ГЛАВА ПЕРВАЯ

Мариам

Чувство пустоты переполняло меня из-за того, что гул силы в теле становился все сильнее.

Мой источник силы иссяк в тот момент, когда я ступила на Смертные земли Хелестрии. Столетия назад здесь была установлена защита, которая обрывала связь с силой любого жителя земель фейри, ступившего на земли смертных. Это было задумано как способ защитить людей от тех, кто мог легко доминировать над ними — договор о мире и равенстве. Но потеря моей силы, когда я шла по Хелестрии, казалась мне чужеродной, как будто меня обнажили изнутри.

Тихое воркование привлекло мое внимание к невинному комочку в моих руках. Успокаивающая улыбка расплылась на моем лице, контрастируя с усталостью, разливающейся по всему телу от путешествия через море. Проводя подушечкой большого пальца по лбу своей дочери, я сделала глубокий вдох, наслаждаясь этим последним моментом единения и запирая его, чтобы лелеять вечно.

Я увидела маленький дом, приютившийся сразу за линией леса, с дымом, струящимся из кирпичной трубы. Прохладный ветерок колыхал спящие деревья, стоящие высоко в ночи. Проходя между ними, я осторожно натянула плюшевое одеяло на голову ребенка, чтобы согреть ее. Я прижала ее ближе к груди, когда вышла за линию деревьев и пошла по открытому полю, чтобы добраться до причины, по которой я проделала такой долгий путь. Моя ближайшая подруга — фейри, которую я всегда считала сестрой.

Лидия выросла в землях фейри Дейадрума, но устала от правителей и жаждущих власти личностей. Я до сих пор помню день, когда Лидия уехала в Земли Смертных, сказав, что не хотела иметь ничего общего со способностями и всем, что связано с их обладанием. Итак, она переехала сюда, живя как обычный человек. Обычной жизнью. Безопасной жизнью. Это именно то, на что я надеялась.

Доска на одной деревянной ступеньке слегка прогнулась, когда моя нога наступила на нее. Я подошла к двери, постукивая по ней тыльной стороной костяшек пальцев.

Ничего.

Я постучала снова, и на этот раз услышала шаги, волочащиеся по полу внутри, становящиеся громче с каждым шагом. Замок со щелчком отперся, прежде чем дверь со скрипом распахнулась. Я стояла там с такой огромной любовью к тому, что увидела свою дорогую подругу спустя столько лет. Она выглядела так же, карие глаза с янтарными волосами, собраными на макушке после сна.

Я не смогла удержаться от улыбки, когда глаза Лидии расширились, и она недоверчиво вскрикнула, прикрывая рот рукой.

— Мариам? — выдохнула она.

— Единственная и неповторимая, — я осторожно пожала плечами, подходя ближе, чтобы обнять ее, но стараясь не раздавить свое маленькое сердце, завернутое в одеяло.

Лидия обняла меня с тихим всхлипом, подступившим к ее горлу.

— Я не могу в это поверить. Я так сильно скучала по тебе. Что привело тебя через чертово море? — спросила она, но ее слова замолкли, когда она отпустила назад и посмотрела вниз на мои руки.

— Мне нужна услуга, Лид, — сказала я серьезно. — Услуга, которая изменит твою жизнь.

Лидия осторожно покачала головой. Она открыла рот, чтобы заговорить, но вместо этого снова закрыла его.

— Пожалуйста, Лидия, — попросила я прерывающимся голосом. — Она не может остаться со мной.

Серебряные потоки света упали на нас, отбрасывая сияние сквозь завесу тьмы. Я внимательно наблюдала за Лидией, когда она стояла, слегка приоткрыв дверь своей хижины из темного дерева. Ее глаза оставались широко раскрытыми, когда она смотрела на меня в ответ, не моргая.

— Мариам! Как, по-твоему, я должна заботиться о ребенке? Я... я не создана для того, чтобы быть матерью, ты это знаешь. Я едва могу позаботиться о самой себе, черт возьми.

Я посмотрела на прекрасный подарок, которым наградила меня Вселенная: милую малышку. Плотнее укутывая ее в мягкое шерстяное одеяло, я нежно провела кончиками пальцев по имени, вышитому сверху. Эмма. Я крепче прижала ее к груди и крепко зажмурилась, зная, что должна это сделать. Я боролась со слезами, когда глаза наполнились печалью, боль в моем сердце невыносима, но легкое прикосновение маленькой холодной руки заставило меня вернуться, чтобы снова посмотреть на нее сверху вниз.

