были слышны и доминанту. – Ты сегодня такой лапуля. Неужели это специально, чтобы я сходил с ума по тебе еще сильнее? М-м-м, жасминчик мой?»

Нужно было видеть выражение лиц участников этой сцены. Папа Сири был, так сказать, в полном ауте, в принципе, как и утырок-доминант. Единственное, что отличало состояние аутов каждого из них, так это причина возникновения, источником которой являлся я.

В моих познаниях психологии было много белых пятен, потому что все уроки, которые проходили в университете, я внаглую проспал. А теперь, анализируя действия, совершенные мной в подобной ситуации, подумал: как же гордился бы мной препод, что читал в университете у нас лекции по психологии, если бы стал свидетелем происходящего.

Альфа был в ярости. Нет, ему не нужен был этот омега, которого я так страстно прижимал к себе. Все дело в задетой гордости. Кто-то осмелился позариться на игрушку доминанта, и неважно, что он сам уже выбросил ее, словно ненужную вещь, наигравшись от души.

Как только мы втроем отвернулись от него, разгневанный альфа, словно бросив ножи в спины, выпустил феромоны. Подло. Низко. Даже находясь в открытом пространстве, его аура точно сработала на Сири и его отце. Омеги тут же задрожали и, обессилев, упали на колени, сжавшись калачиками. Удушающая аура давила на легкие, и они, открывая рты, словно безмолвные рыбы, пытались ухватить хоть как-то холодный воздух.

Сири был ребенком. Его слабый организм еще не был готов к подобному насилию, поэтому, от напора силы феромонов доминанта мальчик моментально побелел и начал кашлять кровью.

Нужно ли рассказывать, как сильно в этот момент меня накрыло чувство ярости, как практически с помутневшим разумом оттачивал боевые удары на перекошенном лице доминанта. Честно говоря, я и сам плохо помню эту бойню. Но, когда уже за территорией школы взглянул на свои окровавленные израненные руки и перепуганное лицо папы Сири, понял, что слетел с катушек по полной программе.

В этот день на занятия я, естественно, не пошел, а провел его в обществе двух милых омежек, жизнь которых, как и у большинства этого вида, оказалась нелегкой.

Папу Сири звали Тайм Боти. Он родился в бедной семье, где отец, бета, беспробудно пил и шлялся по бабам. Мама, омега, работала с утра до ночи, поэтому Тайму практически не доставалось родительского тепла и любви. В один прекрасный день отец ушел из дома и больше не вернулся, а в скором времени и мать слегла от тяжелой работы. После ее смерти Тайма забрали в детский приют, где он и прожил до своего совершеннолетия.  

Мог ли парень мечтать о получении высшего образования? Вряд ли. Он-то и в обычную школу ходил через раз, а как только проявился, как омега, и вообще перестал в нее ходить. Наверное, только благодаря детскому приюту Тайм получил хотя бы какие-то знания.

А потом начались тяжелые рабочие будни в одном из местных кафешек, где наивный омежка и попал в коварные лапы доминанта. Не видящему за всю свою жизнь ласки и тепла, ему так хотелось любить и быть любимым. Мог ли мальчишка знать, что был всего лишь одноразовой наградой дешевых ухаживаний.

Так и появился Сири. Именно тогда Тайм и прочувствовал всю истинную любовь своего ненаглядного доминанта, ведь когда он сообщил ему о беременности, прилюдно был вышвырнут из школы с позором. Омежке не нужно было повторять дважды, и, наверное, он никогда бы больше не подошел к ублюдку-альфе. Да вот беда. Со старой работы Тайма уволили из-за постоянных отгулов, ведь малыш много болел. А сейчас появилась возможность устроиться на новую и, чтобы и ее не потерять, нужно было отдать ребенка в детский сад.

