ГЛАВА 38

Лео

Говорят, что правда освободит тебя. Я в этом не уверен. Стоя здесь, когда моя исповедь эхом отдается в суровой тишине, я не нахожу свободы, только пустое онемение в груди.

Джулиан реагирует первым. С бормочущим проклятием он срывает с себя парик, бросает его на пол подвала и выходит. Я знал, что ему, много лет проработавшему в тесном контакте с моим отцом, будет тяжело это пережить. Узнать, что человек, которому твой отец доверял, за которого твой отец умер и которому ты был предан, убивает твою собственную кровь. Это опустошает.

Аля зовет его за собой, но она не двигается с места. Я чувствую на себе ее взгляд, но не могу заставить себя посмотреть ей в глаза, боясь того, что могу там найти: зеркало собственного стыда, укор разочарования. Я бы хотел сказать ей все это наедине, но Белов заставил меня, и теперь Джина уже не засунуть обратно в бутылку.

Белов смотрит вслед уходящему Джулиану с легким весельем. Мудак явно доволен разворачивающейся драмой. Он заставил меня признаться в этом, чтобы разделить нашу семью. Если мы будем враждовать, Алей будет легче управлять. Что ж, пусть этот ублюдок горит в аду, потому что я не допущу этого.

Кира первой сокращает расстояние и обнимает меня.

— Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через это. То, что сделал твой отец, было... — Она качает головой. — Нет слов.

Прежде чем я успеваю возразить, объяснить, что я выбрал путь труса, Андрей обхватывает рукой мой затылок и прижимает мой лоб к своему.

— Почему ты не сказал нам? Это не должно было стать твоей ношей.

В горле образуется комок.

— С какой целью, кроме как развязать гражданскую войну? Заставить людей встать на чью-то сторону?

— Мы бы поддержали тебя, несмотря ни на что, — уверяет Даниил, положив руку мне на плечо. — То, что ты сделал, не позорно, а почетно.

Я перевел взгляд на братьев - у обоих торжественное выражение лица.

— Вы в это верите? Какая честь в том, чтобы уничтожить человека, которого я любил больше всех?

Я ничего не могу с собой поделать, мои глаза ищут глаза Алю. Слезы блестят на ее щеках, когда она делает шаг ко мне, поднимая руки, чтобы нежно обнять мое лицо. Ее голос, полный эмоций, рикошетом отражается от каменных стен.

— Ты сделал это, чтобы спасти меня, потому что это был единственный выход. Это поступок мужества, а не трусости. — Ее слова потрясли меня до глубины души. Не знаю, какой реакции я ожидал - отвращения, разочарования, но не этого. Этого... понимания. — Мне просто неприятно, что ты так долго держал это в себе. Должно быть, это съедало тебя изнутри.

— Больше, чем ты можешь себе представить, — честно отвечаю я. Это почти уничтожило меня.

Ее лицо опускается.

— По правде говоря, я в ужасе, да, но я не шокирована. Серж был жестоким человеком, который жил в жестоком, уродливом мире.

— Жаль, что я не нашел другого способа противостоять ему, — говорю я, сжимая руки в кулаки, признавая свое самое большое сожаление. — Я хотел бы, чтобы мне не пришлось причинять тебе такую боль, какую я причинил.

— Ты сделал единственный выбор, который мог сделать в тот момент. Ты был молод, он был твоим отцом, паханом. — Ее руки опускаются вокруг моей талии, и она притягивает меня к себе, как будто мы единственные двое людей в комнате. — Твой отец манипулировал тобой, независимо от того, выполнил бы он обещание или нет, он запудрил тебе мозги.

Я не сомневаюсь, что так оно и было, но это не тот вопрос, который стоит обсуждать. Вместо этого я прижимаюсь к ее губам в нежном поцелуе и бормочу слова благодарности, потому что ее слова раскалывают меня, оживляют что-то внутри меня.

Позади Али Белов меняет позицию, устремляя на меня тяжелый взгляд.

— Это ничего не меняет, — резко говорит он. — Алена по-прежнему нужна рядом со мной.

Гнев грозит вырваться из моей груди, но Аля заговорила раньше, чем я успел достать пистолет.

— Я знаю, что все эти отношения между отцом и дочерью для тебя в новинку, но если тебе не все равно, если ты хочешь узнать меня не только как человека, которому можно приказывать, не надо навязывать мне это.

Он смотрит на нас медленно, расчетливо - признак человека, который принимает все решения головой, а не сердцем.

— Так уж устроен мир, Алена, — добавляет он с тяжелым вздохом. — Но у меня есть встречное предложение. Если ты хочешь быть с этим человеком, то это будет на моих условиях. — Теперь он обращается ко мне. — Работай на меня.

Я перевел взгляд на брата, и Андрей одобрительно кивнул мне, прежде чем я продолжил.

— Нет, — говорю я просто. — Этого не будет. Я разрываю связи со всей организованной преступностью. Ради Али. Ради того, чтобы мы были вместе. Может, ты и не братва, но играешь в одном и том же преступном мире.

— Похоже, ты думаешь, что это выбор, — прошипел он.

— Это выбор. Ее выбор, — рычу я. — И я сделаю все, что потребуется, чтобы обеспечить свободу Али. То, что я должен был сделать с самого начала. Но мы к тебе не присоединимся, Белов. Если хочешь, убей меня, но это только оттолкнет твою дочь и усилит ее ненависть к тебе.

