Я улыбнулась.

— Самый лучший день. Большое спасибо за то, что позволил мне остаться, мистер Роудс.

Он открыл рот и снова закрыл его, прежде чем кивнуть, а затем отвел взгляд.

Хорошо. Я сделала шаг назад.

— Увидимся позже. Еще раз спасибо.

— Я услышал тебя в первый раз, — пробормотал он.

Господи, этот парень был сварливым. Это меня рассмешило.

— Я действительно имею ввиду это. Доброй ночи.

Он повернулся, чтобы уйти, крича через плечо, что, как я была уверена, было фырканьем:

— Спокойной ночи.

Я даже не могла выразить словами, какое облегчение я испытала. Я остаюсь. Может быть, что-то начало меняться.

Может быть, просто может быть.

.•.•.❃.•.•.

Их не было.

Мои глаза распахнулись посреди ночи, как будто мои чувства летучей мыши отключились.

Затаив дыхание, я уставилась в потолок и ждала, прислушиваясь. Смотрела. Я убедила себя, что она вылетела, поэтому не беспокоилась об этом весь день.

Я слышала это. Мои глаза привыкли, как только она устрашилась вниз, и я засунула часть одеяла себе в рот.

Я не собиралась кричать. Я не собиралась кричать….

Может быть, она действительно улетела. В это утро и после того, как мистер Роудс продлил мое пребывание, я обыскала всю квартиру. И ничего не было. Может быть, это было…

Это пролетело прямо у моего лица — может быть, это было не совсем у моего лица, но ощущалось именно так, — и я завизжала.

Ни за что. Натянув одеяло на лицо, я скатилась с ним с кровати и начала ползти. К счастью, я все время оставляла ключи на одном и том же месте, и мои глаза достаточно привыкли к темноте, чтобы увидеть кухонную стойку. Я потянулась ровно настолько, чтобы схватить их.

Потом я продолжила ползти к лестнице. Уже вторую ночь подряд. Я никогда не смогу рассказать об этом своей тете. Она начнет исследовать прививки от бешенства.

Я не гордилась собой, но я спустилась по лестнице на своей заднице, плотно натянув одеяло на голову.

В какой-то момент я засунула свой сотовый в лифчик, а у подножия лестницы сунула ноги в теннисные туфли, которые сняла там раньше, стараясь держаться как можно ниже, и, наконец, вышла на улицу, все ещё завернувшись в одеяло.

Вокруг раздались звуки мелких животных, когда я закрыла за собой дверь и заперла ее, прежде чем побежать к своей машине, надеясь и молясь, чтобы что-то не налетело на меня, но мне удалось проскользнуть внутрь и захлопнуть дверь.

Откинув сиденье, а затем отодвинув его назад до упора, я устроилась поудобнее, закутавшись в одеяло до шеи, и уже не в первый раз задалась вопросом — несмотря на то, как я чувствовала себя ранее, когда Роудс предложил остаться — какого черта я здесь делаю. Прячусь в своей машине.

Может быть, мне стоит вернуться во Флориду. Конечно, у нас были жуки размером с маленькую летучую мышь, но я их не боялась. Ну почти.

Это просто летучая мышь, сказала бы мне мама. Раньше я боялась пауков, но она помогла мне справиться со страхом. Всё было живым, дышащим существом, которое нуждалось в пище и воде, как и я. У него были органы, и он чувствовал боль.

Было нормально бояться. Было хорошо бояться чего-то.

Действительно ли я хотела вернуться во Флориду? Я любила своих тетю, дядю и остальных членов семьи. Но я скучала по Колорадо. Действительно. Все эти годы.

Это ослабило самые острые грани моего страха.

Если я собиралась остаться здесь, мне нужно было разобраться с ситуацией с летучей мышью, потому что не было никакого способа, даже если я перестану паниковать, что я буду в порядке, если летучая мышь будет летать вокруг, пока я сплю. Я не могла продолжать это делать, и никто не собирался приходить и спасать меня. Я была взрослой женщиной и могла справиться с этим.

Завтра начну разбираться.

После очередной ночи в моей машине.

Я собиралась вытащить эту чертову летучую мышь из дома, как-нибудь, черт возьми.

Я могу сделать это. Я могу сделать что угодно, верно?