ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ЛУКА

Я просыпаюсь медленно, вяло, как человек, выныривающий из глубокого, блаженного сна. На мгновение я теряю ориентацию, мой разум затуманен сном и пресыщением. Кровать подо мной незнакомая, простыни мягче, чем все, что я когда-либо чувствовал.

Воздух насыщен мускусным ароматом секса, пота и чего-то еще, чего-то теплого и пряного, от чего мое сердце учащенно бьется. А потом все нахлынуло на меня. Конспиративная квартира, нападение, безумные последствия.

Кровь Энцо на моих руках, его жизнь, висящая на волоске. Отчаянная, мучительная потребность спасти его, удержать рядом с собой любой ценой. То, как он смотрел на меня после. Как будто я был чем-то ценным, за что стоило бороться. То, как он прикасался ко мне, трепетными руками и губами, полными обожания.

То, как он двигался внутри меня, заявляя на меня права, клеймя меня как свою собственность. Я переворачиваюсь, тянусь к нему, желая прижать к себе и раствориться в его тепле. Но кровать рядом со мной пуста, простыни прохладные на ощупь. Я сажусь, сердце бешено колотится в груди.

— Энцо?

Меня встречает тишина, тяжелая и гнетущая. Я осматриваю комнату, замечая смятую постель и поспешно сброшенную одежду. Его нигде нет, никаких следов его присутствия, кроме острого запаха его кожи на подушках. Страх сжимает мне горло, холодный и острый.

Неужели мне все это приснилось? Нежность в его глазах, страсть в его прикосновениях? Было ли это просто лихорадочным увлечением, отчаянной попыткой найти что-то хорошее среди всей этой тьмы?

Нет.

Это было по-настоящему.

Так и должно быть.

Я все еще чувствую его внутри себя, все еще ощущаю его вкус на своем языке. Он был здесь, со мной, в этой постели. Он обнимал меня, целовал и занимался со мной любовью так, словно я был единственным, что имело значение в этом мире.

Так где же он сейчас?

Я встаю с кровати на дрожащих ногах, морщась от боли в мышцах. Я натягиваю одежду, дрожащими руками возясь с пуговицами и молниями. Мой разум лихорадочно работает, в голове путаница из беспокойства и сомнений.

Сожалел ли он об этом? Было ли это слишком сильно, слишком быстро? Неужели он посмотрел на меня при холодном свете дня и увидел во мне только обузу, слабость, которую не мог себе позволить?

Я, спотыкаясь, выхожу из спальни, мое сердце колотится где-то в горле. В конспиративной квартире тихо, тишину нарушают только жужжание холодильника и отдаленный шум уличного движения, окна с разбитыми стеклами заколочены досками.

Я проверяю кухню, гостиную, ванную. Везде пусто, нет никаких следов человека, которого я ищу. Во мне поднимается паника, горькая и приторная.

Я не могу потерять его. Не сейчас, не после всего, через что мы прошли. Не после того, как я увидел человека, скрывающегося за чудовищем, сердце, скрытое льдом.

Я тянусь к телефону, готовый набрать его номер и потребовать ответа, когда слышу звук. Скрип половиц, тихое шарканье шагов. Я оборачиваюсь, в моей груди борются надежда и страх.

Энцо стоит в дверях с непроницаемым выражением лица. Он полностью одет, его темные волосы влажные после душа. Взгляд настороженный, губы сжаты в мрачную линию. Он выглядит как незнакомец, как холодный, безжалостный убийца, которого я впервые встретила в том залитом кровью переулке.

— Энцо, — выдыхаю я, делая шаг к нему. — Где ты был? Я проснулся, а тебя не было. Я подумал…

Я замолкаю, внезапно почувствовав неуверенность. Он смотрит на меня, как на привидение, как будто не может до конца поверить, что я настоящий. Как будто хочет, чтобы это было так.

— Лука, — говорит он ровным, лишенным эмоций голосом. — Нам нужно поговорить.

Мое сердце сжимается, внутри поселяется леденящий страх. Я знаю этот тон, этот взгляд. Я видел это раньше на лицах возлюбленных и друзей, которые собирались сообщить плохие новости. Которые собирались разбить мне сердце.

— Хорошо, — говорю я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. — О чем?

Он делает глубокий вдох, на мгновение закрывая глаза. Когда он снова открывает их, они твердые и холодные, как осколки обсидиана.

— Прошлая ночь была ошибкой. Это не должно повториться.

Эти слова поражают меня, как удар, выбивая воздух из легких. Я смотрю на него, беззвучно открывая и закрывая рот. Я не могу осмыслить то, что он говорит.

— Что? Энцо, нет. Это не было ошибкой. Это было…

Красиво. Идеально. Все, чего я когда-либо хотел.

Он качает головой, стиснув зубы.

— Это была ошибка. Момент слабости. Я потерял бдительность, позволил себе забыть, кто я такой.

Я вздрагиваю, боль пронзает меня, как лезвие.

— И кто ты? Монстр? Убийца?

Он твердо встречает мой взгляд.

— Да. Я воплощаю в себе все это, Лука. И более того. Я человек, который совершал ужасные поступки, на чьих руках больше крови, чем ты можешь себе представить.

Я качаю головой, отказываясь это признавать.

— Это еще не все, что в тебе есть, Энцо. Я видел человека под маской, сердце под шрамами. Ты больше, чем твое прошлое, больше, чем твои грехи.

