ГЛАВА ПЯТАЯ

БРИАР

Вернувшись домой, я яростно печатаю пять страниц, прежде чем достаточно успокаиваюсь, чтобы по указанию Мак пролистать «Приложения для знакомств». Она хочет провести видеочат сегодня вечером, чтобы мы могли обсудить мои варианты, которых, я уверена, будет немного.

Меня так и подмывает позвонить маме и пожаловаться на мою работу, но я перестала рассказывать ей все о докторе Барретте, потому что это каждый раз приводит ее в ужас, и все, что она делает, это повторяет, что я должна сообщить на него. Как будто я не обращалась к администрации в первый раз, когда это случилось, когда мы начали работать вместе, готовясь к новому семестру. Только для того, чтобы выслушать монолог ректора о том, что в наши дни мужчины не могут даже сделать комплимент женщине, не будучи обвиненными в сексуальных домогательствах, и что настоящими жертвами являются мужчины. Я выскочила из комнаты прежде, чем он успел закончить свою тираду, прекрасно понимая, что моя грубость может стоить мне работы, но это лучше, чем попасть в тюрьму за то, что я выколола ему глаза.

В мои должностные обязанности как доцента не входит ходить за кофе или терпеть лапания моего шестидесятипятилетнего босса. Но когда он просит капучино, я радостно пританцовываю своей маленькой задницей в кофейню на территории кампуса, чтобы скрыться от его похотливых глаз и блуждающих рук.

Сегодня, когда доктор Барретт во второй раз погладил меня по руке во время урока, я хотела рявкнуть, чтобы он прекратил прикасаться ко мне, но эта работа слишком важна, чтобы я могла рисковать. У него есть работа моей мечты - штатный профессор в самой авторитетной программе МИД по творческому письму в стране. Есть только одна вещь, которую я люблю так же сильно, как писать, и это работать с другими авторами, делиться отзывами, советами и поддержкой, наблюдать, как они процветают. Я не позволю какому-то старому мерзавцу все мне испортить.

Теперь я включаю телевизор и смотрю документальный фильм о настоящих преступлениях, пока Куки устраивается у меня на коленях. Бокал и бутылка вина находятся в пределах досягаемости, потому что я знаю, что они понадобятся мне сегодня вечером, чтобы просмотреть все фотографии мужчин, держащих в руках рыбу и головы мертвых оленей.

Я просматриваю профиль за профилем - Мак бы отругала меня за то, что я так часто листаю влево, - пока не получаю сообщение от парня по имени Остин. Он красив, хотя, на мой взгляд, выглядит слишком молодо. Но он один из немногих, кто не гордо демонстрирует мертвое животное на своих фотографиях, поэтому я отвечаю на его скучное «Привет» столь же неинтересным: :Как дела?»

Хорошо. Ты великолепна. Я не люблю тратить слишком много времени на это приложение. Могу я угостить тебя ужином?

Мои брови приподнимаются. Он прямой, но мне это нравится. Я бы хотела, чтобы больше людей не тратили время на хождение вокруг да около. Если хочешь свидания, скажи это. Если хочешь потрахаться, скажи мне. Давай выясним, согласны ли мы прежде, чем тратить время впустую.

Волосы у меня на затылке встают дыбом. Я осматриваю комнату и темные окна. Я одна, если не считать Куки, мурлыкающей у меня на коленях, но я чувствую, что за мной наблюдают.

Вероятно, потому что документальные сериалы о настоящих преступлениях громко повествуют о преследовании и убийстве двадцатисемилетней женщины.

Возможно, Мак права. Моя одержимость настоящими преступлениями и фильмами ужасов начинает превращать меня в параноика.

Я выключаю телевизор, ем печенье, выпиваю немного вина и заставляю себя снова сосредоточиться на сообщении Остина.

Спасибо. Ужин звучит заманчиво, если это тако.

Может быть, он пошутит о том, что нам не следует есть острую пищу, если мы хотим потом потрахаться, но все, что он присылает, — это ответ из четырех слов:

Мы можем приготовить тако.

Когда?

Завтра, если ты будешь свободна.

Я делаю скриншот разговора и отправляю его Мак, которая немедленно звонит мне.

— Эм, у тебя будет свидание завтра?

Я стискиваю зубы.

— Я ненавижу тебя за то, что ты заставила меня это сделать.

— Ты любишь меня, — нараспев произносит она. — Но какого черта ты предложила тако? Я думала, твоя цель - переспать.

— Потому что, если он окажется полным ничтожеством, по крайней мере, я получу от него тако. И если я обосрусь, пока мы трахаемся, мне больше никогда не придется его видеть.

Мак хихикает.

— Мне нравится, какая ты безумная, Браяр. Напиши ему, что ты свободна. Мне не терпится услышать все неприятные подробности.

Как только мы вешаем трубку, я делаю, как она говорит.

Я свободна. Я могу прислать тебе адрес отличного паба.

Потрясающе. Увидимся завтра.

Я все еще не могу избавиться от гнетущего чувства, что за мной наблюдают, усугубляемого тишиной, которую прерывают только мурлыканье Куки и гул верхнего света.

Я медленно встаю, Куки протестующе мяукает. Затем выключаю свет, прежде чем подкрасться к окну. Я жду, пока мои глаза привыкнут к темноте, прежде чем выглянуть наружу, осматривая свой крошечный квадратный дворик в поисках незваного гостя.

Я знаю, что никого не найду точно так же, как знаю, что никто не прячется у меня под кроватью или за занавеской в душе, но я все равно собираюсь проверить.

За исключением того, что, когда мой взгляд останавливается на стволе дуба, который отделяет мою собственность от соседской, я улавливаю какое-то движение.

Темная фигура прислоняется спиной к коре. Большая часть его тела скрыта темнотой, но я уверена, что это мужчина. Его руки скрещены? Как будто он просто ... тусуется на моей территории. Наблюдает за мной.

Мое сердце останавливается.

О боже мой.

Я открываю окно и высовываю голову наружу, сердце колотится о грудную клетку.

— Эй, придурок! Это частная собственность!

Он не двигается. Хотелось бы мне разглядеть какие-нибудь черты его лица, но все, что я вижу, - это жесткую черту, спускающуюся ниже подбородка.

Что-то твердое и черное.

Маска.

Этот ублюдок разгуливает по моей собственности в маске.

— Еще сентябрь, придурок! Не Хэллоуин!

Он не сдвинулся с места, сохраняя свою непринужденную позу, как будто ему было наплевать на то, что я его заметила. Что я прекрасно понимаю, что он совершает преступление.

Из тех мужчин, которым наплевать на то, что их поймают.

Самый опасный вид.

Я практически слышу, как Мак визжит мне в ухо, чтобы я звонила в 911.

— Я вызываю полицию!

Я отползаю назад, ударяясь ногами о стол в спешке, чтобы схватить телефон, лежащий на диване. Я набираю 9-1… и подбегаю к окну, чтобы убедиться, что он все еще там, и дать им максимально точное описание человека, полностью скрытого в тени.

Но он ушел.