Почему я ненавижу, когда она называет его по фамилии? Это просто гребаное имя.
Кэт опускается на один из стульев. По словам Ларк, она представилась, когда остальные пришли на конспиративную квартиру.
— Позвонил Кабан. — Кэт улыбается Атласу, а затем поворачивается, чтобы кивнуть мне, признавая мою собственную роль в этом деле. — Мы добились успехов, объединив все фракции различных повстанческих группировок. У Кабана отличная сеть на западном побережье. Когда мы будем готовы к следующей части нашего плана, я полагаю, у нас будет достаточно людей, чтобы осуществить его.
— Какой у тебя план? — Спрашиваю я.
Саванна усмехается. Она наклоняется вперед, чтобы посмотреть на меня из — за Атласа, ее рука покоится на его бедре. — Думаю, это выше достоинства большинства людей в этой комнате, включая тебя.
Атлас поднимает ее руку и убирает со своей ноги, но не делает ей замечания.
— Сомневаюсь, что ты знаешь, какова моя роль, — огрызаюсь я, прежде чем передумаю. Это подруга Атласа, участница «Подполья». То, что я веду себя с ней как стерва, не принесет мне никакой пользы. Не то чтобы ее поведение стало лучше.
Я поднимаюсь на ноги. Рука Атласа остается на спинке дивана, как открытое приглашение. Я не смотрю ему в лицо. Я действительно не хочу знать, о чем он думает.
— Рен. — Атлас произносит мое имя, но я быстро качаю головой, не глядя на него.
— Я собираюсь немного отдохнуть. Кто — нибудь может ввести меня в курс дела, если потребуются мои услуги. — Я киваю Кэт, но выхожу из комнаты, ни на кого больше не глядя. Что мне вообще нужно знать? Мы ждем информации от Аида. Я Фурия, которой нужен амулет из камня души, который охраняет минотавр в движущемся лабиринте. Моя работа — снова усыпить Богов. Выстраивать планы с «Подпольем», выяснять, как эта сеть людей собирается взбунтоваться вся сразу— это проблема Кэт.
Я усмехаюсь, концентрируясь на том, чтобы смягчить шаги, чтобы не топать вверх по лестнице.
— Рен.
Я поднимаюсь всего на две ступеньки, когда Кэт тихо произносит мое имя. Со вздохом я останавливаюсь и поворачиваюсь к ней лицом. Я прислоняюсь бедром к перилам и изучаю ее лицо. Свет из гостиной проникает в холл, освещая Кэт, а меня оставляя в темноте. Мы мало общались. Большая часть того, что я знаю о ней, почерпнута от Атласа и средств массовой информации, а это значит, что большая часть информации, скорее всего, неверна.
Поза Кэт прямая, как стрела, но ее пальцы крутят кольцо на пальце. — Я должна перед тобой извиниться.
Раздраженные голоса доносятся до нас из другой комнаты, но тон Кэт сдержанный. Сторона ее лица залита светом, и я изучаю ее сквозь завесу теней. Теперь, когда я знаю, что она и Атлас родственники, я почти вижу сходство. Если я прищурюсь и наклоню голову. Может быть, есть что — то в их упрямо сжатых челюстях.
— За что?
Грудь Кэт поднимается от глубокого вдоха, и она кивает головой, как будто я сказал что — то еще. — За несколько вещей. Самое главное, за то, что подвергла твою жизнь опасности и приняла за тебя решение участвовать в этой борьбе.
При свете видны морщинки в уголках ее глаз и усталость, которую она каким — то образом обычно прячет. Ее жизнь не может быть спокойной. Она выбрала нелегкий путь.
— Я просто хотела, чтобы ты знала, что я благодарна. У тебя есть способность переломить ситуацию. Остановить войну до того, как она начнется. — Ее пальцы продолжают крутить кольцо по кругу. — И я благодарна, что Атлас нашел кого — то, с кем он может быть самим собой. Это величайший дар из всех.
Кэт слегка улыбается мне, прежде чем повернуться и присоединиться к остальным в гостиной. У меня все еще смешанные чувства к этой женщине и ее безжалостным методам. Слушая, как Атлас говорит о ней, и зная часть ее истории, я все же немного лучше понимаю ее. Возможно, мы никогда не станем лучшими подругами, но между нами растет уважение.
Будем надеяться, что я всех не подведу.