Она одна дома, ей приходится справляться со всем этим самостоятельно. Ты думал об этом?

– Наша работа – заботиться о вашем благополучии.

– И моя работа – заботиться о её благополучии!

– У Ифы есть семья, которая позаботится о ней, Джоуи, - услышал я слова Даррена.– Почему ты не можешь позволить своим заботиться о тебе?

– Потому что она – моя семья, Даррен!- Я взревел, теряя самообладание. – Как ты этого не понимаешь ? Ты умный парень, Христос, у тебя шикарное образование и блестящий диплом колледжа за плечами, так как же ты можешь быть таким чертовски тупым?

– Джо…

– Как ты можешь не видеть, что то, что ты здесь делаешь, неправильно?

– Джоуи, пожалуйста, успокойся.

Черт возьми, я успокаивался.

– Ты знаешь, что я был бы мертв без нее, верно?- Хрипло объявил я. – Всего этого разговора не было бы, потому что меня не было бы здесь, чтобы спорить, если бы не Ифа Моллой.

– Иисус.- Мой брат поморщился, как будто мои слова причинили ему физическую боль.– Не говори так, Джо.

– Это правда, Дар, - хрипло возразил я. – Без нее я бы не дожил до восемнадцати. Черт возьми, я, вероятно, не дожил бы до пятнадцати без нее. Тебя там не было. Ты не видел.

Я был куском дерьма. Искренне. Я был чертовски ужасен. Для себя. Для нее. Мое поведение по отношению к ней было ужасающим. Я был худшей из возможных версий себя. И все же, она выдержала это со мной. Она увидела во мне что-то, что стоит сохранить, и она решила любить меня в любом случае, и я так чертовски благодарен, что она это сделала.- Я покачал головой. – Ты никогда не поймешь, скольким я обязан этой девушке. Как сильно я, блядь, поклоняюсь земле, по которой она ходит!

– Я знаю, что ты любишь ее, - простонал он, в его голосе звучала боль. – Я вижу это, но это пугает меня до чертиков.

– Почему?

– Потому что…-он резко остановился и покачал головой.

– Скажи это, - подтолкнул я, уже зная, что вертелось у него на кончике языка. – Скажи им всем, как сильно я напоминаю тебе его. Точно так же, как я напомнил маме о нем.

Знаешь, если бы ты сказал мне это три месяца назад, я бы сдался, - выпалил я в ответ.– Но не больше, потому что я, может, и не знаю, кто я, Даррен, но я чертовски уверен, что знаю, кем я не являюсь!

– Нет, дело не в этом, - попытался он уговорить. – Дело не в тебе лично. Это вы двое как пара. Когда ты выйдешь отсюда, у тебя не будет ни работы, ни школы, ни того, на чем можно сосредоточиться, кроме нее. Для меня это пахнет токсичностью. Это чертовски пугает меня, Джоуи, потому что мы оба видели, что происходит, когда подростки, которые одержимы друг другом, собираются вместе и играть в семью. Мы пережили это, Джоуи, и я не хочу этого для тебя. Я не хочу, чтобы вы с Ифой стали версией них во втором поколении.

– Иисус Христос.

– Послушай, может быть, я проецирую свою собственную травму на ваши отношения здесь, Джо, но я так чертовски боюсь за тебя. Я так боюсь сидеть сложа руки и смотреть, как ты идешь по стопам мамы и папы. Это единственная причина, по которой мы с мамой пытались положить этому конец.

– Положить конец нашим отношениям?

Когда он не ответил, у меня кровь застыла в жилах.

– Беременность.

– Это было в самом начале.- Его лицо покраснело. – В самом начале.

Конечно, они это сделали.

– Ты пытался остановить это?- Я выдавил сквозь стиснутые зубы. – Это то, что ты хочешь сказать? Вы с мамой пытались убедить Ифу избавиться от моего ребенка?

– Хорошо, я думаю, нам следует сделать небольшой перерыв.

– Я думаю, он должен ответить на гребаный вопрос, - огрызнулся я, игнорируя попытки моего социального работника разрядить ситуацию. – Что вы с мамой сделали с моей девушкой, Даррен?

– Мы ничего не сделали твоей девушке, - объяснил он с усталым вздохом. – Я предложил ей альтернативу.

– То есть вы предложили оплатить счет за аборт?- Когда он не ответил, я подавил невеселый смех. – Я, блядь, в это не верю.

– Джоуи, пожалуйста, успокойся.

– И люди задаются вопросом, почему я погрузился в зависимость.- Я покачал головой и оглядел комнату. – Народ, посмотрите хорошенько, блядь. Вот с чем я имел дело. Мои собственные мать и брат пытались сделать это со мной!

– Я пытался помочь тебе, - попытался объяснить Даррен. – Ты слишком молод, чтобы быть отцом.

– Я всегда был отцом!- Я взревел в ответ, грудь вздымалась. – И я проделал чертовски хорошую работу с четырьмя, которых вырастил. И да, я в беспорядке, и да, я наркоман, но я хороший отец! Я чертовски хороший родитель, Даррен. Я сохранил им жизнь. Я кормил их, любил, лелеял и, черт возьми, давал образование. Я сделал это. Не ты. Не он. Не мама. Я. Так что, называй меня наркоманом и как угодно еще, черт возьми, называй меня, но не говори, что я слишком молод, чтобы быть отцом!

– Я не это имел в виду, - возразил он. – Я имел в виду, что не хотел, чтобы на тебя взвалили…

– Я хочу своего ребенка, Даррен!

Вы могли бы услышать, как в комнате упала булавка.

Все стало устрашающе тихо.

Наконец, Даррен нарушил молчание, сказав: – Да?

