— Я хотела прийти сюда раньше, — прошептала она, целуя его в шею.

— Ты должна была.

— Кто была та дама?

— Соседка. Не волнуйся, она замужем.

— Замужем? Тогда я волнуюсь вдвойне.

Это вызвало у Таля смешок. Он все еще держал ее за бедра и мягко толкнул назад, вынуждая отстраниться.

— Мне больше не нравятся замужние дамы. Только одинокие женщины.

— Да неужели?

— Ммгхмм. А что насчет вас, мисс... миссис... — прощупывал он почву.

Миша улыбнулась.

— Определенно, мисс. Теперь все время мисс Дуггард, — заверила она его.

— Слава богу, — простонал он.

Лифт остановился, но впереди ждала лестница, и он повел ее вверх по ступеням. Его квартира раньше была мансардой, но ее переделали. Одна спальня с небольшой встроенной кухней. Пространство казалось крошечным, особенно для такого крупного мужчины, но он прошел через него прямо к большому окну, которое, как она думала, вело на балкон Джульетты.

Оказывается, оно выходило на огромную террасу — его квартира-мансарда находилась на самом верху здания, а остальную часть занимала крыша. По бокам стояли горшки с растениями и деревцами, по всей площади расставлена садовая мебель и смехотворно огромное барбекю.

— Здесь мило, Таль. Очень мило, — прокомментировала Миша, оглядевшись.

И тут, как по команде, дождь прекратился. Таль обогнул ее и вышел наружу.

— Думаешь? Предполагал, что тебе понравится, — вздохнул он, тоже оглядываясь.

— Откуда ты знал, что я, вообще, это увижу? — усмехнулась она. Он повернулся, чтобы взглянуть на нее.

— Я знал, потому что верил.

Таль всегда поражал Мишу. С первого момента их встречи, когда он «спас» ее, до того момента той же ночи, когда напомнил ей, что такое страсть. Даже в Позитано он полностью ошеломлял ее. Силой своего духа. Она никогда не чувствовала себя достойной его.

Но, возможно, теперь, наконец, стала…

— Я уезжаю через три дня, — выпалила она.

Он поднял брови.

— Да неужели?

— Да. Я слишком долго тебя искала, а потом пыталась набраться смелости для разговора с тобой, — продолжала она. — Прошло столько времени, и ты переехал — зачем ты переехал? Почему отправился сюда?

— Руководство хотело вернуть меня в поле, отправить за границу, у меня не было выбора. Поэтому я попросил их послать меня сюда и верил, что ты меня найдешь.

— Ты слишком в меня веришь.

— И всегда буду.

Ей казалось, что она вот-вот взорвется. Он же казался таким спокойным и собранным. Словно это был фильм, финал которого он уже видел, но она понятия не имела, что будет дальше.

— Хотела бы я пробыть здесь подольше, чтобы мы могли наверстать упущенное. Мне столько всего нужно тебе рассказать, и я хочу услышать все, что... — снова начала бормотать она.

— Миша, — Таль произнес ее имя громким, резким голосом, испугав ее.

— Что? — спросила она, наблюдая, как он идет к ней.

— Я хочу услышать все, что тебе нужно мне сказать, — заверил он ее.

— Правда?

— И мы наверстаем упущенное, поверь мне.

— Думаешь?

— Да, потому что на это у нас будет достаточно времени.

— Хм?

— Ты никуда не уедешь, — сообщил он.

— Нет?

— Нет. Сейчас ты дома. Со мной. Где и должна была быть все это время. — Он остановился перед ней.

Миша всхлипнула, хотя изо всех сил старалась не плакать.

Кажется, я никогда столько не плачу, как когда с ним.

— Ты хочешь, чтобы я осталась? — спросила она тихим голосом. Он рассмеялся и обхватил ее лицо.

— Детка, я никогда не хотел, чтобы ты уходила. Конечно, я хочу, чтобы ты осталась. И не хочу, чтобы ты когда-либо снова ушла.

— Ты не злишься на меня? Из-за того, что я ушла? — переспросила она, и из ее правого глаза выскользнула слезинка. Он игриво потряс ее за голову.

— Я в ярости, женщина! Прошло три месяца с тех пор, как я занимался сексом! Три месяца! Знаешь, сколько это в человеко-часах!? Тебе многое нужно наверстать, — предупредил он.

Миша тоже рассмеялась, теперь слезы катились не на шутку.

— Я так волновалась. Так боялась, что прошло слишком много времени, что все это была лишь моя фантазия, — плакала она. — Я беспокоилась, что ты нашел другую или что забыл нас.

— Миша, кроме тебя никого нет, и я не думаю, что когда-нибудь забуду нас. Я же говорил — это любовь, — вздохнул он, прижавшись лбом к ее лбу. — Останься со мной. Я купил эту квартиру для тебя, чтобы ты могла каждое утро выходить на улицу и смотреть на страну, которая свела нас вместе. Где мы нашли друг друга. Где мы вернули друг друга. Останься со мной.

Не «найди меня», больше нет.

Теперь «останься со мной».

Как могла женщина, изменившая мужу, заслужить такое счастье?

***

Когда Миша решила выследить Таля через полмира, она не знала, чего ожидать. Конечно, она и не думала, что сразу же переедет к Талю. Прямо из отеля — он действительно поехал и забрал ее вещи. Она пропустила свой рейс, и ей было все равно.

