Я продолжала пялиться, забыв о приличиях и манерах. Когда я рассматривала его, мои инстинкты перескакивали от детали к детали, оценивая опасность. Он выглядел жестким. Нечеловечески твердым, с острыми краями, как будто его тело было наполовину из плоти, наполовину из камня. Эффект только усиливался из-за голубовато-серого цвета его кожи. Этот человек был наполовину каменным, и все в нем было сильным, непреклонным и каким-то образом… холодным.

Я не была готова смотреть ему в лицо, поэтому посмотрела еще ниже. На нем были кожаные брюки, а грудь была обнажена. Они низко сидели на его бедрах, и даже с другого конца просторной комнаты я отчетливо видела выпуклость у него между ног. Так вот почему они дали мне масло. Я сомневалась, что это как-то поможет. Его ноги были такими же мощными, как и все остальное в нем, и внезапно у меня возник яркий образ того, как он поднимает огромный валун, как будто он ничего не весил, и бросает его далеко-далеко вперед.

Машина для убийства.

— Когда будешь готова, Люси, — раздался холодный женский голос.

Я резко повернула голову и заметила жрицу, которую я еще не видела, она стояла рядом с моим будущим мужем. Она была выше меня, и все же ее макушка едва доставала ему до пояса. О боги и судьбы. И этот... этот... гигант… должен был стать моим мужем? Навсегда?

Тихий смешок лопнул, как пузырь в моем горле, заставив меня закашляться. Не навсегда. Я бы не пережила этот ритуал, потому что, если бы он насадил меня на свой член, то я бы умерла.

Я бросила еще один критический взгляд на его выпуклость, и еще одно слово пришло непрошеным, помогая мне оценить его и осмыслить то, что я увидела. Он был мужественным. Такой мужественный, что я задрожала от его присутствия. Что-то затрепетало у меня в животе, тошнота превратилась в настойчивый, горячий пульс, и я вздохнула, переступая с ноги на ногу.

Может быть, я, по крайней мере, умру счастливой. Давай, Лу. Ты можешь это сделать. Для Дейзи. Я сделала глубокий вдох и посмотрела вверх, вытянув шею, чтобы увидеть его лицо, маячившее под высоким потолком. Воздух вырвался из меня в удивленном вздохе, и я уставилась, не моргая, совершенно ошеломленная. Я ожидала, что он будет выглядеть дикарем. Я представляла себе острые гниющие зубы, нечесаные волосы, уши, оторванные в результате варварской драки, и безжалостные бездушные глаза. Но ничего этого не было.

Кожа на его лице была скорее синей, чем серой, и, хотя оно имело тот же холодный, каменный вид, выражение его лица было мягким. Глубокие морщины избороздили его лицо, под скулами залегли темные тени, а рот был закрыт, полные губы придавали задумчивое выражение. У него был сильный нос, широкий и прямой, это каким-то образом придавало его лицу благородный вид. Его черты были пропорциональны, а глаза...

— О, — сказала я, наконец обретя способность говорить. — Привет.

Его глаза сияли ярко-синим, настолько ярко, что казались волшебными. И как только я посмотрела в них, я поняла. Он не был зверем. Он был человеком. Он не ответил. Его глаза были прикованы к моему лицу с такой напряженностью, что я покраснела. Я отвела взгляд, чувствуя себя совершенно беззащитной. Он наблюдал за мной так, словно мог видеть сквозь мою одежду, сквозь слои кожи, до самого моего сердца и разума.

И я чувствовала себя такой уязвимой без своей обычной брони из грязи, тряпок и спрятанного оружия. Мое внимание привлекло движение. Внутрь вошли еще три голубоватых гиганта, и у меня перехватило дыхание. Последний был самым крупным из них, и на его лице застыло холодное выражение, когда он медленно оглядел меня. Я снова зашаркала, переступая с ноги на ногу, сжимая мягкую ткань своего платья липкими руками.

Кто это были? И который из них был моим женихом? Я перевела взгляд обратно на первого великана, моля судьбу, чтобы это был он. Потому что, если бы мне пришлось выбирать, я бы выбрала его, будь проклята эта большая выпуклость. Что-то в нем заставляло меня чувствовать себя… не в безопасности, точно. Он просто не казался совершенно незнакомым.

— Идеально, — сказала жрица безмятежным голосом. — Теперь, когда мы все здесь, давайте совершим обряд. Люси, подойди к алтарю.

Она указала на металлическую чашу с ароматным огнем в центре комнаты. Я с трудом сглотнула комок в горле и пошла. Мои шаги были медленными, но уверенными, и я чувствовала себя странно оторванной от своего тела. Как будто мои ноги шли сами по себе, вне моего контроля. Я остановилась у алтаря, все еще придерживая платье, чтобы скрыть дрожь в руках.

— Олдриг, — сказала жрица.

Я склонила голову набок, гадая, что бы это значило, когда гигант, тот, что вошел первым, с горящими голубыми глазами, двинулся вперед и остановился напротив меня. Я догадалась, что так его зовут. Итак, это был он. И звали его Олдриг. Я прошептала это себе под нос, пробуя его имя на вкус. Оно приятно ощущалось на моем языке. Легко произносится. Нежно.

А потом я подняла глаза, и новая волна дурного предчувствия прокатилась по моей спине. Когда мы стояли рядом, только огненный алтарь разделял нас, он казался еще более массивным. Как маленькая гора, нависающая надо мной. И он не смотрел на меня. Его глаза были устремлены на своих спутников, на лице застыло свирепое выражение, белые зубы оскалены, верхняя губа оттянута назад. Я вздрогнула, мое облегчение от того, что это был он, сразу рассеялось. Но когда его взгляд вернулся ко мне, его лицо смягчилось, и он закрыл рот.

— Привет, Люси, — я вздрогнула.

Его голос был глубоким, настолько глубоким, что напоминал о скрытых пещерах или силе лавин, обрушивающихся с горных склонов. Это отозвалось эхом в моей груди и животе, и я подавила всхлип. Я была так взвинчена, каждое ощущение было мгновенным и возбуждающим. Что бы ни случилось дальше, я все остро ощущала.

— Возьмитесь за руки над огнем, — сказала жрица, стоя справа от меня, в то время как три других великана переместились на свободное место слева от меня, остановившись на некотором расстоянии от нас.

Зрители.

Я подавила очередной всхлип и не позволила себе задуматься, были ли они здесь, чтобы увидеть всю церемонию целиком. Что бы ни случилось, я бы прошла через это. Ради Дейзи. Да. Я бы сделала все для своих братьев и сестер. Вот почему я была здесь. Чтобы они больше не были голодны. И все же, когда ледяная рука великана обхватила мою дрожащую руку, я не могла не съежиться.

Такая холодная. Такая твердая. Такая чужая.