– Чертовски верно, - подтвердил я, взбешенный. – Как, черт возьми, вы с мамой смеете пытаться отнять это у меня.

– Теперь я понимаю, что это было не мое дело вмешиваться.

– Да, это было не твое дело, - усмехнулся я, вне себя от ярости. – И тебе чертовски повезло, что Ифа не сдалась под давлением, я не сомневаюсь, что ты ее подверг.- Я с отвращением покачал головой. – Иисус Христос, Дар. Я бы никогда так с тобой не поступил. Никогда. Каждый выбор, который ты когда-либо делал, я прикрывал твоей спиной. Я всегда поддерживал тебя. Защищал тебя.

– Я знаю.

– Тогда почему ты не мог сделать то же самое для меня?

– Я думал, что это то, что я делал.

– Ненавидя мою девушку?- Я плюнул. – Господи, Даррен. После всего дерьма, через которое мы прошли, почему ты так поступил со мной? Почему ты пытаешься отпугнуть единственную хорошую вещь в моей жизни?

– Я не ненавижу Ифу, Джо. Господи, я даже не знаю эту девушку. Не совсем. Я просто… Я хотел для тебя другой жизни.

– Ну, не имеет значения, чего ты хочешь, Дар, потому что это прямо здесь и моя жизнь,- выпалил я в ответ, дрожа. – Это моя жизнь, и я планирую прожить ее бок о бок с ней.

Потому что новость, мудак, эта девушка – моя жизнь. Она и наш ребенок. И если она хочет кольцо, она его получит. И дом, это она тоже получит. И если придет время, когда она захочет еще детей, тогда я подарю их ей. Все, что она захочет. Потому что мы зеркала. Она и я. Мы объединились. Это мое будущее, Даррен, и если ты продолжишь вмешиваться в него, то ты не будешь его частью.

– Ты не это имеешь в виду.

– Я никогда в жизни не был более серьезным.

– Это катастрофа, - пробормотал Даррен, уронив голову на руки.

– Наоборот, - сказал доктор Б. – Я думаю, что этот разговор давно назрел.

– Чертовски верно, - согласился я, когда шесть лет обиды и боли вырвались на поверхность. – Ты бросил меня, Даррен. Ты, блядь, бросил меня с ними. Я любил тебя больше всех. Я равнялся на тебя. Я боготворил чертову землю, по которой ты ходил, и ты просто исчез из моей жизни – Я знаю, - выдавил он. – Иисус, я знаю.

– Мне было двенадцать.- Мой голос был сдавленным, а грудь вздымалась, когда я изливал свою боль. – Двенадцать, Даррен. Когда тебе было двенадцать, у тебя был я.

Когда мне было двенадцать, у меня никого не было.

– Мне так жаль, Джо.

– Слова о том, что ты сожалеешь, ничего не исправят, - выдавил я. – Это слово. Я знаю, что ты это серьезно; Я знаю, что тебе жаль, но это гребаное слово, Даррен. Это не залатывает дыру , которую ты во мне оставил.

Он вздрогнул. – Джо.

– Что ранит больше всего, так это не тот факт, что ты ушел, - признался я, вытирая слезу со щеки. – Я знаю, что ты должен был уйти. Ты умирал в том доме. Я понимаю. Я понимаю это. Что ранит больше всего, так это то, что я остался, а она все еще любила тебя больше! И я этому завидую. Я ревную, я обижен, и мне так чертовски больно, что ничего из того, что я когда-либо делал, было недостаточно для нее! А потом ты вернулся, - быстро продолжил я. – И это было так, как будто все, что я делал для нее, каждая жертва, которую я принес, каждая пощечина, которую я получил, не имело значения. Я был неуместен, потому что ты был всем, что она могла видеть. Я имею в виду, давай посмотрим правде в глаза, Дар; ты был всем, что она когда-либо видела, даже когда мы были детьми, но это никогда не беспокоило меня, пока ты не ушел. Она возвела тебя на этот пьедестал, своего драгоценного, совершенного первенца, и ничто из того, что я сделал во плоти, не могло сравниться с ее памятью о тебе!

– Да, - воскликнул доктор Би, чуть ли не ударяя кулаком по воздуху от волнения.– Фантастика, Джоуи.

Мы с Дарреном оба повернулись и уставились на нее. – Прошу прощения?

– Вербализация, - быстро объяснила она. – Фантастическая вербализация твоих чувств.

Мы работали над этим в течение нескольких месяцев.- Она улыбнулась мне, как будто я был ее любимым учеником, и поддерживающе подняла большой палец, в то время как все остальные члены моей медицинской команды смотрели на это с ужасом.

– Послушай, если бы я мог прервать вас на минутку, - вмешался Джон-старший тем холодным, спокойным и собранным тоном, готовым выровнять корабль. – Возможно, у меня есть решение, которое может принести пользу всем.

– О?- Эдель опустилась на край дивана рядом с мужем и положила руку ему на колено.– Расскажи, любимый?

Прохладный, как ветерок, Джон нежно сжал руку своей жены, прежде чем обратить свое внимание на множество лиц, наблюдающих за ним. – Ты хочешь продлить лечение Джоуи под предлогом неуверенности в его способности справиться с давлением, с которым он столкнется, когда вернется домой в Баллилаггин.- Повернувшись к Даррену, он добавил: – Насколько я понимаю, одна из ваших самых больших проблем – отсутствие перспектив у вашего брата.

– У него нет никакой квалификации, - ответил Даррен с благодарным кивком. – Он даже не закончил школу. У него нет профессии. У него нет хорошо оплачиваемой работы. О херлинге для него не может быть и речи. Они не вернут его. Я пытался. Как и BCS. Они твердо стоят на своем решении. В округе нет школы, которая согласилась бы принять его.