Глава 8

Просыпаться, прижавшись к груди Деклана — это и плюс, и минус. Плюс в том, что приятно быть рядом с ним, что его тело тёплое и манящее, а с его утренним стояком так и хочется поиграть. Недостаток в том, что мы заснули на диване, поэтому когда я соблазнительно потираюсь о Деклана, он в шоке поворачивается на бок, и я падаю с дивана.

А это немного убивает настроение.

А потом мы бросаем взгляд на часы, и это уничтожает все наши мысли о том, чтобы снова вернуть интимный настрой.

Поскольку мы не собирались засыпать в гостиной, то ни у кого не оказалось рядом ни телефона, ни будильника. Поэтому когда я понимаю, что у меня осталось всего полчаса до начала рабочего дня, я абсолютно паникую.

Далее следуют суматошные поиски какой-нибудь приличной одежды, потому что у нас больше нет времени ехать ко мне, и мы полностью пропускаем завтрак.

Деклан ведёт себя очень любезно. У него нет чётко регламентированного времени появления на работе, если только у него не назначена встреча, а сегодня их нет. Высадив меня у работы, он опять уезжает за завтраком и кофе.

Уминая два сочных пончика и прихлебывая латте, я задаюсь вопросом, не слишком ли рано влюбляться. С другой стороны, я почти уверена, что в состоянии такого голода я влюбилась бы в любого, кто принёс бы мне пончики и кофе.

Вместо того чтобы оставить меня одну и уйти в свой кабинет, Деклан прислоняет свою аппетитную задницу к моему столу и наблюдает, как я уничтожаю свою еду, пока он медленно ест засахаренный пончик.

Как ему удаётся есть их и оставаться абсолютно чистеньким? Я бы уже давно вся перепачкалась как поросёнок.

И вот тут-то я, наконец, замечаю, как сегодня выглядит Деклан. Поскольку мы очень торопились и, возможно, потому, что Зандер в отъезде, он одевается более небрежно, чем обычно. На нём тёмно-синие джинсы с чёрным широким ремнём и безупречно белая футболка, которая эффектно облегает его грудь. На ногах кроссовки, и наверное, это мудрое решение на случай, если придётся гнаться за кем-то. На руке он носит массивные, водолазные часы, которые Зандер подарил ему на двадцать первый день рождения. Они поцарапаны, ободраны и немного устарели, но я знаю, что они очень дороги Деклану.

Хорошие часы — это обычно то, что ты получаешь в подарок от своей семьи, но у его бабушки не было много денег, поэтому у неё не было возможности баловать Деклана.

— О чём ты думаешь? — Деклан врывается в мои грёзы, и я отгоняю грустные мысли.

— Твои часы, — говорю я вместо того, чтобы ляпнуть о нашей жилищной ситуации. — Ты всегда их носишь. Они до сих пор работают?

— У них гарантия пятьдесят лет. И я намереваюсь проследить, чтобы они столько и проработали, — он улыбается, поворачивая запястье, чтобы посмотреть на циферблат.

— Тогда, возможно, тебе лучше не брать их на свои маленькие приключения. Они выглядят немного потрёпанными.

— Тогда как же я узнаю время? — он снова кладёт руку на мой стол, чтобы наклониться ко мне поближе.

— Ну, например, как все нормальные люди — посмотри на свой телефон.

— Я почти уверен, что любой нормальный человек носит часы. Необходимость в них пропала лишь потому, что общество не может оторваться от своих телефонов.

— Ого, когда это тебе исполнилось пятьдесят? — шучу я. Учитывая, что Деклан до сих пор застрял в DVD-эре, нельзя не задаться этим вопросом.

— Заткнись, — добродушно говорит он.

Я смотрю, как он доедает свой пончик и засовывает пальцы в рот, чтобы слизать остатки сахарной пудры. Я не могу перестать думать о том, как эти пальцы будут двигаться внутри меня. Каково будет чувствовать их. У него большие руки, и обычно это даёт надежду на большой пенис, но мне не нужно надеяться, потому что в Калифорнии я не только почувствовала его прижатым ко мне, но и трогала руками.

С этим правилом воздержания, которое ввёл Деклан, я как никогда жалею, что в ту ночь мы не дошли до секса. Конечно, то, что случилось между нами, было потрясающим, но этого явно недостаточно.

Как, чёрт возьми, мы должны продержаться абсолютно без секса?

— Саша, ты сейчас смотришь очень пристально. Что у тебя на уме?

Я подумываю о том, чтобы сказать какую-нибудь ерунду, например, о том, долго ли продержится хорошая погода, или о том, как Ава и Зандер поживают на Багамах с малышом Дженсеном. Но поскольку все отношения строятся на честности, я решаю быть честной. И вовсе не потому, что хочу знать, какова будет его реакция. Нет. Абсолютно нет.

— Просто интересно, как твои пальцы будут ощущаться внутри меня, и оближешь ли ты их начисто после, как сейчас.

У него отвисает челюсть, и даже я слегка краснею от своего невероятно смелого и прямого комментария. По правде сказать, я могла бы сформулировать всё немного менее грязно.

— Чёрт, Саша! Мне сегодня надо быть в состоянии работать, знаешь ли! — затем он встаёт, поправляя брюки, и делает шаг назад от меня. — Мы договорились не заниматься сексом, и думаю…

— Не уверена, что соглашалась на это. И давай честно? Ты хочешь, чтобы это закончилось провалом? Ты мне симпатичен, но мне никто не нравится, когда я возбуждена и сексуально возбуждена. Как ты вообще себе это представляешь? Нам что, продолжать удовлетворять себя самим?