— Лидия, ты единственная, кого я считаю семьей. Единственный человек, которому я бы доверила свою жизнь, и теперь это касается моей дочери. Со мной она не в безопасности. Ей едва месяц от роду, она такая уязвимая, и я… я не могу позволить ему забрать ее, — я поднимаю умоляющий взгляд, встречаясь с глазами Лидии. — Он преследует меня, и это все моя вина.

Я наблюдала, как глаза Лидии наполнились горем, прежде чем они расширились еще больше, когда она резко втянула воздух, яростно мотая головой.

— Нет! Нет, нет, нет! Как это может быть?!

Я глубоко вдохнула, позволяя аромату розы и меда моей дочери окутать мои чувства, успокаивая.

— Когда я рожала, моя сила возросла от боли, и я на мгновение потеряла контроль. Эта ошибка на долю секунды привлекла его внимание ко мне. Так что, пожалуйста, Лидия. Мне нужно, чтобы ты, пожалуйста, защитила ее. Ты — все, что у нее есть.

Лидия оглядела переднюю часть своего домика. Мои глаза последовали за ее взглядом, видя только часть деревьев, качающихся на ночном бризе, и слыша свист ветра, прежде чем она открыла свою дверь полностью. Но я просто стояла там, молча качая головой.

— Я не могу. Для меня слишком рискованно оставаться дольше, чем уже. Мне нужно, чтобы ты забрала ее.

Выйдя на потертое деревянное крыльцо, Лидия протянула руки, чтобы взять Эмму. Я оставила долгий поцелуй на лбу своего ребенка, шепча прощальные слова:

— Неважно, в этом мире или за его пределами, я обещаю, что мы снова будем вместе. Мое сердце всегда будет с тобой. Я люблю тебя, мое милое дитя.

Мои руки задрожали, но я изо всех сил старалась скрыть это, когда осторожно передала Эмму в руки Лидии. Я бросила на нее еще один долгий взгляд, чтобы запечатлеть ее в своей памяти, желая, чтобы мне не приходилось этого делать. Все мое тело кричало мне, чтобы я забрала своего ребенка обратно. После нескольких мгновений тишины я подошла к Лидии и крепко сжала ее свободную руку.

— Спасибо тебе. Будь то в этом мире или за его пределами, я увижу тебя снова, моя дорогая подруга. Ты мне как сестра. Я люблю тебя.

Мои глаза остекленели, когда я увидела, как щеки Лидии стали влажными от текущих слез, а ее губы задрожали, когда она покачала головой. Я знала, что Лидия сделала бы все, чтобы помочь, и, скорее всего, хотела бы, чтобы она могла предотвратить все это.

— Я люблю тебя, — тихо прошептала Лидия.

Я мягко улыбнулась ей, скрывая разрывающую сердце боль. Но мое сердце забилось в груди, видя, как Лидия посмотрела сверху вниз на Эмму, смотрящую на нее большими серыми глазами. Я выбрала этот момент, чтобы тихо убежать к линии деревьев, прячась в тени. Я увидела, как мягкая улыбка украсила губы Лидии, когда маленькая ручка Эммы потянулась к ней, и горько-сладкое чувство обожгло мои глаза.

Лидия провела рукой по лицу, чтобы стереть слезы, стекающие по ее щекам, затем подняла голову, чтобы посмотреть на меня. Но я уже ушла, спряталась за деревьями и скрылась из виду. Я не могла дольше прощаться. Это достаточно тяжело — оторвать ее от себя, когда все во мне кричало о возвращении. Никогда не отпускать ее, зная, что я буду скучать по каждому моменту, каждой вехе в ее жизни, когда она расцвела бы самым прекрасным цветком.

Глаза Лидии расширялись, пока она продолжала осматривать линию деревьев, и я почувствовала, как в моем сердце нарастает боль, когда я увидела ее панику. Я продолжала наблюдать, как Лидия оглядывалась в поисках меня, пока не прошло достаточно времени, чтобы она, признав поражение, прижала Эмму к груди и вернулась внутрь. Я изо всех сил пыталась сдержать крик, рвущийся из меня, когда увидела, что дверь полностью закрылась. Окончательность этого заставила слезы вырваться наружу, когда я ушла в ночь.