Винс смеется, издавая низкий хриплый выдох. Затем он постукивает кончиком пальца по моему клитору, и у меня нет абсолютно никакой возможности оставаться неподвижной. Это намного сильнее, когда я не вижу, что он делает. Я нервная и взвинченная, и я уверена, что никогда в жизни не была так возбуждена. Винс у меня между ног, так что я не могу сделать ничего большего, кроме как обхватить его бедрами. Когда его язык скользит по моему клитору, я готова признать, что была слишком поспешна в своем выводе о моем возбуждении, потому что прямо сейчас она возрастает.

— Пожалуйста, позволь мне кончить, — умоляю я.

— Ты хочешь кончить? — В голосе Винса слышится веселье. — Ты хочешь поучаствовать в этой игре на три минуты?

— Да, пожалуйста! — Неужели прошло всего три минуты? — Тогда мы можем поиграть в Монополию. Или все, что ты захочешь.

— Жаль, что я не купил клейкую ленту, — бормочет он. Затем он лижет внутреннюю сторону моего бедра, и мне кажется, что я вся мокрая. Я выгибаю бедра навстречу ему, потому что на самом деле это единственное движение, которое я могу сделать. Это единственный способ, которым я могу добиться большего. Больше трения, больше его рта. Еще больше его порочного совершенного языка.

— Я не хочу играть в настольную игру сегодня вечером, Пэйтон.

— Нет?

— Нет, думаю, что все, с чем я хочу поиграть, находится прямо здесь. — Он проводит рукой по моей ноге, от бедра до пят. Когда он добирается до моей ступни, он массирует большим пальцем мой свод. Твердые, глубокие круговые поглаживания, за которыми следует прикосновение его губ, прежде чем он сгибает мое колено и кладет мою ногу обратно на кровать.

Затем он на мгновение проводит пальцем по моему клитору, прежде чем ущипнуть меня за сосок. Сначала один, потом другой.

— Пожалуйста, — умоляю я. Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста, сделай это еще раз. Пожалуйста, трахай меня до тех пор, пока я не забуду свое собственное имя.

Когда он скользит пальцем внутрь меня, я говорю: «спасибо». Спасибо тебе, спасибо тебе, спасибо тебе. Я так близко, а потом его палец исчезает, но его губы возвращаются. Посасывая, покусывая и целуя. Когда его палец, мокрый от моей собственной жидкости, касается моего ануса, я вздрагиваю. Конечно, я вздрагиваю. Но я ни в малейшей степени не хочу, чтобы он останавливался. Все мое тело гудит от ощущений и предвкушения. Когда он шепчет: «Расслабься», я так и делаю. Затем он снова доводит меня до грани, но на этот раз я кончаю, когда его палец проникает в мою попку, а мой клитор зажат между его зубами. Он снимает повязку с глаз, прежде чем поцеловать меня. На вкус он как секс вечность.

Затем он переворачивает меня, освобождая мои руки от нейлонового удерживающего устройства и растирает предплечья, прежде чем приказать встать на четвереньки. Он достает презерватив, и я хочу сказать ему, что ему это не нужно, что я принимаю таблетки, и я в безопасности, и мы женаты, но что-то удерживает меня. Потому что, если он не заинтересован в том, чтобы войти в меня, это действительно испортит момент, а у меня нет ни единой мысли.

Когда он опускается на колени позади меня, обхватывает руками мою талию и глубоко входит, у меня вообще нет мыслей. Он использует мою талию, чтобы вдалбливать себя в меня с желаемой скоростью, а это быстро. Быстро и жестко, его пальцы впиваются в мои бедра, когда он насаживает меня на свой член, одновременно двигая бедрами вперед. Звук шлепков по нашей коже эхом разносится по комнате. Я громко стону, вздыхаю и умоляю. Я даже не уверена, о чем прошу, пока он не поднимает меня за волосы, и, Боже, этот рывок за кожу головы почти заставляет меня кончить снова. Он продолжает трахать меня сзади, одной рукой зарываясь в мои волосы, в то время как другая его рука обвивается вокруг моего клитора. Я такая жутко мокрая. Грязно-влажная, когда он просовывает два пальца между моими губами и щиплет мой клитор, пока я не сжимаюсь вокруг него так сильно, что чувствую, что могу сломаться. Он входит в меня еще дважды, прежде чем я чувствую, как он вздрагивает, пока рука в моих волосах не ослабевает, и не оказываюсь лицом вниз на кровати, Винс сверху, все еще внутри меня, но удовлетворенный.