— Саша... — стонет Деклан.

— Знаю, ты думаешь, что я веду себя нелепо, но это не так. Самое долгое время, что я была без секса — два года, поэтому понимаю, что две недели — ничто по сравнению с этим. Но ты раздразнил меня ещё в Калифорнии, и теперь я постоянно на взводе! Ты близко, ты явно готов, а мы сопротивляемся этому влечению. Это сводит меня с ума.

— Два года? Ты серьёзно? — у него отвисает челюсть, и кажется, он немного бледнеет.

— Алло? Я тут пытаюсь развести тебя на секс, — я машу перед ним рукой, и он хватает меня за запястье, дёргая так, что я встаю перед ним. Затем он отпускает моё запястье, обвивает обеими руками мою спину и прижимает к себе.

— Саша, — говорит он предупреждающим тоном, и от его голоса рокочет всё его тело, заставляя мои соски затвердеть.

Как, чёрт возьми, Деклан может так возбуждать меня, когда всего неделю назад я не могла даже смотреть на него?

— Да, дорогой? — дразню я его.

 Поскольку его горло так близко и такое доступное, я приподнимаюсь на цыпочки и нежно посасываю его кожу, двигаясь вдоль челюсти, прежде чем он опускается и прижимается своими губами к моим. Это так наэлектризованно и горячо.

Он приподнимает моё колено, чтобы я могла потереться об него. Я дёргаю его за футболку, проклиная тот факт, что мы оба слишком одеты для настоящего веселья.

В этот момент Синтия выкрикивает короткое ругательство, обнаружив нас в таком компрометирующем положении.

Ну, надо было ей зайти именно в этот момент.

Однако Деклану, похоже, всё равно. Он спокойно опускает голову, и его дыхание слегка щекочет мне ухо.

— Я понимаю твою точку зрения, поэтому мы обсудим решения за обедом, — обняв напоследок, он отпускает меня. — У меня есть немного свободного времени, так что я займусь твоей машиной. Позвони мне, если что-нибудь случится, — он кивает один раз Синтии, а затем уходит, оставляя меня разгорячённой и возбуждённой, тогда как он выглядит спокойным и контролирующим свои эмоции.

— Чёрт, мне может понадобиться сигарета после того, как я стала свидетелем такого! — поддразнивает Синтия, подходя ближе к моему столу и глядя в спину удаляющемуся Деклану.

Я пялюсь на него, потому что у этого мужчины отличная задница, но Синтия, к сожалению, не отвлекается на такие вещи.

— Итак, что происходит? Неделю назад ты даже не могла спокойно посмотреть в его сторону, не комментируя, какой он засранец, а теперь вы самозабвенно сосётесь в вестибюле?

— Гм... ну, в общем, всё сложно, — бормочу я, до сих пор чувствуя его прикосновение к своим губам и мечтая последовать за ним в его кабинет и обсудить решение моей ситуации с мокрыми трусиками намного раньше, чем в обед.

— Тогда, подруга, ты всё объяснишь мне за обедом.

— Я, эээ... — почему мне так трудно признаться в этом вслух? — У меня уже есть планы на обед.

— У тебя свидание с Декланом? — уточняет она, ухмыляясь.

— Может быть.

— Ах, если бы Ава была здесь и видела это! — визжит Синтия, подпрыгивая. — Хорошо, но ты позвонишь мне и всё расскажешь, как только вернёшься с обеда.

— Как скажешь, — бормочу я и хмурюсь, когда она не уходит. — Что-то ещё?

— Ага, — её ликование сменяется серьёзностью, когда включается рабочий режим. — Я хотела убедиться, что сохранились сообщения, оставленные за период нашего отсутствия. Произошёл какой-то скачок напряжения, и, похоже, электричество отключилось на час.

— Оу, — я смотрю на свой телефон и вижу тринадцать сообщений, ожидающих меня. — Да, что-то есть.

 — Ладно, это хорошо. Дай мне знать, если у твоего компьютера будут какие-то сбои, — уходя, она одаривает меня дружеской улыбкой.

Я беру телефон, а также ручку и бумагу, чтобы записать, кто оставил сообщения. Все они стандартные, кроме последнего.

«Я иду за тобой, сука!»

Как только голос обрывается, раздаётся гудок, и я остаюсь сидеть в шоке, прижимая телефон к уху.

Это был Боуэн? Или какой-нибудь другой жуткий чудак?

Меня накрывает волна адреналина, и по мне ползут жуткие мурашки.

Я набираю номер сотового Деклана и рассказываю ему, что произошло. Он немедленно настораживается, требуя, чтобы я позвонила Джерри и дала ему знать. Через несколько минут Джерри сообщает мне, что не было никаких входящих звонков, которые соответствовали бы времени, когда сообщение было оставлено. Когда он пытается проверить сообщение, он обнаруживает, что оно исчезло, и есть только двенадцать сохранённых сообщений.

Я сразу же сообщаю об этом Деклану, и хотя знаю, что он верит мне, во мне зарождается зловещее ощущение от того, как легко этот человек смог скрыть тот телефонный звонок и само сообщение.

Это Боуэн? Или кто-то ещё?

Мне требуется вечность, чтобы вернуться к нормальному и спокойному состоянию. Единственное, что удерживает меня от погружения в страшные мысли — это осознание того, что скоро у меня обед, и тогда состоится наша «дискуссия».