Он смеется, его смех звучит резко и горько.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты не знаешь меня, Лука. Не всего. Ты видел только то, что я позволил тебе увидеть, те части меня, которыми можно поделиться.

Я подхожу ближе, мои руки сжимаются в кулаки.

— Тогда покажи мне остальное. Впусти меня, Энцо. Дай мне увидеть тебя всего, хорошего и плохого.

Его глаза вспыхивают, что-то темное и опасное скрывается в их глубине.

— Ты не захочешь этого. Поверь мне. Если бы ты знал, что я натворил, каким чудовищем я на самом деле являюсь… ты бы с криком убежал.

— Ты продолжаешь это повторять, но я еще не сбежал, — Я поднимаю подбородок и встречаюсь с ним взглядом. — Испытай меня.

Мгновение он просто смотрит на меня с непроницаемым выражением лица. Затем, вздохнув, отворачивается, его плечи опускаются.

— Я не могу. Я не буду. Я не буду затягивать тебя в свою тьму, Лука. Я не запятнаю тебя своими грехами.

Во мне вспыхивает гнев, горячий и яркий.

— Разве у меня нет права голоса по этому поводу? Разве я не могу выбрать, с чем я могу справиться, за что я готов бороться?

Он поворачивается ко мне лицом, его глаза сверкают.

— Нет. Вы не можешь. Потому что дело не только в нас с тобой, Лука. Речь идет о гребаной мафии, о мире, в котором я оказался в ловушке. И поверь мне, когда я говорю, что для таких, как я, нет выхода, нет «долго и счастливо».

Я смотрю на него, и сердце разрывается в груди.

— И это все? Ты просто уйдешь, притворившись, что прошлой ночи никогда не было?

Он сжимает челюсти, его глаза затуманены болью.

— Я должен. Это единственный способ обезопасить тебя, защитить от надвигающейся кучи дерьма.

Я качаю головой, на глаза наворачиваются горячие слезы.

— Я не хочу быть в безопасности. Я хочу быть с тобой, Энцо. Я хочу бороться за это, за нас.

Он закрывает глаза, его лицо искажается от боли.

— Нас нет, Лука. Этого не может быть. Не в этой жизни, не в этом мире.

Он поворачивается, чтобы уйти, его рука тянется к двери. Паника сжимает мне горло, отчаянная и дикая. Я бросаюсь вперед, хватаю его за руку и разворачиваю лицом к себе.

— Не делай этого, — умоляю я срывающимся голосом. — Не отталкивай меня, Энцо. Только не после всего, через что мы прошли, всего, что мы разделили.

Он смотрит на меня сверху вниз, его глаза мрачные и затравленные.

— Мне жаль, Лука. Но я должен. Это единственный выход.

Он отстраняется, его рука выскальзывает из моей хватки. Я смотрю ему вслед, и сердце разрывается в груди. Дверь за ним закрывается с тихим щелчком, звук такой же окончательный, как выстрел.

Я опускаюсь на пол, ноги подкашиваются. Рыдания сотрясают мое тело, горячие слезы текут по лицу. Я чувствую, что ломаюсь, как будто меня разрывают на части изнутри.

Как он мог так поступить? Как он мог дать мне почувствовать вкус рая только для того, чтобы лишить меня этого? Как он мог заставить меня влюбиться в него, зная с самого начала, что этого никогда не будет?

В моей голове роятся вопросы, мрачные и горькие. Я думаю о прошлой ночи, о нежности в его прикосновениях, о преданности в его глазах. Было ли все это ложью? Жестокая игра, способ манипулировать мной, чтобы заставить подчиниться?

Нет. Я не могу в это поверить, не хочу в это верить. То, что мы пережили, было настоящим, неподдельным. Я чувствовал это всем своим существом, в самых глубоких уголках своей души. Он любит меня так же сильно, как и я его.

Но он боится. Боится темноты внутри себя, демонов, которые преследуют его на каждом шагу. Боится того, что может означать любовь ко мне, цены, которую нам обоим придется заплатить.

Я понимаю. Понимаю. Но от этого боль не становится меньше, агония не прекращается, разрывая мою грудь, как лесной пожар. Мне нужно с кем-нибудь поговорить, нужно разобраться в хаосе, бушующем внутри меня.

Трясущимися руками я достаю свой телефон, который я забрал у Энцо, пока он был без сознания, но так и не решился им воспользоваться. Я просматриваю свои контакты, пока не нахожу тот, который ищу.

Марко. Мой лучший друг, моя опора. Единственный человек, который всегда был рядом со мной, несмотря ни на что.

Я нажимаю на кнопку вызова, мое дыхание становится прерывистым. Он поднимает трубку после второго гудка, его голос теплый и знакомый.

— Лука? Что случилось, чувак?

Звук его голоса разбивает меня вдребезги, разрушает мое хрупкое самообладание. Я разражаюсь слезами, сильными рыданиями, от которых сотрясается все мое тело.

— Марко, — выдыхаю я хриплым от слез голосом. — Ты нужен мне. Я облажался, я так сильно облажался.

Повисает пауза, полная беспокойства.

— Что случилось? Ты в порядке? Где ты?

Я судорожно вздыхаю, пытаясь взять себя в руки.

— Я в порядке. Физически, по крайней мере. Но эмоционально… Боже, Марко. Я в полном дерьме.

— Поговори со мной, — говорит он нежным голосом. — Расскажи мне, что происходит.