— Чертовски замечательно. — Он убирает мои волосы со лба и целует меня в затылок. Я дрожу и задаюсь вопросом, могу ли я умереть от оргазма.

Винс приводит нас в порядок. Он встает, чтобы избавиться от презерватива, и возвращается с теплой мочалкой, которой вытирает меня.

— Я могу встать, — протестую я. Потому что никто никогда раньше не делал этого для меня, и если он не ответит мне взаимностью, я могу умереть. Я люблю его. Я чертовски люблю его, и меня даже не волнует, насколько глупа и непредсказуема любовь. Как неопределенна, хрупка и без гарантий.

— Конечно, можешь, — соглашается Винс, и это любезно, потому что мы оба знаем, что это ложь, — но я уже здесь. — Он подмигивает, когда произносит это, сопровождая свои слова озорной ухмылкой. Боже, он только что пошутил, когда приводил меня в порядок после секса, чтобы мне не пришлось двигаться. Если бы я уже не любила его, одного этого было бы достаточно, чтобы влюбиться.

Когда он заканчивает, то возвращается в мою постель, и я прижимаюсь к нему, и все это так чертовски нормально и идеально. Он переплетает наши пальцы у себя на груди, и мы разговариваем. Другой рукой он играет с моими волосами, и я не уверена, хочу ли я заснуть или бодрствовать вечно, чтобы эта ночь никогда не кончалась.

Когда он говорит мне, что отправится в командировку на следующей неделе, я понимаю, что должна что-то сказать. Теперь, прежде чем он уедет, потому что его не будет целую неделю, находясь на другом конце штата по делу, по которому он консультирует. Может быть, еще слишком рано, но к черту все это. Может быть, мои навыки принятия решений и дерьмовые, но моя спонтанность сослужила мне хорошую службу.

— Ты знаешь, что когда ты встречаешь кого-то нового, ты ведешь себя наилучшим образом? Что все немного неловко из-за того, что ты все еще испытываешь чувства к другому человеку?

— Это было твое лучшее поведение? — Он не может скрыть тревогу на своем лице, и я хлопаю его по груди ладонью.

— Нет! Вот к чему я клоню. Я никогда не чувствовала ничего подобного с тобой. С самого первого дня я чувствовала себя самой собой.

Винс медленно моргает, глядя на меня, черты его лица расслабляются.

— Мне кажется, я влюбляюсь в тебя.

— Действительно? — Винс переворачивает нас так, что оказывается сверху, убирая волосы с моего лица. Затем он целует меня, его губы мягко касаются моих. Это сводит меня с ума: мягкая ласка его губ в контрасте с твердостью его тела, прижатого к моему. То, как его член упирается мне в живот, становясь тверже с каждой секундой.

— Конечно. Да. — Меня отвлекают его поцелуи и его член, но я хочу, чтобы он знал, что я чувствую. — И это хорошо, потому что я думаю, что судьба хотела, чтобы мы были вместе.

— Судьба? — Винс делает паузу, целуя меня, и его лоб снова хмурится.

— Хммм. — Я провожу кончиком пальца по линии на его лбу. Он кивает, но как-то рассеянно, так что я не уверена, что мы на одной волне относительно судьбы. Но это прекрасно, потому что судьбе на самом деле все равно, что вы об этом думаете, она просто делает свое дело в любом случае без вашего одобрения.

Кроме того, он надевает еще один презерватив, чтобы мы могли поговорить о судьбе позже.

Под «позже» я подразумеваю намного, намного позже, потому что его выносливость во втором раунде зашкаливает. Жизнь для меня не могла бы сложиться лучше. Я способна испытывать множественные оргазмы, и я влюблена в своего мужа. Человек, который заставляет меня верить, что вечность может просто существовать.

Пока судьба не доставит какашку прямо к моему порогу. Дерьмо в виде документов об аннулировании брака.