Деньги. Вся проблема в них. За садик требовалось внести первоначальный взнос, а взять их Тайму было негде. Поэтому ему пришлось снова встретиться с горе-папашей в надежде, что у него все же проснется совесть. Это была хоть какая-то надежда на выход из сложившейся ситуации.

Дедушка Азалия мне всегда говорил, что хороших людей в этом мире больше, чем плохих, и как же было приятно осознавать, что для Тайма и Сири сегодня таким человеком оказался именно я.

Устроил мальчика в садик и оплатил его пребывание там на два года. Из-за того, что работа Тайма была в несколько смен, Сири, когда не был в садике, должен был оставаться дома, поэтому я нашел нянечку для малыша, естественно, взяв все расходы за оплату ее труда на себя. Однако особое счастье отразилось на лице ребенка, когда мы ходили по модным бутикам. Ни Сири, ни Тайм не имели возможности покупать хорошие качественные вещи, а сегодня они преобразились на глазах. Как же все-таки одежда может украсить человека!

Мы пробегали весь день, а вечером Тайм отправился на работу в кафе. Я, чтобы сделать ему хорошую выручку, ну, и как следует отдохнуть, позвонил ребятам из своей группы и позвал отметить, в конце концов, наш приезд в эту красивую страну.

И, наверное, хорошо, что так сделал, потому что через час, после начала нашей студенческой вечеринки, в кафе заявился горе-папаша Сири. Нет, думаю, вряд ли доминант знал, где работает Тайм. Скорее всего, это было случайностью, ибо альфа был также удивлен встрече, как и ошарашенный омега, который подошел к шумной толпе принять заказ.

Это был прекраснейший шанс для доминанта отыграться за свое униженное достоинство. Тайм только устроился на эту работу, а с девизом заведения «клиент всегда прав» омежке ничего не оставалось, как просто терпеть унижения от пьяных альф и выполнять свои обязанности официанта.

Я тоже терпел, наблюдая со стороны, но только до тех пор, пока Тайму специально не поставили подножку. С подносом дорогого спиртного он растянулся на полу, а содержимое наполненных вином стаканов моментально оказалось вылитым на беднягу. Смех альф тут же заполнил кафе, и это стало маленькой вспышкой для моего мощного душевного взрыва.

Не помню, как оказался у их стола. А вот шокированные глаза альф запомнились хорошо. А как же иначе. Ведь я, ухватившись за край скатерти и резко дернув ткань вверх, скинул все то, что стояло на столе, на тех, кто сидел за ним.

Повыскакивав со своих мест, альфы матерились и громко кричали. А я стоял и молчал, морально готовясь к жестокой битве.

«Ах, ты улюдок, - заорал один из дружков горе-доминанта. – Ты не понимаешь, с кем связался?»

А потом внезапно осунулся, бросив взгляд мимо меня, и, пробурчав «уходим», без единого слова покинул заведение. Все компашка ушла, утащив за собой разъяренного горе-доминанта, оставив меня в полной растерянности, даже не дав мне насладиться их избиением. Да как так-то?

Я удивленно скривил губки и нехотя развернулся, чтобы помочь Тайму. И тут же замер, увидев причину побега пьяных альф. За мной стояли одногруппники, выстроившись сплошной стеной, омежки, кинувшиеся мне на помощь. Я знал, что они испытывали, чувствовал, как дрожали от волнения и страха их тела. Но даже хрупкая стена все равно остается стеной. Их смелость сегодня стала для меня упоением, а их действия – гордостью за свой вид.

Но когда я увидел людей, стоявших позади омежек, понял, кого на самом деле испугались пьяные альфы. С довольными улыбками на лице, с перекрещенными руками на груди за моими одногруппниками стояли доминанты во главе с Ричи, наши охранники. Как давно они здесь?

«А я все думал, - весело заговорил рыжевласка, улыбаясь коварной улыбкой - почему в нашей школе сегодня тишь да гладь? А оказалось, что источник беспредела устроил себе шикарный выходной с выходом в свет».

 

Продолжение следует…