Глаза Али расширились от тревоги, но она должна знать, что я не отступлю. Я не смог противостоять своему отцу, но я уверен, что смогу противостоять ее отцу. Даже если сейчас он оскалился, как бык на ринге, готовый к атаке.

Андрей делает шаг вперед, пытаясь разрядить обстановку.

— Отпусти Алю, и я смогу предложить тебе партнерство, союз, — говорит он, и его голос разносится по тихой комнате. — Твоя мощь сосредоточена в Европе, но у нас есть восточное побережье Северной Америки - самый ценный американский рынок. Совместная работа принесет тебе финансовую и иную выгоду.

Если в Белове и осталась хоть капля человечности, он ее еще не проявил. Его смех леденящий душу, когда он начинает медленно расхаживать по комнате. Его люди, как по команде, снова вливаются в помещение, отчего оно становится еще более удушливым.

— Больше денег, больше власти - для меня это ничего не значит, — говорит он, пренебрежительно махнув рукой. Он останавливается передо мной и Алей, его лицо твердо, как гранит. — Я приветствую вашу преданность моей дочери, но мне нужен наследник, кровный родственник, который будет вести меня за собой. И не заблуждайтесь, — его рот оседает в жесткую линию, когда он наклоняет голову в сторону Али, — вы можете не хотеть этого, но вы научитесь быть лидерами. Как моя дочь, это у тебя в крови. Готова ли ты отказаться от нашего соглашения, Алена?

В его словах звучит скрытая угроза, и я не могу не заметить иронии. Мой отец убил бы ее, а теперь Белов угрожает мне тем же.

— Максим, пожалуйста, — умоляет Алена, с трудом переводя дыхание. — Не делай этого. — Страдание и отчаяние в ее голосе настолько ощутимы, что разрывают мне душу. Но с меня хватит этого khuya и его завуалированных угроз.

Несмотря на то, что нас окружают его люди, я делаю шаг вперед, готовый сражаться не оружием, а как мужчина с мужчиной. Воздух вокруг нас сгущается от моего подразумеваемого вызова.

— Остановись, Лео. — Голос Киры прорезает воздух, останавливая мое движение. Она проходит мимо меня и становится прямо перед Беловым, который смотрит на нее с едва сдерживаемым интересом. — Ты хочешь наследника, хочешь, чтобы кто-то правил рядом с тобой... — В зале раздается коллективный вздох. — Тогда бери меня. Я выйду за тебя замуж. Я стану твоей женой и буду править рядом с тобой, но отпусти Алену.

Я вскидываю голову, меня охватывает шок.

— Кира, нет! — Аля чуть не выпрыгивает из кожи, но Кира поднимает руку, продолжая стоять лицом к лицу с Беловым. Мне не нравится, как он смотрит на мою сестру, его глаза блуждают по ее телу, как у волка, выискивающего себе пищу.

— Ну и зачем тебе это надо? — спрашивает он, кривя губы в ухмылке.

Она высоко держит подбородок. Даже когда она стоит к нам спиной, видно, что она не напугана, а если и напугана, то хорошо это скрывает.

— Потому что я хочу быть у власти. Я рождена, чтобы править. Даже если я презирала своего отца, королевская власть у меня в крови, это моя судьба. Это будет не более чем деловая договоренность. Никаких романтических отношений, ничего, что могло бы стать причиной беспорядка. — Она делает паузу. — И я дам тебе наследников, если ты этого хочешь.

Челюсть Белова напряжена, руки сжаты в кулаки. Даже в неподвижном состоянии видно, что предложение Киры его заинтересовало. Он тщательно обдумывает его.

Аля напрягается, как будто собирается вступить в драку, но я останавливаю ее, положив руку на предплечье. Что бы сейчас ни происходило, все должно закончиться само собой. И хотя я понятия не имею, какова конечная цель Киры, я уверен, что у нее она есть. Потому что, что касается моей сестры, то она хитрая и коварная.

Я жду, что Белов отмахнется от нее, но он этого не делает. Вместо этого он ищет глазами Алену.

— Что ты можешь сказать по этому поводу?

Алена хмурится.

— Я бы хотела поговорить с моей подругой наедине. Без тебя и твоих охранников, которые дышат нам в затылок.

— У вас есть пять минут. — Взмахнув руками, Белов и его люди выходят из комнаты.

Кира поворачивается лицом к нам - трем своим братьям и лучшей подруге - и выглядит совсем не так, как подобает бравой принцессе.

— Ты что, с ума сошла? Я не позволю тебе этого сделать, — взрывается Алена, топая ногой. — Ты не можешь родить ему ребенка, тебе двадцать три года, и ты его ненавидишь! Я не позволю тебе жертвовать своим счастьем ради моего.

— Ты не можешь указывать, что мне не делать, — мягко говорит Кира, беря Алю за руку. — Это мой выбор.

— Sestra, это очень ценно, что ты так себя предлагаешь, — отвечаю я, чувствуя, как в груди нарастают эмоции от самоотверженности сестры, — но есть и другой путь.

— Лео прав, — говорит Андрей. — Я не могу смириться с мыслью, что ты свяжешь себя с этим монстром на всю оставшуюся жизнь. Мы что-нибудь придумаем.

— Я не понимаю. — Алена качает головой. — Ты его ненавидишь. Ты ненавидишь его больше, чем я!