Сначала она серьезно задавалась вопросом: получится ли у них что-то. Их отношения начались со лжи. Она изменила мужу. Таль все это время лгал ей. Не лучшая основа. Кроме того, его квартира была почти невыносимо маленькой, около шестисот квадратных футов. Крошечная. Ей казалось, что она живет в комнате общежития.

Она научилась любить ее. Меньшее пространство означало, что они всегда были вместе. И хреновое начало отношений фактически укрепило их силу. Они уже видели худшие стороны друг друга, уже поделились друг с другом своими худшими секретами. Они закончили поступать неправильно. Теперь они знали, как сделать все так, как нужно.

Ее семья приехала к ним в гости. Ее мама все еще была холодна с ней, так что Миша не ждала многого, но Таль быстро расправился со снежной королевой. Он не дал миссис Дуггард шанса не полюбить его. Когда они встречали родителей в аэропорту, Таль просто схватил крошечную женщину в медвежьи объятия, фактически подняв над землей. Затем пустил в ход свое красноречие, и к концу визита Миша была почти уверена, что ее мама более чем влюблена в него.

И, конечно же, ее отец любил его. Миша была единственным ребенком — у нее возникло ощущение, что Таль немного похож на сына, которого у ее отца никогда не было. Эти двое часами просиживали на террасе, разговаривая о бейсболе, баскетболе и футболе. О чем-нибудь с мячом. От этого она чувствовала себя невероятно счастливой. Две части ее жизни так органично слились воедино. Ее отец тоже был очарован жизнью Таля, его секретной работой, и любил слушать всякие истории.

Работа Таля по-прежнему была безумной. В Ватикане он проработал недолго. Вскоре вернулся «в поле», снова выполняя миссии с Руизом. Он старался оставаться в Риме как можно дольше и сокращать время заданий, но все же это удавалось с трудом. Однажды он вернулся домой с пулевым ранением в бицепс. Это почти не положило конец всему. Миша чуть не сошла с ума, и между ними вспыхнула ссора с криками, затмившая все ссоры с криками.

Но, вау, секс после примирения почти стоил того.

После этого случая они пришли к компромиссу. Если Таль отправлялся на работу за границу, то брал ее с собой. Она устроилась на работу в танцевальную студию, и ее гибкий график позволял ей достаточно легко улизнуть, и это заставляло его дважды подумать над тем, на какую работу он соглашался. Получилось прекрасно. За восемь месяцев, что они были вместе, Миша успела увидеть Францию, Норвегию, Монголию, Непал и Южную Корею.

Хотя ничто не сравнится с тем, чтобы проводить с ним каждый день. И совсем ничто, чтобы проводить с ним каждую ночь.

После того, как Таль отпугнул чрезмерно нетерпеливого джентльмена, который не переставал уговаривать Мишу пойти с ним на свидание — серьезно, свидание за завтраком!? — они сели вместе. Она ждала его возвращения с работы. Они заказали выпить и поболтали о своем дне, прежде чем отправиться дальше.

— Как мне так повезло? — спросила Миша, когда они, держась за руки, вышли из кафе. Таль улыбнулся.

— Меня тоже не покидает эта мысль. Я же говорил: это судьба. Ну, что за стерва.

— Ты такой романтик.

— Для тебя только лучшее. Можем мы сейчас пойти домой и раздеться?

— Нет, у меня на нас планы.

Миша удивила его, ускорив шаг и потащив по улице.

— Что мы делаем? Я планировал заняться извращенным сексом, — пожаловался он, следуя за ней по переулку.

— Этим ты можешь заняться в любое время. Слышишь музыку? Проходит большой фестиваль. — Она почувствовала, как его руки скользнули по ее бедрам, затем он притянул ее к себе, даже во время ходьбы.

— В любое время, да? — сосредоточился он на определенной части ее заявления.

На площади играл оркестр, люди танцевали и смеялись. Миша удивилась, узнав, что Таль на самом деле оказался довольно хорошим танцором — он все время говорил о ее танцах, но ни разу не упомянул, что сам обладает чувством ритма. Теперь при каждой возможности она танцевала с ним.

Ей хотелось танцевать с ним всегда.

— Я не совсем это планировал на сегодняшний вечер, — рассмеялся Таль через час, когда, наконец, убедил ее сделать перерыв. Он отвел ее от толпы к скамейке, приютившейся среди живой изгороди.

— Что у тебя было на уме? — выдохнула она, все еще двигая бедрами и ногами в такт, стоя рядом с ним.

— Что-нибудь посексуальнее, — ответил он, садясь.

— Пффф, — фыркнула она, поворачиваясь, — мои танцы чертовски сексуальны.

Он дернул ее за руку, притягивая к себе на колени.

— Итак, танцовщица, — начал он, помогая ей удобнее устроиться на нем.

— Да?

— Ты счастлива?

— Чрезвычайно.

— Знаешь, какой сегодня день? — продолжил он.

— Вторник, — ответила она.

— Да, но я имел в виду событие. Что-то особенное, — продолжил Таль. Миша поморщилась в замешательстве.

— Э… — она попыталась сообразить, какой праздник сегодня отмечается.

Таль пренебрежительно фыркнул.

— Глупышка, сегодня ровно год с того дня, как ты приехала в Италию, — почти рявкнул он на нее. Она села прямее.

— Неужели?

— Да.

— День, когда мы встретились?

— Нет, день, когда ты сошла с трапа самолета.

Миша задумалась. Прошла зима. Лето. Так много моментов.