— Давай тогда она и про этого, — Хаксдор открыл список заявок и уточнил имя объекта, — Базилевского Виктора расскажет. Чтоб полный стек и байтик сверху.

— М-м-м! Звучит как анонс увольнения!

— Дави педальку до упора: если грамотно обставить, то «в дальний пул, на долгие года». Поедет в матричник с грешками половины корпорации. И всякие Нортоны будут на цыпочках плясать, чтобы не проходить по делу соучастниками.

— Страшный ты человек, Браин! Оформляй транспорт, а я сейчас закину КИЛСам адресок этой Элис. Ах, что за день, что за чудесный день!

По мере приближения к пиратской базе Виктор отметил появление свежих граффити, посвящённых Элис, лисам и фейерверкам. Новости на обычных стенах появлялись ненамного медленнее заметок на виртуальных. Иногда он мечтал сделать что-то такое, чтобы увидеть улицы, на все лады расписанные вариациями «Бэйзил». Теперь, даже будучи покорителем Зазеркалья, он не удостоился приметных упоминаний — и не почувствовал разочарования или обиды. Только любопытство от того, что на улицах крутилось людей больше обычного. Суета всегда говорила о делах за кулисами.

Виктор зашёл ресторан «ТеслаТруппер», прошёл через лабиринт опор, стилизованных под катушки Теслы. Время от времени здесь устраивали электрические шоу, чтобы легализовать большое потребление энергии со стороны пиратских серверов. В конце его встретил пластиковый бастион с улыбчивым великаном.

— Привет, Киров! Давно такой толпы не видел.

— Салют, залётный. Меньше метанола пей, может ещё увидишь.

— Мне нужна дверь к нашим.

— Кто не заказывает, тому входная в самый раз.

— Злой ты сегодня. Две бутылки Эйфорита.

Виктор вспомнил о Дракод и поправился.

— Отставить. Давай Веспен.

— Хотите кристаллический лёд, закуски, оставить жалобу? — Киров улыбнулся так, что мегалодон вымер бы от зависти и страха.

— Только оплатить заказ. Не понимаю, за что тебя держит Юрий! Меня б сразу выкинули за подобный сервис.

— За хорошие мозги, — лицо бармена снова приняло человекоподобный облик. — При мне всегда выручка и порядок.

Под стойкой загудел конвейер, и рядом с Виктором поднялась часть столешницы, открывая квадратный ящик с двумя охлаждёнными бутылками газированной минералки.

— Спасибо, что живой! — сказал Виктор, забирая заказ.

Он пошёл к двери сбоку от стойки, попутно разглядывая этикетки. На одной из них поверх срока годности шли два росчерка: красный и зелёный. На терминале рядом с дверью забегали разноцветные огоньки под кнопками, когда они выбрали места, Виктор нажал на зелёную и красную кнопки — дверь пикнула и позволила сдвинуть себя в сторону, открывая тёмный коридор, полный аммиачного запаха, закрашенных дверей, приглушённых звуков и невидимых сигналов на множестве частот.

Если бы Виктора попросили нарисовать карту ходов или составить примерный план комнат, он не сумел бы справиться с заданием. Даже будь это вопросом жизни и смерти. Он ориентировался по памяти, делая привычные повороты и количества шагов, сверяя правильность по граффити, обрыва проводов или сломанным дверям. Коридоры приводили в помещения, из тех вели новые коридоры. Повсюду тусили группы незнакомых людей, обсуждающих новинки рынка электроники, программ, пиратских успехов. Со всех сторон слышались обрывки споров от правомерности считать глаголицу прообразом юникода за включение латинских и греческих букв, до оптимальных пропорций смешивания эстрадаста с ангельской пылью.

Наконец ему подсказали комнату, где дюжина человек обложилась планшетами, терминалами и даже старомодными бумажными схемами. Виктор сразу узнал Дракод по красному мотоциклетному костюму. Рядом с ней сидел Ксоркор. Хотя он сидел спиной, в новой косухе-хамелеоне, а кончики волос мерцали свежей причёской, Виктор ни секунды не сомневался, кто мог сидеть так близко.

— Не помешаю?

Ксоркор запрокинул голову лишь чтобы Виктор увидел пренебрежительное выражение.

— Если помогать не будешь.

— Слышал, ты собирался вскрыть защиту Ауриков, но не слышал, чтобы они жаловались.

Пакет достиг абонента, Ксоркор ответил с раздражением.

— Во-первых, хорошая работа незаметна. Во-вторых, если они узнают, где я бывал, то не станут придавать огласке масштабы уязвимости.

Незнакомый человек в до скучного простых брюках, рубашке и очках подошёл к Виктору и протянул руку.

— Бэйзил? Повелитель комплексных пространств Мейси-Тала?

— И почётный Гесер Светлого Сумрака. А вы? — Виктор ответил на рукопожатие.

— Зерон.

Этот человек не мог быть Зероном. Никто не мог быть Зероном, потому что Зерон был мифическим персонажем уровня Бонуса и Гамовера или Навеки Старшего оперуполномоченного. Очень хотелось посмотреть на Дракод и спросить: «Кто этот шутник?» Но пришлось бы показать Ксоркору своё смятение и тем доставлять ему чрезмерное удовольствие.

— Наслышан. Польщён. Думал, Зерон — это псевдоним группы. Удивлён, если один сумел наворотить столько дел.

— Война — игра командная. Можно сражаться одному, но победа в совместных усилиях. Поэтому я здесь. И, надеюсь, что вы усилите нашу команду.

— Он уже водички принёс, — тихое замечание Ксоркора вызвало несколько смешков — знакомые с Бэйзилом знали, что работает официантом.

— Кто в другой команде? — Виктор безуспешно пытался скрыть результативность колкости.

— Синдикат.

Он помотал головой.

— Взломы провайдеров не мой конёк, а цифровые склепы — не моя цель.

Зерон обвёл руками собравшихся.

— У меня есть люди, способные взломать что угодно. Только никому из них не удалось так быстро узнать о Зазеркалье так много. Ты нужен нам как раз потому, что думаешь иначе и находишь решения, незаметные другим. Я знаю это, ты знаешь это, и поэтому я рекомендовал тебя для сложнейшего розыска, а ты блестяще с ним справился.

— Вот как. Спасибо. И за хороший заказ, и за новое предложение. Я правда невыразимо польщён, но сейчас не самое подходящее время. Мейфреймы провайдеров скоро оплавятся от перегрузки. А эцилопы слопают даже путающих Си-шапр и До-диез.

Зерон взмахнул пальцем, парируя аргументы Виктора.

— Рагнорёк отменим. Мы выведем людей из мнимого пространства, оно схлопнется, у провайдера хватит ресурсов пережить премьеру.

— Зест Аурик объявит амнистию, мы все возьмёмся за ручки и отправимся кататься на розовых единорогах?

— Нет, мы привлечём предельное внимание к проблеме мнимого и потеряшкам, за что корпораты и их инвесторы захотят возродить средневековые практики казней.

Виктор засмеялся.

— О, вот это уже похоже на интересную игру. Прямо хочется вписаться в основной состав.

— Оно того стоит, — абсолютно серьёзно сказал Зерон. — Общественность должна узнать о возможности Синдиката залазить прямо в мозги. В самых неприемлемых формулировках, чтобы любое применение этой технологии стала максимально токсичной для инвестирования.

— Пока не понимаю, как можно использовать такую утечку ресурсов.

— Ты знаешь, что самоповторение нейронных генераторов приводят к деградации результатов?

— Да, но лучше используй кодировку «для тупых», а то я уже на пределе.

— Короче, генераторы Мейси-Тала затирают базы исходников до дыр. Доля рукотворных объектов в них ничтожна. Нейросети обучаются и творят не по человеческим образцам, а по сто раз переваренным своим же работам.

— Портал в Зазеркалье для них неотличим от обычного объекта?

— Да, оно может создать объект с непредсказуемыми свойствами и потреблением. И авада оно кедаврой, но побочным эффектом стала встреча генераторов с мозгами на нейромосту — без посредников, без тормозов, без предохранителей. Прямое использование мозгов даст не просто похожее на запрос человека, оно даст ожидаемое человеком. Генерация такого качества — отличный товар. Сверхбыстрый человеческий анализ материалов — новый отличный товар. Синдикат все свои матричники переключит в мнимый сегмент. Потеряшки станут бесконечной универсальной базой исходников для генераций и обработчиками данных. Любая задача будет решаться быстро и дёшево. А когда выгорят мозги всех имеющихся, они поставят на поток обновление людьми с окраин.

Виктор открыл одну из бутылок и отпил. Пузырьки кололи рот и, как казалось, помогали стимулировать мозги. Вода не давала начать говорить до основательного обдумывания услышанного. Никто из присутствующих не торопил, даже Ксоркор воздерживался от комментариев.

— Откуда столько уверенности? — наконец спросил Виктор.

— Шесть лет назад Зест Аурик разрабатывали такую программу. Она не взлетела, у нас тогда не было достаточно хороших интерфейсов подключения к мозгам и достаточно дешёвой массовой архитектуры. Теперь машины нашли путь, корпорациям надо только скормить побольше человечков, под лицемерно-заботливые лозунги. А потом новый уровень комфорта станет нормой, от которой не откажутся из-за жизней каких-то там самивиноватов.

Виктор кивнул.

— Нас размажут тонким слоем. В их экосистемах нельзя думать иначе. Я слышал, они подготовили почву для нужной реакции на коллапс, нас обложили и послезавтра выставят публике. Сейчас надо затаиться, а бунтовать будем потом.

— Ты прав, но не понимаешь в чём именно: потом не будет, — воскликнул Зерон. — Нельзя обыграть казино по его правилам, мы не сможем побить Синдикат в инфополе на их условиях. Наш единственный шанс — проспойлерить все заготовки и задать нужную нам реакцию. Аурик — не самая большая рыба, у Коммон Дженерик ещё больше возможностей. Невозможно победить весь Синдикат, можно только обесценить плоды победы.

Дракод подошла и открыла вторую бутылку Веспена.

— Бэйзил, поверь, мы не вступаем в безнадёжный бой. Зерон — стратег, он просчитывает не только «как», но и «зачем». Мы можем проскочить в окно возможностей и совершить, возможно, самый значительный поступок в своей жизни. Дело не в деньгах, от игры на падении акций, не в славе и даже не в жизнях потеряшек. Дело в свободе людей не пускать никого в свою голову. Азуро может требовать внешнее, но ты волен думать. На новом уровне контроля во время смены ты будешь биороботом снаружи и внутри.